ДЕМОН ВНУТРИ МЕНЯ 18+

Глава 50

ЛИСА

Я плохо помню, как оказалась здесь. Мои коленки истекают кровью, она бежит вниз по ногам и остается на белоснежном снегу…
Ветер завывает, бьет и царапает меня по щекам. Мое тело чувствует обморожение, лютый невыносимый холод.
Но я почти не чувствую его. Разве может что-то чувствовать полумертвая, затравленная и осквернённая душа? Разве?
Сокрушительная мука сдавливает мою грудь, я давлюсь собственной слюной и слезами, шагая по снегу, словно пьяная. На мне нет одежды. Только пиджак того парня, который затеял мое спасение. Это был тот парень с синими линзами. Кто он?
Я знала, что за мной бегут. Не знала, чьи люди. Это было не так уж и важно. На горы опустились сумерки, и я упала на разбитые колени прямо в снег. Он заморозил боль на коже, но ничто не заморозит агонию в моей душе.
Я взяла в ладонь горсть снега и в отчаянии провела им по своим губам. Стереть. Стереть этот вкус.
Мерзкий, грязный, чужеродный.
хотелось вымыть снегом глаза и уши, чтобы навсегда, на хрен, навсегда забыть лицо Чонгука. вымыть снегом мозг и сердце…забыть каждое воспоминание.
чаши с горячим паром прямо перед моими глазами. Они издеваются, насмехаются надо мной, над моими чувствами, что разбились в дребезги.
Я падаю в снег, зная, что меня догонят. Поднимут.
Мне не позволят умереть и забыть все это.
Это невыносимо. Я начинаю рыть снег, царапать, царапать его и выть, выть, как погибающий зверек…отчаянный и беззащитный. Побитая собачка. Поджала раненный хвост…
На мне сейчас двести миллионов долларов. Я мечтала запихнуть все эти купюры в глотку Чонгука. Отомстить. Жаждала вендетты.
Но я знала, что этого не будет. Благодаря деньгам и связам, он останется безнаказанным. Я упала лицом в снег, щурясь, снежинки забираются мне под веки, смешиваются со слезами…
Я горю в аду и боли, холод не студит этот жар.
Я просто хочу, чтобы все закончилось.
Но на себе я чувствую руки охраны.
Я даже не сопротивляюсь, не кричу отпустите. Голоса нет. И ничего вокруг нет. Я бьюсь головой о землю, чтобы потерять сознание.
И хорошо, что мне это удается. Забвение. Забытье. Это все, что мне нужно.
***

В моей груди черная дыра. Бездна.
Нет сил даже дышать. Озноб бьет мое тело, температура, наверное, тридцать девять. Не знаю, что было в зале извращений после того, как я сбежала.
Да и не хочу знать.
Я уже ничего не хочу.
Охрана Чонгука поймала меня – этого и следовало ожидать. Чонгук вел себя как-то странно, я больше не видела его, меня сразу поместили в номер и заперли.
Женщина, что заносила мне еду, увидела мое состояние. Знаю, что скоро придут врачи.
Да только зачем? Когда уже поздно. Бездна в душе ничем не лечится.
Пустота.
Человек, которому принадлежит моя душа целиком и полностью, растоптал меня. Сжал в своей ладони.
А я…я не слабохарактерная идиотка, чтобы найти в себе силы простить его. Я предаюсь пустоте, решив стать тем, кого он так долго жаждал. Куклой. Красивая, бездушная. Пустая.
Этого ты хотел, Чонгук?
Вздрагиваю, когда в дверь входят. С облегчением понимаю, что это не мой губитель.
Внимательно гляжу на «санитаров» в голубых халатах, очках, головных уборах и масках.
Это синеглазый, которого зовут Аксель. И Кристиан.
– Лалиса, – слышу свое давно забытое имя. Так трудно откликаться на него. Невозможно.
– Она в шоке. Ей нужно время.
– У нас нет времени, Акс!
– Лалиса, все будет хорошо. Нам нужна твоя помощь. Завтра все закончится. Специальные службы уже на пути сюда, улика, что ты передала Трою, помогла следователям. Родители Дженни не переставали искать ответ на вопрос, почему их дочь покончила с жизнью.
– И, кажется, мы нашли ответ. Чонгук расплатится за все. Ты с нами, Лалиса?
Спящая Лалиса внутри меня потягивается, просыпается после долгой и бурной спячки. Злорадно улыбается, мечтая отомстить Чонгуку за свое заточение.
Улыбаются и мои губы. Я совершенно не понимаю, что хочет от меня Крис и синеглазый. По большому счету, мне все равно. Я просто хочу причинить Чонгуке боль. Хочу показать, что он не сломал меня.
И в то же время я чувствую, как душа разрывается.
Ты предаешь свою душу и сердце. Ты предаешь своего единственного в жизни мужчину. Такого больше никогда не будет, Лиса. Твоя жизнь будет пуста и никчемна. В ней не будет любви. Одни страдания.
– В ней и не было любви. Это одержимость, – шепчу сама себе я, и все моменты, что у меня были с Чонгуком, пролетают перед моими глазами.