Татьяна Устинова " Всегда Говори Всегда"

* * *

Ветви оливковых деревьев тихонько шелестели, яркие бабочки, с воробья размером, порхали над рощей. Как же в этой Греции жарко, просто невыносимо. Сесть бы сейчас в тенечек. Но тени нигде нет, даже под деревьями. Солнце палит нещадно, все тело горит, и во рту пересохло, а укрыться негде. Страшно хочется пить...

- Пить... Пить хочется...

Григорий Матвеевич засуетился, схватил чашку, налил водички из чайника, приподнял Ольгу на подушке:

- Вот, голубушка... Попейте... Ах ты, господи, несчастье... Пейте, пейте, полегчает... При температуре надо много пить...

Ольга жадно выпила, откинулась на подушку. Лихорадочный румянец на запавших щеках, глаза мутные, руки-ноги плетьми болтаются... И вся горит.

Напугавшись высоченной температуры, Григорий Матвеевич вызвал «Скорую». Приехал врач - молодой, румяный, улыбчивый. Сказал - грипп. Рановато что-то в этом году, обычно в ноябре начинается... Велел давать Ольге антибиотики, аспирин, теплое питье - и через неделю все будет в порядке. Так и вышло. На шестой день Ольга уже сама хлебала сваренный Григорием Матвеевичем куриный бульон из мисочки - куриный бульон при гриппе первейшее средство, всем известно.

Доела, отставила мисочку.

- Григорий Матвеевич, а где мои вещи?

Вещи ее, выстиранные и выглаженные, лежали на стуле, тут же в комнате.

- Вон они, Оленька, дожидаются вас.

Ольга сунула ноги в тапки, зашаркала к стулу. По пути ее сильно качнуло, она ухватилась за диван, постояла немного, тяжело дыша.

- Голубушка моя, куда вы собрались? Доктор вам постельный режим прописал, у вас может воспаление легких случиться! Вы должны лежать и выздоравливать.

- Я должна увидеть детей, Григорий Матвеевич.

Он пытался Ольгу отговорить, а когда понял, что никакими уговорами тут не поможешь, заявил решительно:

- Одну я вас не пущу, так и знайте!

...Родители Стаса, выйдя на пенсию, окончательно поселились на даче. Когдатошняя щитовая бытовка давно уже превратилась в крепкий двухэтажный дом с резными наличниками и спутниковой антенной на крыше, которой отец Стаса страшно гордился. И отопление в доме имелось от котла, и тесовый трехметровый забор, и собака Буран на цепи - все как полагается.