Чего хочет Бог

Глава XIII

Энни спала, положив голову мне на плечо. Она прижалась ко мне из-за дикого холода, что обдувал нас со всех сторон. Старый пикап трясся, несясь по бескрайней дороге куда-то в бесконечность, а мы вместе с ним, даже не подозревая, что нас ждёт дальше. Было как-то тяжело на душе, и даже тот факт, что мы сейчас были все вместе, что мы ехали спасать нашего друга, никак не успокаивал. Я боялся, как бы всё не обернулось чем-то ужасным, не хотел терять новых друзей ещё раз, а потому мысленно пообещал себе, что больше никому не позволить их у меня забрать, ведь только они и держали меня на этой Земле. И пусть с Шоном и Джерри я не был особо близок, их я тоже по-своему любил. Они не отвернулись от меня, когда Энни привела меня к ним домой, веселились и пили вместе, и это, наверное, что-то да значило. А, может, не значило совсем ничего.
Я смотрел назад, откуда мы ехали. Мы плыли наверх по большому пологому холму, и с его высот можно было увидеть небольшое тёмное пятно города, что с наступлением сумерек превращалось в настоящее пламя безжизненных фонарей. Мои глаза были прикованы к пылающему пятну внизу, и я с упоением смотрел, как оно уменьшалось с каждым километром. Мимо нас неслись пожелтевшие деревья, вечно зеленые ели и сосны, надменно глядящие на людей свысока, жухлая трава на обочинах, заботливо укрытая одеялом опавших, омертвевших листьев. Солнце было уже где-то за горизонтом, но отблески, словно разлитая кем-то краска, расплескались по темному небу, что уже начинало поблёскивать сияющими угольками звёзд.
Машина неслась по пустой дороге. Ни впереди, ни сзади не было ни единого живого существа, была лишь тишина и странная благоговейная пустота, которой я так радовался, когда оставался один. Я не понимал, кому нужно это громкое, истошно кричащее общество, если с самим собой порой бывает интереснее, чем с десятком людей, что окружают тебя? Большинство людей бесполезны в своём существовании, но они продолжают кричать, продолжают вопить о том, что жизнь нужно проживать на все сто процентов. Только вот они забыли поменять букву «в» на «г» в этом слове.
Было тихо, и я наслаждался.
Вдруг я почувствовал, что машина постепенно начала замедляться и съезжать на обочину, в сторону леса и глубокого кювета, что тянулся в полуметре от конца дороги. Поначалу я подумал, что либо Шон, либо Джерри уснули прямо за рулём, но потом понял, что машина всё ещё под чьим-то контролем. Мы остановились, и двигатель затих. Воцарилась тишина.
Открылось маленькое пластиковое окошко, выходящее на багажник, в котором сидели мы с Энни, и оттуда, прямо из темноты показалось бледное, но по-своему расслабленное лицо Айзека. Он посмотрел на меня и устало улыбнулся, я же в свою очередь аккуратно положил голову Энни на свой рюкзак и медленно подошёл к нему.
– С тобой всё в порядке? – первым делом спросил я, оглядывая его чуть ослабевшее тело.
– Пока что да, – ответил он расслабленно. – Приступ кончился, но к Рейну нам всё равно нужно. Шон рассказал мне, куда мы едем.
– Что с тобой такое? Что это за болезнь? – выпалил я, не в силах больше сдерживаться.
– Я не знаю, – будто бы честно ответил Айзек, на миг оглянувшись на водительское сиденье. – Мы для этого и едем к Рейну, чтобы он нам всё объяснил. Если это смертельно, то... то что ж, – он вздохнул и на секунду замолчал, – Значит, буду умирать.
– Лучше замолчи, – сказал я, нахмурившись. – Ты не умрёшь, я тебе не позволю.
– Обещаешь? – с надеждой в голосе спросил Айзек.
– Обещаю, – ответил я, понимая, какую ошибку совершаю. Нельзя давать никаких обещаний, если не знаешь, сможешь ли их выполнить. Это словно дать надежду на спасение, а затем так же быстро её забрать, если что вдруг пойдёт не так. Айзек может умереть, и эта мысль всё больше тревожила меня. Сердце заколотилось чуть быстрее, дыхание стало хриплым.
Вдруг водительская дверь открылась, и из кабины вылез уставший Шон. Он стоял, оперевшись на крыло переднего колеса и, положив руки в карманы, посмотрел куда-то наверх, в небо, и закрыл глаза, словно хотел поспать хотя бы пару мгновений. Я уложил Айзека на сиденье и сказал, что скоро вернусь. Тот лишь кротко кивнул и прикрыл глаза.
Я спрыгнул на холодный асфальт и встал рядом с ним.
– Почему мы остановились? – спросил я. – Что-то случилось?
– Нет, просто Айзек очнулся от этой лихорадки. Я подумал, что можно остановиться и хотя бы немного отдохнуть, – каким-то безразличным голосом ответил Шон. – Первым делом, что он сказал, когда проснулся, это была просьба пересадить вас с Энни к нему на сиденье. Вот для этого и остановил.
– Я только что разговаривал с ним, и он мне ничего об этом не сказал.
– Забыл, значит. Он ещё не встал на ноги, кто знает, сколько раз могут повториться эти приступы, и сколько ему ещё осталось, если это серьезнее обычной болячки.
– Тут ты прав.
– Когда вернёмся, надо будет оторваться как следует, – повернулся он ко мне и улыбнулся. Я улыбнулся в ответ и кивнул в знак согласия.
– Садитесь внутрь и поехали дальше. Рейн нас ждёт.
– Кто-то уже звонил ему?
– Джерри всё-таки смог дозвониться и узнать, где он сейчас. Туда и едем.
Я достал полупустую, давно мною забытую пачку сигарет «Блю Грейт» и, вставив её меж зубов, чиркнул зажигалкой. Маленький огонёк вспыхнул во тьме, и дым заструился в небо. Шон смотрел на меня с интересом.
– Будешь? – я протянул ему пачку. Тот помотал головой:
– Нет, спасибо, – и сел обратно в машину, негромко хлопнув дверью.
Я развернулся к багажнику и увидел, что Энни с сонными глазами сидела и глядела по сторонам, изучая тёмный, почти ночной пейзаж. Яркие полосы света начали затухать, и небосвод становился ослепительно чёрным, отчего захватывало дух. В городе такое никогда не увидишь. Все звёзды были видны, они сияли в сто раз ярче нежели в городе, и эта россыпь небесных бриллиантов, казалось, освещала нам путь. Луна взошла над горизонтом и медленно начинала своё скромное путешествие по практически мёртвому миру.
– Почему стоим? – спросила Энни, когда я подошёл к багажнику.
– Айзек очнулся и сказал, чтобы мы пересели к нему, – ответил я, вдыхая дым.
– Хорошо, что очнулся. Иначе я бы не знала, как дальше жить.
– Не волнуйся. Всё с ним нормально будет. Он сильный – справится.
– Надеюсь, – только и сказала она, выпрыгивая из багажника, хватая мой рюкзак и две сумки. Я повесил рюкзак на спину, и в руку взял один из этих чёрных бесформенных мешков. Мы дошли до двери и, тихо открыв её, расселись на места: мы с Энни у окон, Айзек – посередине. Он успел окончательно проснуться и теперь ждал, когда мы сядем в тепло и вновь двинемся навстречу спасению и, возможно, новой жизни. Стоило двери захлопнуться, как вновь зарычал двигатель, вновь загорелись фары и заскрежетали детали. Айзек положил свою голову мне на плечо и через несколько минут заснул.
Мы ехали в бесконечность. Я не спал.