– Ань? Ань, проснись, - толкая меня в бок произносит какая-то девушка.
Открываю глаза - надо же, я смогла уснуть в этом шумном пространстве.
– Что? Что случилось? - спрашиваю я, садясь на край кровати и потирая сонные глаза.
– Там это...там твой брат подрался с кем-то, - говорит девушка, и я резко прихожу в себя.
– В смысле подрался? - выбегая из спальни попутно спрашиваю я.
Девушка пожимает плечами и я спускаюсь на первый этаж, и отпихивая по разным сторонам пьянющих людей пытаюсь найти брата.
Нашла я его лишь на улице: с разбитым носом и кулаками.
– Ден, что случилось? - спрашиваю я, садясь на корточки напротив него.
– Все нормально, иди в дом, - говорит он и выдыхает никотиновый дым.
– Ты либо говоришь что случилось, либо я звоню родителям по видеосвязи, - предупреждаю я брата, и тот недовольно фыркает.
– Подружку твою Никита ударил. Я увидел, не смог пройти мимо, врезал ему в отместку, - рассказывает брат и я чувствую как земля уходит из под ног.
– Что значит ударил? Где Лена? - спрашиваю я, и Ден кивает головой в сторону машины Ника, – А Никита где? - следом спрашиваю я.
Ден молчит и сплевывет на зеленую траву.
– Денис, где Ник? - кричу на него я, но ответа вновь не получаю.
Бегу в дом и пытаюсь найти хоть одно знакомое лицо. Пытаюсь найти взглядом Никиту, но всё безуспешно. Мозг предательски отказывается работать, но я стараюсь придушить эмоции и мыслить разумно.
Направляюсь к машине Ника и открываю переднюю дверь, где Лена заливается слезами, размазывая тушь по щекам.
– Лена! Лена, ты как? - спрашиваю я, убирая руки девушки с её лица и рассматривая большую красную отметину на её щеке.
– Никита, он...Денис его... - голос подруги дрожит, и я почти не разбираю ее слов и не понимаю её.
– Что? Где Ник? - переспрашиваю я.
Лена еще сильнее начинает плакать, я трясу ее за плечи, смотря в глаза. Она резко приходит в себя, в её глазах читается страх.
– Твой брат убил Никиту! - тихим голосом говорит она.
В ушах начинает звенеть, мысли путаются, мир кажется каким-то нереальным.
– Что? - задаю вопрос я.
Лена показывает пальцем куда-то за дом. Беру себя в руки, закрываю дверь машины и иду по направлению указанному подругой. Захожу за дом и вижу тело, лежащее на траве. Лицо разбито так, что по нему вряд ли можно узнать человека. Подбегаю и первым делом щупаю пульс, но он не ощущается...
– Ник, нет, Ник...- шепчу я, и мои ладони начинают сильно дрожать. Отхожу назад и врезаюсь в стену дома, сползаю вниз по стене, обнимаю руками колени и ухожу куда-то в прострацию.
– Ты что тут делаешь? - раздается грубый голос сбоку. Глеб смотрит на меня, а после переводит взгляд на тело Никиты в траве.
Он резко подбегает к нему и начинает прощупывать пульс.
– Малая, очнись! Лови, - он кидает мне ключи от своей машины, и я быстро реагирую словив их, – Иди открывай.
Повинуюсь и быстро бегу к машине Глеба, открываю её. Глеб идет сзади таща на руках Никиту, а потом кладет его на заднее сиденье машины. После садится за руль, а я автоматически сажусь рядом с ним. Он не задает вопросов и мы направляемся в сторону города.
– Он...он умер, да? - всхлипывая спрашиваю я.
– Нет, он еще жив. Мы успеем, - серьезно отвечает Глеб, и я нервно кусаю губы изнутри.
Глеб несется с огромной скоростью, но моя безопасность меня сейчас не сильно волнует, и рядом с Викторовым я почему-то не ощущаю страха.
Совсем скоро оказываемся около больницы.
– Сиди здесь и не высовывовайся, ты несовершеннолетняя, - приказывает Глеб и я киваю головой.
Викторов вытаскивает Никиту из машины и взяв его на руки быстро идет в сторону приемного покоя. Возвращается он через пол часа с окровавленными руками.
– Всё нормально? - спрашиваю я когда он садится обратно в машину.
– Да. Жить будет, - отвечает Глеб и меня прорывает.
Слезы градом льются из глаз и я не могу остановится плакать. Мой макияж смывается соленой водой, и Глеб беспокойно смотрит на меня.
– Малышка, тише, ты чего? - Глеб придвигается чуть ближе ко мне и хватает меня в свои крепкие объятия. Я рыдаю ему в грудь, и его рубашка становится мокрой от моих слез. Глеб гладит окровавленной ладонью по моим волосам, тихо шепча «Тише, тише», и это меня немного успокаивает.
Когда он отстраняется от меня, его глаза пронзительно заглядывают в мои. Его ладонь касается моей щеки вытирая слезы и оставляя кровавый след.
– Всё хорошо, слышишь? - шепчет он, и я киваю. Он проводит большим пальцем по моей нижней губе, а потом касается правой скулы.
Не знаю, что это за чувство - по телу пробегают сотни мурашек, вонзаясь в тело словно иголки. Он опускает взгляд на мои губы, а затем резко притягивает меня к себе и прижимается ко мне своими сухими губами.
Он ловко проникает языком в мой рот, и я чувствую привкус мяты и никотина. Его ладонь спускается вниз к моей шее и остается там, пока вторая его рука касается моих пальцев. Глеб прерывисто дышит от нехватки воздуха, но продолжает целовать меня, губы припухли от долгого и страстного поцелуя.
– Глеб.... - тихим и хриплым голосом шепчу я, – Остановись.
Викторов не останавливается и крепче сжимает руку на моей шее.
– Глеб! - повторяю я, на этот раз ясно и четко, и он убирает от меня руки и прерывает поцелуй. Его глаза стали намного темнее, а губы розовые и припухшие.
– Прости, - спокойно говорит Глеб, и заводит двигатель. Ощущаю жуткую неловкость.
– Просто мы друзья и нам...
– Это просто поцелуй, малышка. Люди постоянно целуются. Не делай из этого событие, - говорит Викторов и мы выезжаем от парковки больницы, направляясь обратно на дачу.
Всю дорогу молчим, но говорить и не хотелось. Всё еще ощущаю вкус мяты на своих губах, и думаю о том, что произошло между нами.
Разве так дружат люди?
