Заклинатель

Глава 3. Начало совместного пути

Так как выбор направления, куда следует отправиться, был обширен до бесконечности — любой путь мог принести как удачу, так и новые испытания, — раздумывать долго не имело смысла, и Вэй Усянь, взяв ребенка на руки, продолжил путь в прежнем направлении, разумно предположив, что нужно просто уйти подальше оттуда, где бегали злые псы. Пусть они уже и не вызывали былого страха, но и встречаться с ними снова не было ни малейшего желания. Мысль о том, что он у кого-то, кому было написано письмо от Альбуса Дамблдора, крадет ребенка, несколько раз возвращалась к Вэй Усяню, но после очередного круга тщательных размышлений приводила к одному и тому же выводу — он спасает мальчика, хоть и сам пока не знает еще, от чего именно. Да и чары на записке уже сделали свое дело, объединив его судьбу с судьбой малыша.

Связать появление укутанного в одеяло ребенка на улице среди ночи с грохотом мотоцикла и действиями каких-то людей, способных погасить, а затем зажечь все фонари на улице, оказалось очень просто, особенно после чтения послания. Если бы это было не так, то, Вэй Усянь был твердо в этом уверен, высшие силы ему не позволили бы их увидеть, пускай и издали. Ничего в мире не происходит просто так, все, с чем мы сталкиваемся, обязательно влияет на нашу жизнь, даже если мы этого и не осознаем, — в этом ему пришлось убедиться на собственном опыте, порой очень трудном и горьком, с болезненными расставаниями, невосполнимыми потерями и кровоточащими ранами на сердце. Он расстался с названным братом, обвинившим, к сожалению, не без причин, в смерти его семьи. Расстался с близким другом, не одобрявшим его выбор пути в колдовстве, но все равно всегда посильно поддерживавшим его. Он не смог защитить понадеявшихся на него невинных людей от несправедливого преследования, а его помощь им в итоге все равно обернулась для них катастрофой — для всех, даже для малышей, таких, как этот Гарри на его руках. И вот судьба снова дала ему шанс исправить чью-то несправедливость — после основательных размышлений в этом не имелось ни малейшего сомнения, — и Вэй Усянь без ропота готов был принять этот вызов и идти до конца, жертвуя всем, что имел, даже собственной жизнью.

Привычный к долгой ходьбе, Вэй Усянь даже с ребенком на руках к рассвету не только выбрался за пределы городка, оказавшегося не таким и большим (а может, ему просто повезло, что все произошло на окраине), но и успел миновать какую-то маленькую деревеньку, а затем еще и углубиться в лес, не очень густой, но, похоже, и не слишком посещаемый людьми. Под высокими деревьями все заросло подлеском, в котором было легко устроить примитивный шалаш, защищавший от ветра и дождя. По пути, мысленно извинившись перед хозяевами самого зажиточно выглядевшего дома в деревне, Вэй Усянь стащил с неохраняемого двора старый мешок, в который запихнул кое-что из сохнувших прямо на заборе вещей, кастрюлю, чашку с отбитой ручкой и старый мятый чайник, найденные под стеной сарая. Осторожно проверив сарай, добавил в мешок немного зерна, завернутого в тряпку, и несколько брюкв. Отойдя от поселения к лесу и с трудом дотащив туда мешок (искать амулет облегчения веса было недосуг), с помощью волшебной флейты призвал из деревни пару сонных кур, которым тут же свернул шеи, чтобы они не подняли шум, и отправил их к остальной своей добыче.