У Ромео был пистолет

41. Это начало конца.

Песня главы: BONES – Troubled Youth

О побеге Даники Леон узнал лишь в полдень, когда войдя в её комнату не обнаружил там ни души. Заметно опустошенная, с открытым настежь окном, тут были все признаки того, что побег был незапланированный. Руки Колфилда непроизвольно задрожали, когда позвонив Джетро, он узнал, что Даника не с ним.

— Как это могло произойти? Ты же был последним, кто виделся с ней в тот день! Какого чёрта она свалила, а главное как? Нового пароля от электронных ворот у неё не было, а единственный, кто узнал его помимо меня, матери и отца — это ты! — раздраженно кричал в трубку Леон. Он проклинал себя за то, что так безрассудно продиктовал Джетро пароль от ворот, когда тот приезжал, чтобы навестить Данику. Леон чувствовал себя виноватым из-за того, что просто поленился выйти во двор и открыть вход самостоятельно.

Но Джетро намеренно отказывался давать Колфилду любую информацию. Он то лгал, то пытался перевести тему, то игнорировал вопросы Леона, говоря, что очень спешит и это не его проблемы. Самого Джетро даже раздражало такое навязчивое желание Леона разлучить Данику с Ривером. Что с того, что они из разных социальных слоев? Что ужасного в том, что Даника полюбила жертву своего эгоистичного брата? В конце концов она вообще не имеет к трагедии никакого отношения, так почему девушка должна расплачиваться за грехи своих родных? Несправедливость — вот что вызывало у Джетро отвращение, а поэтому помогать Леону в поисках он был не намерен. Впрочем, никакой информацией Эмо Лорд и не располагал, за исключением того, что Даника сбежала вместе с Ривером, а не с кем-либо другим или же в одиночку.

Но Леон не унимался. Злость кипела в нем сильнее и сильнее с каждым часом удушающей неизвестности. Последней каплей стала его собственная мать, которая, узнав о побеге дочери, лишь горестно вздохнула, потянулась за очередной бутылкой мерзкого джина из коллекции её мужа, а затем начала рыдать. Не выдержав этой отвратительной картины, Леон схватил дорогую бутылку и с грохотом разбил её о кафель, заставив мать затаить дыхание от неожиданности и ужаса. Никогда еще Леон не позволял себе такой агрессии по отношению к родителям. Дома он всегда был услужливым и хорошим сыном, который, даже когда его что-то не устраивало, предпочитал промолчать. Но всему есть свой предел.