Татьяна Устинова " Всегда Говори Всегда"

Всегда говори всегда

Под утро ей опять приснился тот же самый сон.

Этот сон мучил ее, и, ложась спать, она заранее боялась и ждала его. Он повторялся, но в разных вариациях, и в них была некая иезуитская изощренность - в том, что вроде бы все то же самое, но всегда с какими-то новыми деталями.

Она боялась этих деталей и в то же время упивалась ими, как будто в них было предчувствие судьбы, и она страшилась и хотела заглянуть за занавес - вдруг там показывают то, что еще только когда-нибудь будет?..

И как пережить, если это будет на самом деле?

Сны были фотографические, четкие.

Впрочем, она и видела фотографии. Множество фотографий. Все они - яркие, радостные, чудесные. На них - счастливая семья, «семейная хроника».

Она сама, и дети, и Стас, и что-то такое веселое, пикник или, может, день рождения. Новогодняя елка с горой подарков под ней.
Стас в маске волка, смешной такой и совсем не страшный, милый, домашний, прирученный волк. И она в маске, только не знает в какой, посмотреться бы в зеркало, но его, как назло, нет! И она все ищет глазами зеркало, чтобы взглянуть, понять, кто же она, - и не находит.

А потом весна, зеленеющие деревья, речка под горой, дети в ярких куртках бегут по берегу. Бабка в платочке на крохотной железнодорожной станции, «весенняя» толпа пассажиров с корзинами и саженцами, обмотанными тряпками и пакетами.

Откуда взялась эта бабка? Может, она видела ее давным-давно, когда со Стасом на дачу ездили?..

Потом она смотрит детские рисунки, это уже дома или в большой светлой студии. Там почти нет мебели, зато много окон и широкого простора. Рисунки радостные, спокойные и совершенно разные - цветы, непонятные звери, кляксы. А вот на рисунках осень, желтые листья, синее небо.

Даже во сне она знает, что сейчас все закончится. Она знает и тянет и тянет время, боясь повернуться, потому что за спиной всегда оказывается одно и то же.

Огромное пустое помещение, и она в нем одна. Больше ничего и никого нет, только огромное пыльное зеркало на стене. Ее тянет к нему как магнитом, она не хочет идти, но все-таки идет, какая-то сила словно тащит ее. Она не хочет смотреть, но как преступник, которого тянет увидеть жертву, все-таки поднимает голову и вглядывается в мутное изображение.

И как только она начинает различать свое лицо, зеркало вдруг трескается, и осколки с грохотом сыплются на пол, ей под ноги!..
Всхлипнув, Ольга резко села в постели.

В голове как будто остались осколки стекла, было остро, колко и страшно, и слезы, которые она вытирала кулаками, тоже казались ей стеклянными.

Да нет. Самые обыкновенные слезы. Она постепенно приходила в себя, и дыхание успокаивалось. И проклятые осколки перестали колоть.