Ангелы тоже смертны

Глава 22

Его горячее, учащенное дыхание обжигало кожу. Сильные руки, жадно вцепившись в ягодицы, размашистыми рывками насаживали ее на разгоряченную мужскую плоть, вырывая из глубин женского тела дикий, неистовый рык, ускоряя темп и приближая развязку.

Толчок. Еще. Еще... Все быстрее, сильнее, глубже... Стоны сливаются в один непрерывный вой. Она обхватывает его за шею и, притянув к себе, зарывается лицом в густую, черную шевелюру волос. Его запах. Он дурманит, сводит с ума... выворачивает наизнанку, рождая первобытную, неуемную страсть. Толчок. Резкий. До упора... и плоть, пульсируя, извергает горячий фонтан, обжигающий нутро.

Они лежали, тесно прижавшись друг к другу, вдыхая аромат все еще не остывшего тела другого. Она гладила его выпуклый живот, позволяя своим пальчикам спускаться немного ниже и запутываться в жестких вьющихся волосках. Он же целовал ей макушку, проводя пальцем по спине: вверх-вниз, вверх-вниз...

Она подняла голову и посмотрела ему в глаза - тихие голубые омуты, в которых она столь опрометчиво позволяла себе тонуть, каждый раз встречаясь с ним. Встречи были короткими, как сегодня, и длинными, если им удавалось наврать всем с три короба и скрыться, но это было столь редко, что их можно пересчитать по пальцам.

Ночь подходила к концу, предрассветными красками окрашивая небо, как и их короткое свидание, оставляя им считанные минуты.

«Как? - думала она, лежа в постели. - Как она позволила влюбить себя?»

Знала же - нельзя, но позволила... стать уязвимой... через него, через них...

И он знает, что ждет его, выплыви все наружу. Знает... и просто любит.

«Пора», - проносится в голове, и она, опустив ноги на пол, подбирает лежащую там одежду.

Легкое прикосновение теплых рук, заставляет обернуться. Мягкая улыбка манит, и она, проведя ладонью по небритой щеке, целует его.

Оторвавшись, наконец, от столь желанных губ, она поднимает глаза... и в ужасе отшатывается. Мертвенно-бледное лицо смотрело на нее зияющими пустотами глазниц и свисающими кусками кожи, обнажившими гниющее человеческое мясо. Из рассеченного горла черно-бурым потоком текла кровь. Истошный вопль врезается в пространство...

...и выдергивает из сна, дав взамен холодный липкий пот, да прерывистое дыхание, из-за бешено рвущегося из груди сердца. Она встает и подходит к столику. Руки трясутся, и огонек зажигалки никак не хочет поджигать сигарету.