Целый час парни пытались успокоить меня, не понимая что происходит. Они ставили меня под холодный душ, давали выпить рюмку водки, а после зачем-то пихали успокоительное, психовали и кричали друг на друга, но ничего не давало результатов. Когда они выдохлись и просто успокоились сами, тогда я стала приходить в норму. Слезы ушли, дрожание рук и ног отпустило. Осталась только жуткая головная боль.
– Ань... - тихо говорит брат, будто боясь навредить словом.
– Дайте мне воды, - спокойно прошу я и Викторов сразу бежит на кухню.
Выпив воды, я глубоко вздохнула. Посмотрела на обеспокоенных парней: Ден нервно теребил ногти, Глеб кусал губы.
– Никита пытался меня изнасиловать, - наконец собравшись произношу я.
Минута молчания. Минута глубокого взгляда в меня, минута рассмотрения ссадин, царапин, порванной майки.
Глеб срывается с места и несется к выходу, пока Ден аккуратно подбирается ко мне на коленях и также аккуратно трогает за руки.
– Он ответит за это, слышишь? Маленькая, он ответит за это, - дрожащим голосом говорит брат. Я вижу его таким первый раз. Первый раз он называет меня «маленькой», первый раз смотрит так, будто боится потерять.
– Он просто конченный. Он ужасный человек. Мне так больно, - говорю я и брат сразу осматривает меня на наличие более серьезных повреждений. Но я говорю о душевной боли.
– Как он оказался рядом? Как это случилось? - спрашивает Ден.
Я так хотела бы забыть всё происходящее как страшный сон, но каждая секунда проведенная с Ником надолго засядет у меня в голове.
– Чтобы не писать на тебя заявление, он попросил встречу. Я согласилась. Он вывез меня в лес и там... - ком вновь стал подкатываться к горлу, слезы предательски скапливались у краешков глаз.
– Вот сука, - зло произносит Ден и набирает номер Глеба. Тот не отвечает и Ден обсыпает его ругательствами, – Ладно, ладно. Давай приведем тебя в порядок? Скоро придут родаки....
– Я сама справлюсь, - говорю я. Ссадина на колене щипит и саднит, и я принимаю большие усилия чтоб встать с пола.
– Я пойду за Глебом. Скоро вернусь. Постарайся успокоится, - говорит он и целует меня в лоб.
Мерзкие холодные струи воды капают по моему грязному от лесного мха телу, после того как парни пытались успокоить меня в душе. Беру сменные вещи и иду в ванную.
Набираю больше половины и ложусь в горячую воду. Беру самую жесткую мочалку в руки и принимаюсь активно тереть свое тело до царапин, до красных отметин на теле. Пытаюсь смыть с себя поцелуи этого урода, пытаюсь смыть с себя его отпечатки пальцев.
После ложусь в мыльную пенную воду: в голове возникает мысль, что этого недостаточно. Недостаточно этих царапин от мочалки, я не избавилась от этого. Рука автоматически тянется к лезвию от бритв. Долго держу в руках лезвие, рассматривая его с разных сторон, а затем прикладываю его к своей тонкой коже на запястье. Чувствую холодный метал, и в дуэте с горячей водой - космические чувства. Немного надавливаю, и одна капля крови падает в воду. Надавливаю сильнее, но не чувствую боли. Беру и полоскаю лезвием по запястью - маленькой струйкой течет алая кровь, делая воду розоватой. Делаю еще один порез и еще один. До тех пор, пока не становится легче. До тех пор, пока не чувствую ноющей зудящей боли.
Вылезаю из ванны, надеваю одежду, захожу в спальню и ложусь в кровать. Крепко засыпаю держа в руках маленького медвежонка из детства.
Просыпаюсь от стука в дверь. В комнату заходит Ден, он выглядит запыханным и встревоженным.
– Милая...я не нашел Глеба, но он пару минут назад написал, чтоб мы пришли на заброшку. Я договорился с родаками, сказал что ты мне поможешь помыть машину внутри, - тихо говорит он, будто боясь спугнуть.
– Ладно. Я сейчас выйду, - спокойно говорю я.
Встаю с кровати: немного кружится голова. Смотрю на порезанные запястья - чувствую дикое чувство вины. Надеваю кофту с длинными рукавами и джинсы - не хочу оголять свое тело даже на миллиметр.
Сажусь в машину Дениса и мы едем к периметру заброшенного здания.
Тихо поднимаемся. Слышу какие-то странные звуки наверху, но чувствую себя спокойно.
В центре третьего этажа стоит Глеб - у его ног валяется избитый Никита. Жив ли он - с виду не понятно.
– Что...что здесь происходит? - шепчу я.
Никита с большим трудом поднимает голову и смотрит на меня: на его лице совсем нет живого места. Его передний зуб выбит, а вокруг него повсюду кровь.
– Давай, выродок, как репетировали, - рявкает на того Глеб, и Никита расходится смехом.
– Да я заявление на тебя напишу, мудак, - кричит Ник.
Глеб усмехается, подходит к нему и ставит на его спину ногу, а после берет и тянет его за волосы, заставляя поднять голову.
– Да? А тогда она напишет заявление на тебя, за попытку изнасилования. Посмотрим кому срок больше дадут, - говорит Глеб и отпуская его голову, бьет Ника ногой по лицу.
С рта парня выходит кровь, его лицо не внушает ничего хорошего.
Денис стоит рядом со мной и смотрит на происходящее. Я отвожу взгляд от Ника и смотрю в сторону Викторова - злой, агрессивный, готовый убить.
– Давай! - кричит Глеб и вновь бьет парня, но уже где-то сбоку.
Никита на коленях доползает до меня, а после наклоняется и целует обувь. Мои кроссовки сразу окрашиваются красным от крови, что капает из его рта.
– Прости меня, - шепчет тот, и Глеб подходит ближе к нам.
– Громче, я не слышу! - кричит он и Ник начинает откашливаться кровью.
– Прости меня... - вновь говорит он уже громче. Чувствуется, как он принимает огромные усилия, чтоб хотя бы двинуть головой.
Смотрю на трех парней одновременно, а после выбегаю из помещения спускаясь вниз.
Не хочу, не хочу этого видеть. Не хочу видеть жесткого Глеба, не хочу видеть эту кровь.
Не хочу помнить этот день.
❗️я осуждаю и не пропагандирую насильственные действия над людьми и причинение себе вреда.
