Звонок будильника врывается в сон, словно танцующая панда. Серьезно, мой мозг воспринимает это как танцующую панду.
Но, приятный образ вскоре исчезает. Я понемногу просыпаюсь, и в голове начинает стучать. Когда я пытаюсь встать, то понимаю, что меня придавливает что-то...точнее кто-то.
Поворачиваю голову и вижу татуированное тело Глеба, и руку, что крепко обхватывает мою талию. Я пытаюсь встать, чтобы не разбудить его, но он распахивает глаза и видя мою панику, поднимается, пытаясь разобраться в наших переплетенных ногах.
Продолжаю сидеть на кровати осматривая обстановку: на полу валяется моя одежда и одежда Глеба, где то сбоку валяется пачка презервативов.
– Скажи что нибудь, - настоятельно просит Глеб, и я наконец поднимаю на него взгляд.
– Я не знаю что сказать, - признаюсь я. Это правда. В голове пустота, в голове дико стучит из-за выпитого мной алкоголя, а ещё я поверить не могу, что это случилось.
Я ещё не решила как со всем этим быть. Не знаю, хочу ли я поругаться, или попытаться урегулировать ситуацию разумно, как взрослые люди. Молча встаю, и направляюсь в ванну: включаю воду и смотрю в зеркало. На шее виднеется огромный красный синяк. К нему больно прикасаться, и я вспоминаю, как Глеб водил языком по моей шее.
Слышу громкое «Ань, всё нормально?», и я раздумываю о том, почему он так странно себя ведет. Я ожидала, что он нагло ухмыльнется и раз пять скажет «я к вашим услугам», как только откроет глаза.
Умываю лицо ледяной водой, и решаю всё таки принять душ, надеясь на то, что это поможет мне придти в себя. Встаю под сильный поток горячей воды, и смываю с себя весь вчерашний день. Смываю шампунь и мысленно молю душ о том, чтобы он излечил меня от похмелья.
– Я не хотел воспользоваться твоим положением, клянусь тебе, - говорит он, когда я выключаю воду.
Заворачиваюсь в полотенце висевшее на крючке. Глеб стоит в дверном проеме в одних боксерах, а его грудь и шея тоже усыпаны красными пятнами.
– Но воспользовался, - говорю я, проходя мимо парня.
– Ты не оставила мне выбора, - измученно говорит он, пока я поднимаю свои вещи с пола в спальне.
– Это была ошибка, - произношу я, ища свою майку под кроватью.
– Нет, и ты это знаешь. Ты скучала по мне также, как и я по тебе, - мои щеки пылают от злости, просто потому-что я знаю, что это правда.
Оставляю без ответа кудрявого и принимаюсь натягивать на себя джинсовые шорты. Глеб закрывает лицо руками, а затем проводит по волосам.
– Давай поговорим? Не молчи, - требует он. Поворачиваюсь к нему спиной и полотенце спадает на пол. Быстро надеваю бюстгальтер, ощущая как Глеб пялится на меня, но сейчас мне это не важно. Я хочу поскорее уйти из этой квартиры. Следом надеваю майку, и наконец поворачиваюсь лицом к парню: пока я переодевалась, он подошел ко мне ближе.
– О чем нам говорить, Глеб? - спрашиваю я, пальцами зачесывая свои волосы назад.
– О нас. О том, что произошло этой ночью, - просит он. Знаю, что правильнее будет согласится. Знаю, что я сама принудила его к сексу, и что у него почти не было шансов на отказ.
Вздыхаю и прохожу на кухню: достаточно чисто, для парня, который живет один. Сажусь за стол, и Глеб ставит чайник на плиту, не спрашивая хочу ли я чего-то выпить.
— Ты мог меня остановить, - говорю я Глебу, и тот щелкает языком.
– Не мог. Я так устал, Ань...почему бы тебе просто не признать уже, что мы не можем друг без друга? - говорит он, и я поднимаю глаза в удивлении.
— Я прекрасно справлялась без тебя все полтора месяца, пока находилась у бабушки. Не говори того, чего не знаешь, - усмехаюсь я.
Я просто не хочу признавать истину в глубине души.
– Ты гуляла с Муккой? - спрашивает вдруг Глеб, ставя передо мной чашку с кофе.
– Возможно. Мы об этом сейчас будем разговаривать? - спрашиваю я, потяхонечку вскипая.
– В том числе. Мне важно знать, что этот придурок не клеился к тебе, - садясь напротив говорит он.
— Даже если и так, то тебя это не касается, - грубо произношу я.
– Черт, Ань, прекрати, а? - на тон выше говорит он, – Ты прекрасно осознавала, что делаешь, когда пришла вчера сюда.
– Я напилась, Глеб. Я не осознавала что делала, хочешь ты в это верить или нет, - спокойно отвечаю я и отпиваю горячий напиток.
– То есть если б не я, то ты бы пошла и переспала с кем то другим? Просто потому-что набухалась? - фыркая спрашивает Глеб.
Его этот дурацкий вопрос режет по ушам. Как он вообще мог о таком подумать?
– С кем? С Серафимом? - смеюсь я, пытаясь уколоть Викторова.
Глеб зачесывает свои кудряшки назад, и серьезно смотрит на меня хмуря брови.
– Так значит вы не просто так гуляли, да? Ожидаемо, - смеется он.
Максимально дискомфортно чувствую себя находясь здесь. Я бы могла с ним спокойно поговорить, если б он не задавал мне этих идиотских вопросов.
– Да, всё так. Мы целовались, - срывается с моих губ. Я вру, но я хочу чтоб ему было также больно, как и мне когда-то.
Глеб широко распахивает глаза и стискивает зубы. Голова начинает болеть в десять раз больнее, и мне хочется дать самой себе пощечину.
– Что ты сейчас сказала? - рычит он.
– Ничего, я... - резко осознаю, что ляпнула. Ну почему все это происходит с похмелья?
Он закрывает лицо руками. Если я знаю его так хорошо, как думаю, то сейчас он готов что-нибудь сломать.
– Надо же...просто невероятно. Моя Аня никогда бы не поцеловала этого долбаного придурка, - рявкает он и встает со стула так, что он падает на пол.
– Нет никакой «твоей Ани» - говорю ему я.
Он качает головой. Снова, снова и снова, и наконец смотрит мне прям в глаза:
– Знаешь что? Ты права. И просто чтобы ты знала: пока ты целовала Мукку, я трахался с Ликой.
