И вспыхнет пламя - Пит Мелларк

7. Наказание.

Чёрные штаны, приталенная рубашка, кожаный жакет - такой наряд выбрала Порция для ужина в доме мэра. Вечер проходит в большом зале, где в ряды аккуратным строем выставлены столы. Мы с Китнисс занимаем почётное место рядом с хозяином дома в окружении наших родных и кураторов. Не кривя душой, я могу сказать, что наслаждаюсь вечером. Однако и расслабиться не могу - изображать любовь за нас никто не будет. Все думают, что мы с Китнисс искренне счастливы, особенно после помолвки - и Дистрикт-12 не исключение. Мне так хочется признаться родителям, что всё это притворство, подделка, но не имею права. В течение вечера я ловлю на себе подозрительный взгляд Ника. Даже ему я не могу сказать, почему мне пришлось на это пойти, он всё равно не поймёт. Боюсь, что не справлюсь, не найду нужных слов, чтобы объяснить родным своё внезапное желание жениться. И как предупредить их об опасности?

Мама Китнисс, как я и ожидал, оказалась против нашего скорого решения связать себя узами брака, и пусть она доброжелательно приветствует меня, всё равно от её взгляда мурашки бегут по коже. Гейла представили кузеном Китнисс для поддержания любовной истории. Это, кстати, ещё один пунктик в копилку лжи. Самого Гейла на торжественном ужине нет, как и не было его на станции. Это ж каким другом нужно быть, чтобы иметь шанс быть рядом с Китнисс и не прийти. Он должен был встретить её, должен был понять, что помолвка - это разыгранная на сцене комедия. Так зачем оставаться в стороне?

Такие рассуждения слишком эгоистичны. Может, он просто не хочет, чтобы Китнисс чувствовала себя виноватой? Я бы так не смог, всё равно пришёл бы.

Единственный человек, который встречает нас с неподдельной радостью - это Прим. Думаю, она заметила такие кардинальные изменения. Ещё две недели назад мы с Китнисс прятались друг от друга за стенами собственных домов, а теперь вот решили пожениться. Прим наверняка знает, что она не любит меня, и, тем не менее, поздравляет нас с помолвкой.

За ужином ничего интересного не происходит. Мы прощаемся с мэром и его семьёй, благодарим за гостеприимство, и ближе к позднему вечеру расходимся по домам. Спать ложусь я опять в одиночестве. Не то чтобы сплю долго. Мысли о восстании, какими бы смехотворными они ни были под крышей своего дома, до сих пор не дают мне покоя. Холодный ветер врывается в открытое окно.

Я с нетерпением жду наступления дня. Дня, когда голодающие доселе люди смогут заполнить свои кладовые мешками зерна, бутылями оливкового масла и всем, что душе угодно. Хоть какую-то пользу принёс наш выигрыш. Капитолий не поскупился на расходы, такого пира не забудет ни один житель нашего дистрикта.