Вྂтྂоྂрྂоྂйྂ шྂаྂнྂсྂ.ྂ

27 часть: Не такой, каким я был раньше.

Я с победною улыбкой шёл за ним, как же прекрасно чувствовать себя сильным, когда тот, кто тебя столько времени топтал – идет спереди, недовольно смотря в пол, и как я раньше его боялся...

–Значит, хочешь ему отомстить?

Вдруг раздался голос Фимору, я немного испугался, но парню этого не показал, кашлянув, я пошёл дальше, поглядывая на него, с высоко поднятой головой.

:–С чего ты взял? Просто хочу отыграться немного. Так же, как он играл над моими чувствами.

Мы дошли до кухни и первым зашёл Рома, за ним зашёл я, садясь на стул.

–А?! Угх!...

Роман хотел сесть, но я отодвинул его стул и он упал, приземлившись пятой точкой, ударив свою руку, из-за чего он болезненно вздохнул.
━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━
–Сыночек!

Мать сразу же бросилась помогать своему сыну встать, но тот на её помощь не ответил, лишь грубо ударил её по руке, когда так добродушно протянула, чтобы помочь ему встать с холодного пола, на котором он сидел, недовольно смотря на всех, он был очень зол, так, как сегодняшнее утро – было не таким как всегда и всё было не так, как он хочет...
«Этот дерзкий мальчишка, да кем он себя возомнил?!» пронеслось в голове мальчика и тот нахмурившись, глянул на него.
━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━━
–Тётя, не нужно, оставьте.

Я встал со своего стула и помог женщине сесть на стул, чтобы она отдохнула, улыбнувшись ей, я подошёл к мальчику, недовольно сидящему на полу, скрестив обиженно ноги, он ждал, что мы будем уговаривать его встать, как-то мяться перед ним, просить, но...
Я больше не собирался унижаться перед ним. Семнадцать лет своей жизни я потратил на то, чтобы удовлетворить его желания, не в том смысле, чтобы чем-то заниматься, а в том, что прожить ничтожную жизнь – валяясь в его ногах и ожидая нового приказа. Растоптав уважение к себе и свою гордость на долгие годы, я следовал за ним и выполнял каждую его прихоть, то это обувь ему снять, то с курткой помочь, то за водой сгонять в магазин, то делать за него домашку, но это ещё ничего, он заставлял меня перед всем классом поклоняться ему, целовать ему руки, словно какому-то государю, а я беспрекословно слушался, боясь боли, того, что меня изобьют до полусмерти, где-то за школой...