Ключ. Серебро.

Глава 24

  Когда Авинусу сказали, что петь он похоже больше не будет, и тот явно расстроенный ушёл, настроение Дерика, по почти не объяснимым причинам, взлетело вверх. Он не на секунду не сомневался, что поступил правельно, до того самого момента как Вера, со злостью захлопнув папку с нотами, вышла  и кинула напоследок:
- С меня хватит! Простите профессор, я больше в этом цирке не учавствую!
- О чём это она? - не понял Харви. Профессор Адамаин сидела за своим столом, и похоже не услышала вопрос. Парень выглянул в коридор, но девушки уже и след простыл. Да, меньше всего он ожидал такого поведения именно от Веры. Её задело, что он отказался петь с парнем? (Ведь именно так Дерик объяснил своё поведение.) Нут так что такого? Пусть найдут нормально поющую девушку!
- Харви, зачем ты с ним так? - Фелиза Адамаин жестом предложила ему сесть напротив, - Зачем ты так ненавидишь Лина?
- С чего Вы решили? Не буду я просто петь с этим сопляком...
- Довольно! - резко перебила профессор, - Я уже поняла, что мальчишка не в чём не виноват. "Зачем", а не "за что". Чего ты пытаешься добиться своим поведением?
- Вы не поймёте, профессор. - сам того не замечая, Дерик издевательски подчеркнул последнее слово. Он так и не сел, и вообще не собирался подчиняться этой Адамаин, каким бы трижды умным профессором она себя не считала.
- Нет, это Вы, Дерик Харви, не понимаете, что творите, - она встала и, даже при своём росте, умудрилась посмотреть на парня сверху вниз, - Ещё одно оскорбление в сторону студента Лина, и Вы глубоко пожалеете об этом.
- И чем вы мне угражаете? - осведомился Дерик с усмешкой.
- Вы сами себе угрожаете, - туманно  Адамаин, - К тому же, кто-то недавно просил у меня корень ночной ветреницы.
  Парень побледнел. Корень был позарез нужен ему именно сегодня!
- Я всё понял, профессор Адамаин. - произнося это, он слегка склонил голову, а когда поднимал, ожидал увидеть на лице профессора превосходство или победу, но вместо этого наткнулся на грусный, задумчивый взгляд. Потом она села и начала что-то искать в ящиках. Дерик изумлённо наблюдал за Фелизой.
- Вот держи, - на стол перед ним лёг бархатный мешочек, - На сегодня свободен. - и она отвернулась, давая понять, что продолжать разговор не намерена.
***
  Харви поднимался по старым скрипучим ступенькам, интересно, когда их сделали? Лестница выглядела вполне крепкой, и, казалось, простоит тут ещё сотню лет - явно без магии не обошлось. Дерику надо было собраться с мыслями, и лучше этого места он себе не представлял.
  Только что он разговаривал с отцом. Пересказал ему подслушанный утром разговор и свои мысли по поводу директора и Лина. Харви-старший возразил, что одного сомнительного разговора маловато, но Дерика это не переубидило. В академии явно велась скрытая игра, в которой не последнее место занимал Авинус, и в которую каким-то боком ввязалась Ида. Ни одного доказательства парень привести не мог, он просто чувствовал это. И своему чувству сейчас доверял намного больше, чем всем доводам разума.
  Лучше места для раздумий, чем тайный кусочек крыши, Дерик не знал. А поразмышлять было над чем: малопонятное поведение профессора Адамаин, сейчас представляло не меньшую загадку, чем дело Иды.
  Парню никогда особенно не нравилась Фелиза Адамаин. Заносчивая, самонадеянная и, как ему казалась, полностью преданная директору. Но, несмотря на свою неприязнь, он понимал, только она сможет достать корень ветреницы.
  Корень ночьной ветреницы - очень редкая вещь, ведь найти это растение можно долько ночью, а собирать корни нужно строго с одиннадцать до одиннадцати тридцати утра. Итого людям приходилось неделями ночевать на полях, чтобы собрать достаточное количество. Поэтому корень стал единственным, что не смог достать ему Харви-старший. Но что не может  отец, то может жена руководителя главной королевской лаборатории ради развития её учиников. Только вот Дерику стоило больших трудов, убедить жену господина Фрея Адамаин, что ночная ветреница нужна ему просто для эксперемента. Фелиза всё время что-то подозревала и не хотела с ним соглашаться. Парень уже решил, что согласиться на любую музыкальную кандидутуру, лишь бы задобрить профессора, откуда ему было знать, что она предложит этого Лина, да ещё и защищать его будет, из-за чего Дерик опять сорвётся. Весь план, трёх-недельная подготовка - всё трещало по швам. Но что он мог с собой поделать? Его просто раздражал один вид Авинуса на столько, что он прекращал держать себя в руках! Когда профессор Адамаин, упоминула корень, парень был готов уже на всё: умолять, упрашивать, предложить денег или пригрозить отцом, но ничего делать не пришлось, Фелиза вновь озадачила его, отдав растение просто так, ни за что, и это после того, что приозошло на репетиции!
  Оставалось только догадываться, что подтолкнуть профессора на это. Неужели она поняла, что собирается сделать Дерик? Нет, исключено. Она, как преданный директору человек, обязана была бы ему помешать. Но она не помешала, не поставила на мешочек ни одной следилки и не навела на корни ни одного заклятия...
  С этими мыслями Харви вышел на заснеженную крышу и резко остановился, словно налетел на стену.
  Прямо посередине крыши сидел Авинус Лин. Не узнать его было невозможно. Худенький, бледный, в большом для него плаще, формой воздушников. Дерик почувствовал, как где-то внутри него зарождается злость на этого паренька. За тайны, которые тот скрывает, за беспокойство о Мейсон, да в конце концов, за то, что он имел наглость сидеть сейчас там, где раньше любила сидеть Ида! Как он вообще открыл сюда проход?
  Это место Харви-младший нашёл ещё на первом курсе. Он тогда много лазил по академии и однажды заметил странную колонну. Долго ходил возле неё, пока не догадался подогреть с одной стороны, и колонна вдруг отодвинулась, открывая ему тайный проход в клодовую и на крышу. Крыша его тогда мало заинтересовала - больше понравилась возможность беспрепятственно брать всё самое вкусное из столовой. Потом он подрос, предпочтения изменились, и место, где ты можешь спокой посидеть и подумать, не боясь, что тебя отвлекут, стало открывать бо́льшие перспективы.
  А почти год назад, Дерик вдруг понял, что теперь о крыше знает не только он. Следы аккуратных сапожек, пара забытых перчаток и ручек, но до мая парень так и не встретился с тайным незнакомцем - наверно, они приходили в разное время. Только в последний день школы парень поймал его, точнее её. В тот момент он уже был знаком с Идой и сразу узнал её в девушке, одетой в строгую синюю форму и с собранными в тугой хвостик каштановыми волосами. Она в слух размышляла о законченном учебном году, потом об оценках и учителях. Всё это выглядело до того смешно, что Дерик так и не решился её потревожить, и ушёл так же тихо, как и пришёл. Эх, он так и не рассказал Иде, что тоже знает о проходе...