Остаться (translation)

Глава 41

Решение попытаться поддерживать отношения на расстоянии не для слабонервных. Иногда это срабатывает, обычно, если обе стороны находятся в одной стране. К сожалению, у нас с Лизой никогда не будет такой роскоши. Нас будут разделять тысячи и тысячи миль, в буквальном смысле этого слова.

У нас будут тысячи и тысячи причин, почему нам не следует быть вместе. Мои слегка потерянные глаза поднимаются. Впервые я вижу то же отчаяние, написанное на лице Лизы. Ее глаза начинают краснеть, наполняясь слезами. Она обхватывает мое лицо своими нуждающимися руками, в то время как ее большие пальцы равномерно проводят по линии моего подбородка. Мое бледное и измученное лицо - ее чистый холст.

"Я дам это обещание, если ты пообещаешь мне то же самое". Глаза Лизы изучают мое неподвижное лицо, наконец останавливаясь на моих заплаканных голубых шариках.

Я глубоко вздыхаю, обхватывая руками ее затылок: сближаю наши головы. "Я обещаю", - говорю я с грустной улыбкой. Грустно, потому что я не знаю, сможем ли мы оба когда-нибудь сдержать это обещание.

Лиза отводит свой отсутствующий взгляд, долго моргая и шмыгая носом. Я наблюдаю, как она пытается взять себя в руки. Избавляясь от эмоций, которые тянут ее вниз, пренебрежительно вытирает слезящиеся глаза. Она отстраняется от меня с чрезмерно лучезарной улыбкой. "Давай поедим и выпьем шампанского", - говорит она, быстро вставая.

Мне приходится вытянуть шею, чтобы посмотреть на нее. "Шампанское?" Спрашиваю я с восхищенной усмешкой.

Лиза берет корзинку для пикника, доставая бутылку шампанского. "Ну, я пытаюсь быть здесь романтичной". Она подмигивает мне через стол. Беззаботная Лиза определенно вернулась ко мне.

Я сажусь прямо на одеяле. Смотрю снизу вверх на единственного человека, который всегда вызывал во мне столько эмоций. "Все, что ты делаешь, романтично", - говорю я ей с влюбленной улыбкой.

Лиза возвращается ко мне, протягивая мне руку. Она сильно притягивает меня к своей груди, прежде чем накормить мои губы своим вкусным поцелуем.

"Это было просто восхитительно. Я не думала, что у меня будет такой аппетит, но я не смогла устоять перед готовкой твоей мамы", - говорю я, откидываясь на спинку деревянного стула, чувствуя себя такой сытой и довольной. Темнеющее оранжевое солнце начинает садиться за горизонт. Словно по волшебству, загораются волшебные огоньки, освещая тенистый дуб. Мы оба смотрим вверх, чтобы посмотреть, как они ярко мерцают над нами. Я с удивлением смотрю на мерцающее свечение среди ветвей.

Это как оказаться в прекрасной, волшебной сцене из очаровательного фильма, где главная героиня, чертовски горячая, сидит напротив меня.

Мне каким-то образом всегда удается увлечься безнадежной романтикой, которая таится где-то глубоко внутри меня. Ладно, может, я и не снимаюсь в очаровательном фильме, но я чертовски уверен, что с чертовски горячей Лизой.

Я начинаю немного увлекаться своими мыслями. Я опускаю голову, улыбаясь про себя. Лиза тихо сидит напротив меня, глядя на меня глубоким и напряженным взглядом. Наши взгляды встречаются в молчаливом, чувственном восхищении друг другом.

"У меня есть для тебя еще один сюрприз", - говорит Лиза со своим глубоким западным акцентом.

Я ерзаю на своем месте. Так мое тело реагирует на то, как она на меня смотрит. "Да?" Спрашиваю я.

Она начинает ухмыляться. "Ни один американский праздник не обходится без купания нагишом", - говорит она, и ее ухмылка становится более плутоватой.

Я начинаю отплевываться от шампанского, чуть не выплевывая его обратно в бокал. Я так быстро проглатываю его; мне нужно прочистить горло, прежде чем ответить. "Простите? . . . чт . . . . что ты только что сказала?" Я нервно запинаюсь на своих словах.

Лиза встает. "Раздевайся, мы идем купаться нагишом", - приказывает она мне с едва заметной улыбкой на своих полных и восхитительных губах. В оцепенении я наблюдаю, как она обходит маленький столик, чтобы взять обе мои дрожащие руки.

Я пытаюсь вырваться из ее объятий, очень сильно качая головой. "Мы не можем, Лиза ... Кто-нибудь может увидеть". Я застенчиво оглядываюсь по сторонам, но вижу только сгущающуюся ночь. За нашим прекрасно освещенным деревом смотреть не на что.

Лиза смеется. "Нас никто не увидит. Кроме того, купание нагишом здесь своего рода правило". Она ухмыляется, снимая ботинки. Я смотрю, как она начинает раздеваться. Часть за частью ее одежда падает на травянистую землю.

"У нас нет полотенец, и нам будет очень холодно", - протестую я.

Пока оправдания слетают с моих губ, я обнаруживаю, что не могу оторвать глаз от будущей, очень обнаженной и очень сексуальной Лизы.

"Ты просто такая кореянка! Теперь ты раздеваешься ... или мне сделать это за тебя?" - спрашивает она низким алчным голосом.

"Вот это самая соблазнительная вещь, которую ты сказала за весь чертов день", - говорю я, одаривая ее знойной улыбкой, неохотно снимая ботинки.

Сейчас она стоит передо мной, великолепно обнаженная, демонстрируя свое потрясающее тело. Я имею в виду абсолютно каждый его прекрасный дюйм. Видеть ее такой, несмотря на то, что ее окружает ночь, заставляет мои щеки покраснеть; они - маяк возбуждения. Я нервно поглядываю на Лизу, медленно выскальзывая из джинсов.