По потолку ползли отблески уличных фонарей, почти не рассеивая большого безмолвного мрака декабрьской ночи. От этого невозможно было угадать, который час. Четыре утра или, может, уже почти девять? Пора собираться в универ?
Кирилл уютно сопел рядом, носом уткнувшись в моё плечо. Его тихое размеренное дыхание не давало до конца развеяться моей собственной тёплой полусонной истоме, и вдруг подумалось, что мне никогда не было так спокойно и хорошо, несмотря на весь пиздец, случившийся за последние сутки. Что мне нравится просто лежать с ним в кровати в обнимку, с пустой башкой, и не думать о том, что будет после восхода солнца. Что мне кажется, я даже смогу полюбить декабри, пусть руки в карманах и сводит от холода.
Мысль о том, что Кирилл так близко подкралась незаметно, пронзила чем-то болезненно острым, до покалывания в кончиках пальцев, засела в затылке мучительным желанием прикоснуться.
Кожа к коже. Ну да, я же теперь могу. До первых лучшей рассвета я даже могу прекратить постоянно спрашивать себя, какого хрена. Почему я с таким маниакальным упорством тащу себя в самую жуткую бездну из тех, что так старательно обходила. Нике Лесковой нужно выскользнуть из объятий, подхватить свой рюкзак, оставленный в коридоре, и поспешить на метро. Василиса Лескова дрожащими от волнения пальцами убирает тёмную прядь с щеки шамана и касается его скулы.
От одного этого где-то внутри простреливает, и я порывисто выдыхаю, думая, как бы не разбудить его.
Прикусываю указательный палец, чтобы возвратить мыслям ясность, но оторваться всё равно не могу. Тянет где-то в груди, и губы трогает маниакальная улыбочка – надо же, всё уже так плохо. И почему до меня доходит только сейчас? Пальцы спускаются вниз по щеке и дальше – вдоль по линии подбородка, к губам.
На костяшки вдруг лёг невесомый едва заметный поцелуй, и у меня аж сердце дрогнуло. Отдёрнула пальцы, как от ожога и задышала часто-часто.
– Что такое, кошмар приснился? – сонно мурлыкнул Кирилл, приоткрыв один глаз.
Он вообще будто рефлекторно это сделал. Будто и сам не понял.
– Нет... Скорее, это был очень приятный сон, – отозвалась с потерянной улыбкой, прижимая руку к груди.
Она всё пылала и пылала от его прикосновения. В глаза после такого смотреть было страшно, поэтому я опустила взгляд на его губы, и в тот же момент отчётливо поняла – это было фатальным просчётом. Точкой грёбаного невозврата. Подалась вперёд – не успела ни одуматься, ни испугаться – и прижалась к его губам.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Бенгальский огонь
ParanormalВ жизни и так всё непросто складывается, а тут ещё этот долбанутый препод по межкультурке стал являться ко мне во снах. Я ему: «Кирилл Адьянович, у меня нет долгов по вашему предмету!». А он такую рожу ехидную строит, будто ему нужно нечто совсем др...
