Аня:
Слишком яркое солнце светит мне прям в глаза, и я переворачиваюсь на живот, и кладу голову на мягкий пушистый плед, а руки вдоль своего тела. Чувствую обжигающее тепло по спине, и прикрываю глаза: воспоминания не спрашивают, когда им нахлынуть с новой волной. Говорят, время лечит. Я не знаю, сможет ли меня излечить время, знаю только, что не переживу, если оно с этим не справится.
Глеб оставил след в каждой частичке моей жизни. Я курю в окно - и вспоминаю, как этот бездушный парень залезал ко мне в комнату и ложился со мной спать; я вижу такую же машину как у Викторова, и вспоминаю наш первый поцелуй, что произошел в автомобильном салоне.
***
Я торчу в ванной так долго, как только могу. Струи воды окутывают моё тело. Я хотела, чтобы она очистила меня, взбодрила, но горячий душ не помог мне расслабится, как бы я на это не надеялась. Не представляю, сможет ли что-то усмирить эту боль внутри меня. Она кажется бесконечной. Постоянной.
***
Я выхожу на задний двор и иду к оранжерее, где часто играла в детстве. Вглядываюсь в свое отражение в стекле, и вижу, что почти все растения и цветы внутри этого маленького сооружения погибли, да вообще там царит полный беспорядок - и сейчас это кажется вполне естественным.
Достав телефон из кармана, включаю его и тут же вижу, что папка с входящими сообщениями переполнена, а кроме этого, мигает значок голосовой почты, слушать которую я не стану. Я быстро просматриваю список сообщений, обращая внимания лишь на имя отправителя, - все, кроме одного - от Глеба.
– Анечка, просыпайся, дед клубнику собрал! - слышу звонкий голос бабушки, и открываю сонные глаза. В окно через узорчатые тюли светит солнце, освещая всю стену на солнечной стороне.
– Да, бабуль, встаю! - кричу я ей в ответ и потягиваюсь.
Здесь я чувствую себя собой. Здесь мне не дают указаний, задач и не учат жизни. Здесь я могу расслабится, и просто наслаждаться жизнью, насколько это сейчас вообще возможно.
Встаю в пружинистой кровати и направляюсь в ванную - чищу зубы, умываюсь и делаю неряшливый пучок на голове - мама бы сошла с ума от моего вида.
Выхожу на кухню, где за столом уже сидит бабушка в кухонном фартуке, и дед, поедающий красную большую клубнику.
– Ты же сейчас всё съешь, - смеюсь я, подбегая к миске с ягодами.
– В большой семье мордой не щелкают, - говорит дедушка, и я принимаюсь поглощать сладкие сочные ягоды.
Я нахожусь в деревне уже полтора месяца. Через неделю мне нужно вернутся в город, для прохождения медкомиссии - и это самое печальное, что только можно представить сейчас. По началу я хотела забрать документы из экономического, потому-что в не вывезу присутствие Викторова даже и минуты. Но бабушка уверила меня, что жизнь продолжается, и расставание с парнем - не повод менять свою планы. Только если б она знала, что этот парень на самом деле натворил....
– Сегодня Денис приедет, на недельку. И надолго домой тебя отвезет потом, чтоб ты не тащилась на автобусе с сумками, - невзначай говорит бабушка, и я давлюсь ягодой.
Я не разговаривала с Денисом ровно столько же, сколько и с Глебом. Он позвонил мне когда я ехала на автобусе с огромными чемоданами в деревню, и я задала ему лишь один вопрос - знала ли он. Он знал. Он не сказал это напрямую, но я знаю как он ведет себя, когда пытается отправляться.
Видеть его не хочется точно также, как и Глеба. Они оба разбили мне сердце вдребезги.
– Зачем? У него в городе дел нет? - фыркаю я, понимая что аппетит совсем пропал.
– Анечка, это же твой брат. И наш внук, между прочим, - говорит дед, и я закатываю глаза.
– Я на речку. Приду вечером, - отчеканиваю я, собираю некоторые вещи и ухожу из дома.
Комары облепили всё моё тело, но я иду как можно медленнее. Надеюсь, у Дена сломалась машина, или ему дико плохо после очередной вечеринки, и он не приехал. Но, как только я подхожу к дому, вижу припаркованную машину брата, и сердце уходит в пятки. Я снова вспоминаю тот самый день, когда меня унизили, предали и растоптали, и Денис имеет к этому самое непосредственное отношение.
Захожу в дом - за столом сидит брат над огромный тарелкой жареной картошки с салом. Как только наши взгляды встречаются - становится тошно. Молча прохожу мимо, и закрываю дверь в свою комнату - пусть только посмеет сюда зайти - я выбью всю дурь из его головы.
Переодеваю мокрые вещи после речки, и рассматриваю загорелые руки - каждодневное пребывание под солнцем даёт о себе знать. Нахожу в шкафу у бабушки старую пыльную книгу Булгакова «Мастер и Маргарита» и принимаюсь выпадать из реальности, читая страницу за страницей. Не замечаю как провожу за книгой больше полутора часа, и решаю выйти на улицу покурить.
Тихо выхожу из комнаты и также тихо придираюсь на выход, кое где скрипя полами. Выхожу на улицу и вдыхаю деревенский ночной воздух, а затем достаю из пачки сигарету.
– Все ещё куришь? - раздается позади, и я глубоко и раздраженно вздыхаю.
– Тебя это не касается, - проговариваю я и закуриваю.
– Угостишь? - спрашивает брат, становясь на один уровень со мной.
– Свои надо иметь. Не нужно со мной разговаривать, ладно? Просто отвали, - рявкаю я, и выдыхаю клубки дыма в воздух.
– Я хочу всё объяснить. Нам надо поговорить, - говорит брат, и я закатываю глаза так, что почти вижу внутренностн головы.
– О чем? О том, что ты зная, что Глеб меня использует - просто промолчал и дал этому случится? Прости, но я это и так знаю, - говорю я, и Денис садится на ступеньки крыльца.
– Всё так. Когда я узнал, что у Глеба свои какие-то выдуманные игры, я не раздумывая собирался набить ему рожу, и дать понять, что к тебе не стоит приближаться, а что-то большее - тем более. Я так и поступил. Я нашел его, и уже почти влез в драку, но он убедил меня в том, что все эти игры - в прошлом. Что он любит тебя и что не представляет теперь своей жизни без твоего присутствия. Я не знал, что он все таки поставил на тебе галочку и рассказал об этом друзьям... клянусь, - говорит брат, глубоко затягиваясь сигаретой.
