И вспыхнет пламя - Пит Мелларк

6. В гостях у Сноу.

  В этом едва заметном жесте сквозит презрение, и я понимаю, насколько ненавижу президента. Не знаю, чем именно вызвана эта вспышка, но я со всей искренностью испытываю отвращение к этому человеку. Однако ничего не могу поделать: нас снимает десяток камер, я лишь стараюсь почтительно и радостно улыбаться.

Без видимых усилий Китнисс продолжает строить из себя неописуемо счастливую теперь уже невесту. Глаза искрятся радостью – и софитов не надо, а когда президент предлагает:

- А не сыграть ли нам свадьбу здесь, в Капитолии, - Китнисс визжит, словно совсем свихнулась от счастья.

Цезарь Фликерман тут же интересуется:

- Как насчёт сроков, президент Сноу? У вас уже есть дата на примете?

- Ну, прежде, чем назначить дату, нужно сперва побеседовать с мамой Китнисс, - подмигивает он и вновь обнимает её за плечи. Я готов разорвать его на части, но вместо этого лишь смеюсь над его невозможно весёлой шуткой. – Может быть, если вся страна пожелает, мы поженим вас до наступления тридцатилетнего возраста.

- О, тогда вам придётся менять законы, - хихикает Китнисс.

- Надо будет – изменим, - с улыбкой отвечает президент.

      До самого конца интервью мы не снимаем с лиц счастливых масок. Когда звенит звонок, я вздыхаю с облегчением – можно уйти с глаз надоедливой публики. Хотя поводов для радости ничтожно мало. Скоро мы пройдём в президентские апартаменты, где продолжится празднество.

      Ошеломляюще красочный вечер, живая музыка, представления, ни секунды не пустующая танцевальная площадка. Куда ни посмотри, везде еда, столы буквально ломятся от изобилия яств. Угощения – гвоздь программы. Жаркое животных, каких я ни разу в жизни не видел. Рыба, устрицы и другие морские продукты; фрукты, орехи, сыры и хлеба. Полным-полно кондитерских изделий, которых я с удовольствием бы попробовал. Взгляд всё ещё беспорядочно бегает по неисчисляемым блюдам, когда Китнисс хватает меня за руку.

- Хочу перепробовать всё, что нам подали, - заявляет она с горящими глазами.

      Я крайне удивлён. Как быстро она оправилась. Неужели появление Сноу на неё так повлияло? Или, может, она думает, что наша попытка усмирить дистрикты увенчалась успехом? Верится с трудом. Людям нет никакого дела до нас, и Китнисс это знает. Тут должно быть что-то другое, но я никак не пойму что, а спросить не решаюсь.