ДЕМОН ВНУТРИ МЕНЯ 18+

Глава 27

ЛИСА

Я просыпаюсь в холодном поту, чувствуя, как что-то холодное и тяжелое вновь дрожит у моего виска. Подскакиваю на кровати, закрывая лицо руками. Пистолет. Это опять пистолет. Галлюцинации. Они будут преследовать меня до конца моих дней.
Я обильно намазываю себя кремом за две тысячи долларов, после контрастного душа. Чищу зубы...очень, очень тщательно. Минут десять, но у меня не получатся избавиться от вкуса...от воспоминаний.
Мои губы принимают, облизывают...он толкается.
Часть меня трепещет от этих воспоминаний.
Другая же часть меня хочет блевать.
Я осознаю, прекрасно осознаю, что в этом была своя прелесть. Мне бы определённо понравилось делать это в постели с Чонгуком, но на других условиях. Никак не с пистолетом у виска. Не при водителе. А в совершенно другой атмосфере...мне было противно не его тело, даже не его вкус, а его взгляд - безумный, отрешенный, словно это не тот человек, что провел со мной все утро и весь день.
Я медитирую, сидя на ковре, пытаясь найти свое спасение в отстраненности.
Вдох. Глубокий выдох.
Я дышу глубоко, пока грудь не сдавливает новая порция терзаний. Я вновь договариваюсь с собой: я должна, должна вести себя с ним иначе.
Заставь его испытывать к тебе чувства. Заставь. Сотвори невозможное.
Вчерашний вечер показал мне одну странную вещь. Чонгук и Анджелина...он другой рядом с ней. В этой девочке есть что-то, что никогда не разбудит его внутреннюю сущность и не выпустит зверя на свободу.
Она ангел. Она хрупкий маленький ребенок, который улыбается и дарит ему тепло. Она любит его, не замечая недостатков. Для Энджи их просто не существует.
Я должна смотреть на него так же. Я должна запихнуть свою гордость, проглотить и подавиться ею, но я обязана быть взрослой копией Энджи. Если хочу, если хочу от него добиться хоть чего-нибудь.
Если хочу, чтобы он не продал меня в Мексику или не пустил бы по мужикам из черной папки.
Боже, что за позорище...и до чего я дойду? Буду боготворить этого дьявола? Это неправильно...но это единственный выход. Наверное.
***
Чонгук не приходит ко мне несколько дней. Сначала я чувствую облегчение. Словно меня отпускает. Я перенасыщена его опиумом за ТОТ день и могу спокойно продолжать свое существование.
Все предельно просто: я превратилась в наркоманку, но мой наркотик достать не так-то просто. Его не купить за деньги, он сам решает, когда прийти, и в какую вену, в какой дюйм сердца ему воткнуться на этот раз.
Я привыкла к своему наркотику. Стала психически зависима от любых раздражителей, связанных с Чонгуком.
От его голоса и взгляда до вкуса его губ и кожи.
Стала физически зависима.
Я начала чувствовать ломоту в суставах и мышцах, когда он не пришел ни на следующий день, ни на другой...
Я знала, какая стадия будет следующей. Стадия истощения. Или она уже со мной происходит? И если она еще не пришла, то что будет, когда наступит? Разве может быть еще хуже? Еще больнее? Пожалуйста, не надо...
Наверное, кто-то, не испытавший подобного, никогда бы не понял меня.
Не понял бы, как можно зависеть от человека, который разрушает тебя по клеточке. Разрезает душу на куски, используя свои сильные пальцы вместо острых хирургических лезвий. При этом порой мило улыбается, глядя тебе прямо в лицо.
Меня поймет только больной, наркоман, зависимый...мне нужна доза. Доза эйфории. Я сама не знаю какой именно. Пусть он придет, пусть ударит меня, а потом поцелует снова, и так по кругу. Мне нужны, нужны руки моего зверя, нужны руки, которые трепетно гладили мои волосы. Руки, которые в гневе могут сломать мне кости.
Я начинаю царапать свои пальцы. Обгрызать ногти, чесаться и трястись. Мне нужна помощь. Нужна...
А потом эйфория приходит. Когда Чонгук заглядывает в мою комнату, я почти вижу райское свечение вокруг моего хозяина.
Вот он. Прекрасный и опасный. Но его так хочется...так хочется коснуться. И так хочется уничтожить одновременно.
Чонгук одет в те серые штаны и белую футболку. Понимаю, что впиваюсь взглядом в каждую черточку лица, в каждую вену, проступающую на божественно сильных и красивых руках.
Мужские руки...никогда бы не подумала, что это станет моим фетишем. Руки Чонгука прекрасны и порочны, как и наше слияние.
И когда я бегу к нему навстречу, чтобы обнять и повиснуть на шее своего создателя, я делаю это не потому, что все это время я убеждала себя, что мне нужно играть свою роль. Я делаю это потому, что я ХОЧУ. Хочу дотронуться. Хочу пригубить свою долгожданную дозу.
- Боже, я так скучала по тебе, - я так долго репетировала эту фразу, боясь, что она прозвучит не искренне. Но она прозвучала...с дрожью, с благоговением. Так, как нужно. Чонгук ошарашен таким приемом, после ТОГО, что случилось между нами в машине. На заднем сиденье...после того, как моя жизнь была на волоске от смерти, которую его демон намеревался отнять.
- Киса, ты чего? Переосмыслила свое поведение? - он обескуражен, но его руки ложатся на мою талию. Обхватывают, обволакивают вместе с запахом его кожи. Чистый, незаменимый кайф. Мои соски упираются в его несгибаемую и теплую грудь и мгновенно твердеют.
Я думала, это настоящее. Но нет. Я уже сегодня закинулась дозой ягодной сладости, которая провоцирует во мне возбуждение. Это фикция, это фальшь. Мое возбуждение - результат дрессировки Чонгука. Моего хозяина. Реакция тела. Рефлекс и не более.
- Какой теплый прием, - одобряет мои действия Чонгук, обхватывая мои соски губами, покусывая их через шёлковую ткань. Я таю, заглядывая в его зеленые глаза.
И понимаю. Вспоминаю. Еще раз вспоминаю то, что было в тот день, и меня начинает трясти.
Ненавижу его. Ненавижу. И в голове своей я уже рисую упоительную картину того, как я выворачиваю его кишки на изнанку.
- Да, - с придыханием шепчу я, улыбаясь Чонгуке. И ненавижу и убиваю его в своих мыслях. Вот такая я двуличная тварь, ничем не лучше моего губителя.
- С чего вдруг? Мне стоит почаще заставлять тебя лизать дуло пистолета? - его слова больнее удара. Может, мои веки и губы и дрогнули, но я продолжаю улыбаться. Я - идеальная кукла-дурочка. Такой я должна быть. И тогда я либо надоем ему и наскучу, либо...он отпустит меня?
Надежда. Она жива.
Но так глупо надеяться. Чонгук не отпустит меня хотя бы только потому, что я теперь слишком много о нем знаю. Я здесь навсегда, навеки в этой комнате.
Мне нужно пересилить себя, пока он не психанул. Нужно сделать его счастливым. Мне противно унижаться, мне не хочется ублажать его, не хочется сдавать свое тело в аренду...но либо так и как я хочу, либо иначе, например, как в первый раз у шкафа.
- Ты был прав, мой господин, - ерничаю, проводя пальцем по его мягким губам. - Наступил момент, когда мне начали нравится грязные вещи...
Мой голос томный и манящий.
- Но я стесняюсь поведать тебе даже самые тайные и порочные из них. Хоть ты и лишил меня девственности и забрал мое тело, я все же так невинна... - я даже краснею, руки Чонгука опускаются на мои ягодицы, нетерпеливо сжимают. Я чувствую блаженное томление внизу живота, когда этот ненасытный мужчина мнет мою попку, упирается членом в живот, неистово потираясь.
- Продолжай, Киса, - выдыхает Чонгук, крепче сжимая, я подпрыгиваю, обвивая его торс ногами. Он держит. Держит меня, я прижалась к нему, как ребенок... Мне даже плакать хочется. Со стороны эта картина напоминает сказку. Видел бы кто-нибудь нас...а внутри это гнилая и страшная история, у которой нет счастливого конца. Я в лапах тигра, и сейчас он ласков, но это не значит, что через секунду он не выпустит свои когти и не раскроит в клочья мое сердце.
- Я же говорю, я стесняюсь...все это лишь в моих мыслях и воспоминаниях, - продолжаю фальшивить и дурить. Но, похоже...он не замечает. Либо притворяется. Тоже тешит себя надеждой, что девушка смогла по-настоящему полюбить чудовище...
Может, все, что нужно Чонгуке, это любовь? Нет. Так было бы в сказке. А я-то в извращенном и безумном романе. Я не осознаю реальности. Отчаянно придумываю самые дикие способы, чтобы выбраться из затерянного лимба. Туда...туда...в город, в свою жизнь...где я начну все сначала...с помощью гипноза забуду этого человека. Пожалуйста, пожалуйста, судьба...подари мне этот шанс на спасение.
Чонгук делает пару шагов до подоконника и усаживает меня на поверхность. Наши лбы упираются друг в друга. Просто дышим в унисон...
Вспоминаю то, как мы выходили из магазина. Бежали. Как громыхало сердце. Также, как сейчас. Упираюсь губами в его родинку, почему-то в этом молчании я нахожу слабые отголоски его нежности.
Дай. Дай мне нежность...умоляю, заклинаю, прошу. Полюби меня. Полюби меня! Полюби по-настоящему...
Тщетно.
Рука Чонгука ложится мне на шею. Сдавливает.
- Киса, давай выкладывай. И не фальшивь так сильно. Нежная пуританка нашлась тут тоже, - он посмеивается, раскусывает меня в два счета. Вот я раздавленная и раскрытая на его ладони.
Я стараюсь придумать хоть что-нибудь. Что-нибудь. Что сломает его стереотип о том, как ведет себя жертва. Она изначально пресмыкается, боится, унижается. Это я уже пробовала - не сработало.
Я стремлюсь к выживанию.
- Ну, давай, я готов наблюдать театр одной актрисы.
Играю бровями, делаю их домиком и дую губы, как последняя тупая «утка».
- У тебя глаза очень необычные, - хвалю я, приглядываясь к ним. Они, и правда, красивые, но проклятые...яркие, с карим пятном и черной каемкой. Нереальные глаза, словно это линзы. - Красивые.
Твоя душа столь же отвратительна, как и прекрасны твои глаза.
- Скучно, - он зевает или делает вид, что зевает. Но я наслаждаюсь спокойствием. Он не дёргает меня за волосы, не ставит у стенки...пока не ставит.
- Твои глаза я вижу, когда закрываю свои, - а это уже чистая правда, и мой голос вибрирует.
- А есть там что-нибудь по сексуальнее? Не строй из себя романтичную дуру, мне нужна сексуальная и горячая. Переключи канал, рабыня, вещай то, что мне нужно.
Слезы снова разрезают радужку.
- Это навсегда, да? Ты всегда будешь видеть во мне просто...дырку, для своих утех?
- Ты сама себя так назвала, - хлестким тоном отрезает он.
Он прав. Господи, как больно.
- За что? - едва шевелю губами, понимая, что план с треском проваливается.
- А ты не знаешь? Чтобы испить твое тело до дна, завладеть душой. Это мое развлечение, киса, не пытайся искать причины и оправдания моим поступкам. Их нет. То, что ты видишь - это так и есть. Не пытайся рассмотреть падшего ангела в демоне. Это моя сущность. Смирись. И это я держал тебя пару дней назад на мушке. Я бы вышиб тебе мозги, если бы ты ослушалась. Почему? Потому что ты выбила мои. Вот такой я мстительный говнюк. Ясно?
- Яс-сно...
- Ну, а теперь продолжай, моя прекрасная ученица. У меня эта неделя более-менее свободная. А это значит, мне придется обучить тебя всему...ты конечно огонь, но жутко неопытная. Что это был за минет? Киса, в сексе главное удовольствие, и поверь, мне не всегда нравится брать силой. Это зависит от настроения, а оно во многом зависит от тебя.
- Учить?
- Ну да, ты должна быть готова ко всему, чтобы не облажаться, когда мне надоешь, - и опять это чувство, будто Чонгук не отвечает за свои слова. Не знаю...так обнимать меня, так держать...и действительно хотеть отдать меня другим?!
Желудок скручивает, меня подташнивает от мыслей об этом.
- Сексуальность начинается с самопознания, и ты уже слегка овладела этим искусством, но это только верхушка, малая часть всех знаний...раздвинь ножки и сама разденься. Давай, Лиса, - я смотрю на него нерешительно, но Чонгук давит пальцем мне на грудь, и через секунду мой затылок упирается в стекло. Я в положение полулежа, он меж моих ног, которые нужно для него раздвинуть.
Черт бы его подрал! Какая откровенная у меня будет поза. Одно дело делать это на камеру, что тоже ужасно, но другое дело сейчас, когда я у него на виду. Он видит все.
- А что будет, если я не сделаю этого? - сглатываю, стараясь оттянуть момент стыда и позора.
- Мокрым полотенцем отшлепаю, пока не приступишь.
Он глядит на меня исподлобья. Вот так проводит свой выходной зажравшийся испорченный миллионер-псих. Знайте это. Ваши кино, клубы и посиделки в кофейнях - ничто для него, он кровопийца.
Медленно раздвигаю ноги, развязав и распустив полы своего халата. Эти два дня я хорошо ела - ну, как ела, запихивала еду в себя и сдерживала рвотные позывы, когда они были. Знаю, что выгляжу как из фантазии любого мужчины.
Чонгук впивается в меня взглядом, скользит по груди и животу, опускаясь к моему чувственному центру.
Ноги мои бесстыдно расставлены, я упираюсь ими в откосы окна.
- Давай, расскажи, что ты там видишь, когда закрываешь глаза.
Сказать тебе правду, мразь? Я чувствую во рту пистолет, вижу твои глаза в отражении зеркала, когда ты насиловал меня, купаясь в крови невинной девушки...вот что я вижу.
- Я всегда представляю себе только одну сцену.
- Какую же? Помогай себе ручкой, киса. Давай-давай, шевелись.
Я недовольно гляжу на него, подавляя в себе это. Улыбка. Улыбайся, Лиса.
Я кладу руку себе между ног, но ничего не чувствую. Не могу я расслабиться. Он смотрит на меня, как на допросе. Как тут получить удовольствие?!
Внутри меня все напряжено, несмотря на то, что, когда я висела на нем, внутренности потряхивало. Все так быстро меняется...я боюсь, что он покарает меня за остатки моей фригидности.
Наверное, с другими мужчинами я вообще ни на что не способна. Не женщина. И как следствие, ненужная. Кристиан бы никогда меня не возбудил и не протянул бы со мной и месяца.
- Я представляю тебя в том коридоре. Ты знаешь, я все видела. Как ты трахаешь...не ее, а меня... - я трогаю себя за соски, упиваясь воспоминанием этой сцены. Как мощно его бедра толкаются в девушку. В меня.
- Черт, бы тебя... - шипит Чонгук сквозь зубы, и когда я приоткрываю полузакрытые веки, чтобы посмотреть на него, я вижу, как он достает свой член из штанов. Обхватывает его рукой. Натягивает кожу, крепко сжимая кулак. Он увеличивается и пульсирует в его руке, Чонгук слегка толкается вперед, скользя рукой по всей длине.
Вот теперь я возбудилась и пропотела за секунду. Часть меня, самая отвратительная и извращенная сущность внутри меня, осознает, что может смотреть на это вечно.
- Я помогу тебе, - его порочные губы приоткрыты, Чонгук пожирает меня взглядом, пока я чувствую, как в животе трепещут ядовитые бабочки.
Не знаю, что заводит меня больше его сдавленное дыхание, напрягающиеся мышцы груди, вид набухшего члена или лицо...на котором все написано. Там все целый мир вожделения и безнравственных развлечений, и в них я вижу миллионы его фантазий, понимаю, что каждая, даже самая запретная и больная из них, может стать реальностью.
Не могу. Не могу шевелить рукой также, как делает это он. Чонгук полностью откровенен и распутен. Он поглаживает свой член по всей длинне, пожирая меня голодным взглядом.
Мое лицо, наверное, пунцовое от прильнувшей к щекам крови. Мне стыдно и слишком гадко. Я не могу переступить через себя.
- Давай, давай, не стесняйся. Выпусти своих дьяволов на свободу, Лиса. Покажи себя настоящую, - он давит на мои бедра ладонью, но его большой палец тянется к моему влажному центру.
Его движения ленивые и нежные, круговые...он знает что делает. Знает, когда нужно надавить, когда приласкать...я ударяюсь головой о стекло, непроизвольно откинувшись на окно.
- Киса, а теперь сама, - просит он, и я всхлипываю то ли от безвыходности, то ли от того, что перестаю чувствовать его пальцы.
Тепло внизу живота скапливается в единый огненный шар и посылает волны пламени в каждую отдалённую клетку тела. Этого так мало.
- Ласкай свою девочку, - разум уносит меня в какую-то другую реальность. Я представляю себе чудовищную жизнь, где Чонгук и я помешались друг на друге, но мы вместе. Не знаю, каким чудом. И там он берет меня -жестко, властно, но это не пустой секс. Даже быстрый. И трахает он только меня, а не как сейчас...
Потому что, когда он снимает футболку, я вижу на его груди слабые полосы, которые оставила не я. Другая женщина. Женщины? Двое? Трое?
Не знаю, что больнее - понимать, что я ревную это чудовище, или сама ревность, что начинает бежать по моим венам и разъедает, словно смертельная кислота.