Погибель на закате

Глава 18. Шрамированные принципы

Доран, Картриния.
18-е апреля, 521 год эры смешения.

Северин не знал насколько долго удерживал взгляд оборотня. Его переполняли жалящие внутренности, противоречия. В одних проявлялось влияние клана, неумолимость отца, дотошность сестры и, наконец, твердая хватка матери - что в образном, что в прямом смысле, она все еще заставляла Хансона сдавливать предателю горло. В других же говорили его собственные принципы, но их призывы были отражением духа его семьи. Однако в совершенно ином ключе.

Где Северин должен был быть неумолим, так это в своей преданности. Он не мог обернуться против человека перед ним, не выслушав его объяснений. Где Северин должен был быть дотошен, так это в своих подозрениях, деталях и чувствах, которые указывали - молили его обратить внимание на несостыковки в обвинении Андрэ и в реальном положении вещей. И в отношении чего Северин должен был использовать твердую хватку, так к своим принципам. Ему требовалось держаться за них до последнего, верить самому себе и своим суждениям.

Именно поэтому, вглядываясь в желто-зеленые глаза Фео, Хансон резко отнял руку и отступил, позволяя парню продохнуть. Ногтями впиваясь в ладонь, Северин силой заставлял себя не сожалеть о принятом решении.

- Спасибо... На минуту мне показалось, что ты не отпустишь. - Прижимая руку к груди, оборотень пытался отдышаться и вымученно улыбнулся уголком губ, но улыбка тут же погасла, когда они встретились взглядами.

- Докажи, что я сделал это не зря. - Северин тяжело вздохнул и напряженно оглядывая преобразившегося друга с ног до головы, отвел взгляд от наготы, покрытой мурашками от холода. Не глядя, он протянул Фео свою ветровку, которую так и не успел одеть в спешке и в силу своих взвиченных нервов.

Тот вначале не понял его жеста, а потом, отрывисто кивнув в благодарность, накинул вещь себе на плечи. Размер был ему велик, к тому же Северин значительно перегонял его в росте, за счет чего куртка практически доставала ему до середины худого бедра.

Фео не удалось, а возможно он и не пытался, скрыть своего не верящего взгляда. Будто никто никогда не проявлял по отношению к нему заботы, или милосердия. Шрамы на виднеющихся, сквозь тонкую кожу, ребрах и жилистом от недоедания, торсе, наглядно это демонстрировали. Северин старался их не разглядывать, но глаза невольно возвращались к многочисленным белесым отметинам.