Влюбиться в брата?

16

Утро. 13:45 Саша только проснулся. Опять Олежика нет рядом…

Мысли завязываются в тугие узлы, которые он не в силах развязать. Удушающая пустота внутри разрастается в геометрической прогрессии, поглощая в себя вселенского размера обиду и отчаяние, и хочется пойти и все это из себя выплакать. В истерике прокричаться в подушку, но медиум не может позволить себе раскиснуть окончательно, ведь вчера он их не сдержал. Что? Записка?
На столе лежит маленький кусочек бумаги.

Сашуль, я вышел ненадолго проветриться и сходить за нашими любимыми сигаретами. Не волнуйся. Я не сбежал. Доброе утро. Через полчасика буду.

Люблю Олег.

  Всего-то час! Гребаный час! Но эти минуты для старшего- вечность. Саша сидит, как на иголках. Оба брата прекрасно понимают, что им нужно поговорить.

Вскоре приходит младший. Саша не может начать разговор, потому что банально боится потерять мужчину и снова остаться одиноким. Ему кажется, что стоит только признаться в своей слабости или неуверенности, начать озвучивать возникшие между ними проблемы вслух, и Олег прозреет, поймет допущенную ошибку, и их недолгие, нерадивые отношения разрушатся в один миг, на глазах рассыплются в пыль, и поедет Олеженька обратно со своими вещами домой. Дай бог, в Москву, а может и вовсе в Самару.
Саша уже который месяц копит в себе раздражение и вот так позорно срывается по абсолютно мелочным поводам, вместо того, чтобы вывести брата на серьезный и откровенный разговор.
Он собирает в себе удушающее раздражение день за днем, терпит, потому что, просто любит, и молчит, засунув свой язык поглубже в свою же задницу, хотя для всех было бы лучше, если бы хотя бы в задницу Олега.
Но даже с этим у них совсем не клеится. Олег выдыхает уже устав ждать. Они оба откровенно устали от бессмысленного выяснения отношений, которое ни к чему в конечном итоге не ведет. Перебрасываются колкими, обидными фразами, пытаются поддеть друг друга, как малые дети, а решения найти все еще не могут.
Тишина давит на нервы. Хочется выть от недопонимания. Первым не выдерживает старший. Он молчит и тихо всхлипывает, погружается в свои мысли с головой. Ведь он даже не понимает, что прав почти по всем пунктам, а его тут незаслуженно обижают и принижают.

Как он не пытался увидеть другую сторону конфликта, посмотреть на ситуацию глазами Олега и усомниться в однобокости своих взглядов, всегда выходит, что прав только младший. Любовь? Какая любовь, если все настолько плохо? Он не знает и не может достоверно сказать, сколько они провстречаются и выйдет ли что-то серьезное из их отношений.
Не знает, проживут ли они вместе пятьдесят лет и умрут от старости в один день или расстанутся через неделю из-за нехватки внимания и еще что-то.....

Чего? Не знает. Он понимает, что зависим от брата на все 100 процентов, но, блять, как? Как так получилось, что любовь переросла в сильнейшую зависимость. Рука тянется к сигаретам. Дым успокаивает. По коже проходит приятный холодок. Он как маленький ребенок. Все время только ноет. Саша, когда ты стал таким сентиментальным? Как же ты жалок...

У Олега все внутри рвется. Так жалко брата. Слишком много боли в его жизни.

-Саш…

-Помолчи… Любишь меня?

-Да…

-Тогда забудь и убирайся из моей жизни… Все равно в конечном итоге я сдохну или от переизбытка успокоительных, или от того, что мы поссорились… Я вены вспороть хочу, понимаешь!.. Уйди… Я… Я безумно люблю тебя, слышишь?.. Я настолько зависим от тебя, что хочу сдохнуть, когда тебе плохо.. Прости... Давай расстанемся?...

Было видно с каким трудом давались старшему Шепсу эти слова. Внутри Олега лавины сходят от осознания упущенных возможностей. Горы самоуверенности и нерушимости собственной правоты рушатся на глазах, погребая под собой все то упущенное светлое, что каждый день дарил ему Саша.

Мужчина собственноручно растоптал все надежды на лучший исход, оттолкнул того, кто настолько к нему привязался, и он даже не может оправдать себя неведением: все ведь прекрасно видел и знал. Всегда знал, но думал только о себе. Был эгоистом. Ему страшно. От всех этих громких слов, что грузом неизбежности ложатся на опущенные плечи. От осознания ответственности и непременности ее принятия, потому что бегать бесконечно невозможно. От необходимости переступить собственные принципы и табу, отпустить их...

А Саше просто нужно хотяб от неизбежности и надобности довериться без оглядки на чертово прошлое, что никак не хочет его отпускать… Руки Саши дрожали. Олег это увидел. Вот старший медиум тянется к столу… Но зачем? На столе лежал канцелярский нож. Саша схватил его и хотел…

-Саша!