И вспыхнет пламя - Пит Мелларк

22. Пополнение.

Я бросаю колчан и вонзаю нож в спину переродка. Закалываю его до смерти, бью снова и снова, пока мохнатое тело не оседает, и когтистые лапы не отцепляются от Аны. Отбрасываю тварь ногой и готовлюсь к новой атаке. Китнисс уже успела зарядить свой лук.

Кровь кипит в жилах после ожесточённой драки, а тут ещё и морфлингистка вмешалась.

- Ну, давайте же! Подходите! - яростно восклицаю я, держа нож наизготовку. Но с обезьянами что-то случилось. Они отступают.

- Возьми её, мы прикроем, - бросает Китнисс, глядя на тело Аны.

Я бережно поднимаю свою спасительницу и переношу на пляж, где мои напарники встают с оружием наготове. Я опускаю Ану на песок и убираю прядь волос, налипшую на лоб. Дышит женщина хрипло и тяжело - долго не протянет.

Китнисс садится рядом с нами и разрезает костюм на груди Аны, чтобы осмотреть повреждения. Нашим глазам предстают четыре проникающие раны, оставленные острыми клыками. С виду всё так безобидно, но Китнисс качает головой, мол, надежды нет. Такие длинные клыки наверняка задели какие-нибудь жизненно важные органы.

Я перевожу взгляд на красное лицо Аны. Интересно, откуда взялась кровь - на обезьянью вроде не похоже. Может, Ана вымазалась соком какого-нибудь растения или фрукта, чтобы слиться со средой, хотя какой смысл маскироваться красным цветом в джунглях?

Китнисс сжимает руку Аны; та странно подрагивает, как у старушонки. Скорее всего, это из-за ломки.

- Пойду осмотрюсь, - говорит Финник и возвращается к границе между джунглями и пляжем. Я присаживаюсь по другую сторону от Аны и принимаюсь ласково гладить волосы. В её глазах - удивление и страх. Я чувствую, что должен быть рядом с ней в последние минуты её жизни. К тому же я знаю, что нужно говорить - ведь мне известно, что ей нравится, что греет ей сердце.
И я говорю ей спокойным мягким голосом о том, что делает её счастливой, чтобы последние воспоминания были светлыми.

- У меня дома есть краски, из которых можно смешать любой оттенок. Розовый - нежный, словно кожа младенца, или насыщенный, как ревень. Зелёный, будто весенняя травка. Мерцающий голубой, точно лёд на воде.

Ана ловит каждое моё слово, она внимательно глядит на меня, и я вижу, как страх в её глазах угасает.