Анатомия чувств

Послесловие.

«Руся, просыпайся, завтрак на столе», - разбудил меня знакомый голос.

«Маааам, мне ко второму», - шутливо произнёс я, закутываясь с головой в одеяло.

«Тогда сейчас за тобой придёт щекоточный монстр», - услышал я в ответ.

И уже через мгновение теплые, нежные руки коснулись моей талии.

Я открыл глаза и увидел Кристину. Девушка ласково смотрела на меня. Она до сих пор была очень худой, но на щеках уже начал прослеживаться лёгкий румянец. Волосы отрастали медленно, но даже с такой мальчишеской прической Кристина была обворожительна.

«С днём рождения, Русь, - нежно произнесла она, целуя меня в кончик носа, - я люблю тебя».

«И я тебя», - ответил я, сгребая девушку в охапку и прижимая к себе.

Этот год был полон серьезных испытаний. Для меня, для неё, для нас и наших чувств.

После того, как Кристину доставили в больницу, у неё диагностировали открытую черепно-мозговую травму. Когда Макс начал меня душить, девушка попыталась оттащить его. Парень со всей силы оттолкнул ее. Это спасло мне жизнь, но Кристина ударилась головой и потеряла сознание.

На шум выбежал наш сосед. Он же вызвал скорую и полицию. Макса поймали и вскоре снова посадили. Я давал показания против него на суде. Кристина же пролежала в коме 24 дня. Врачи провели несколько операций, но никаких гарантий не давали.

Девушка лежала на кровати вся утыканная трубками, без волос и с ужасными швами на голове. Я приходил к ней в больницу каждый день, в надежде, что она очнётся. А потом случилось чудо. Кристина пришла в себя. Она выжила. Это был самый счастливый день в моей жизни. Девушка открыла глаза. Ее взгляд был мутным и непонимающим, но она была жива.

Однако потом выяснилось кое-что крайне неприятное. Кристина частично потеряла память, и меня в ее воспоминаниях не было от слова совсем. Она помнила все, что было с Максом, что они расстались, что его посадили, даже что она устроилась работать на студию, но после этого всё, чёрная дыра.

Врачи объяснили это посттравматическим синдромом и обещали, что память со временем восстановится. Через полтора месяца Кристину выписали из больницы. Родители хотели забрать ее домой, в родной город, но я настоял, что бы она осталась со мной в Питере. Ведь именно здесь было то, что девушке так нужно было вспомнить.

Мы продолжили жить вместе. На протяжении нескольких месяцев я ежедневно рассказывал Кристине о том, как мы познакомились, как нам было хорошо вместе и как мы любили друг-друга, в надежде на то, что она хоть что-то вспомнит. Не девушка лишь непонимающе смотрела на меня и пожимала плечами.

В глубине души я надеялся, что Кристина влюбится в меня во второй раз, тогда и вспоминать ничего не придётся. Но этого не произошло. Девушка была холодна ко мне, так же как в самом начале наших отношений.

С каждым днём она все чаще заводила разговоры о том, что хочет домой, а воспоминания, связанные со мной ей вообще не сдались. Я срывался. Мы начинали ссориться.

«Ты такой же, как и мой бывший, - кричала Кристина, - дай мне спокойно уйти».

А я не мог. Я знал, что она любит меня, просто забыла об этом, но она вспомнит, обязательно вспомнит. Я был одержим этой мыслью. Но память так и не возвращалась, скандалы становились все чаще, а руки медленно опускались. Я был готов сдаться.

В пылу очередной ссоры я совершенно неосознанно крикнул фразу, которую сказал Кристине при нашей первой встрече: «Обычно девчонки пищат от восторга, когда меня видят».

«Знаешь, Руслан, не всем девчонкам ты нравишься. Уж извини», - прокричала в ответ девушка и резко замолчала.

Ее глаза округлились, и она в шоке закрыла рот руками.

«Малыш, - ошарашено произнёс я, - что с тобой»?

«Руся», - прошептала Кристина и потеряла сознание.

Я успел подхватить ее на руки и бережно отнёс на диван. Холодная вода и нашатырь сделали своё дело, и девушка быстро пришла в себя.

«Руся, - снова прошептала она, притягивая меня к себе, - как я могла забыть тебя».

Кристина все вспомнила.

И сейчас, лёжа на кровати с любимой женщиной ровно через год после всех событий, я наконец-то понимал, что самое ужасное позади. Мы все выдержали, мы смогли, как и наша любовь. И нам было уже ничего не страшно, потому что теперь мы были вместе по-настоящему. За разрушением, наконец-то, пришло созидание.