Татьяна Устинова " Всегда Говори Всегда"

* * *

Наступило воскресенье. Чуть потеплело, и с крыши капало. Солнце шпарило во всю силу, под окном проснулись воробьи... Надежда на весь день укатила на экскурсию, которую сама же и организовала. Ольга была предоставлена сама себе, и от этого остро хотелось повеситься.

Она ненавидела выходные. В будни живется просто и ясно: в четыре часа встал, до восьми вечера - работа, потом - в койку, и спать, и так всю неделю. Но в воскресенье есть свободное время на то, чтобы вспоминать детей, жалеть себя, снова и снова переживать, что у нее отнимут родительские права.

Ольга послонялась по комнате, взяла с тарелки пирожок с морковкой - Надежда вчера напекла, - пожевала, отложила в сторону. Чем заняться? На улицу выходить не хочется. Там сейчас полно детей, гуляют с родителями, радуются погожему дню... На детей Ольга не могла спокойно смотреть, сразу начинало сердце щемить, и на глаза наворачивались слезы.

Она принесла из сушильни стираное белье, разложила на кровати. Может, в шкафу заодно убраться? А то там черт ногу сломит, в шкафу этом. Где-то у них был рулон оберточной бумаги? Надежда притащила из упаковочного «на всякий случай». Полки застелить, что ли?

Ольга достала из угла бумагу, расстелила на полу, открыла дверцы и критически осмотрела содержимое их, как Надежда выражалась, шифоньера. Чего только нет! Даже картонная шляпа-канотье с бумажной розой - Надежда ее сама клеила для выступления драмкружка. А это что за сверток на нижней полке?

Ольга вытащила сверток, развернула холстинку, и на пол посыпались кисти, тюбики с краской, пастели... Бог ты мой, да это же ее кисти и краски! Все это Григорий Матвеевич сунул в чемодан перед самым отъездом и наказал рисовать. А она затолкала сверток в шкаф, да и забыла про него.

Ольга опустилась на колени, вдохнула запах красок, подняла с полу черный угольный карандаш. Карандаш привычно лег в руку. Странное, почти забытое ощущение из прошлой жизни... Провела карандашом по разложенной по полу бумаге. На шершавой серой поверхности появилась загогулина. Ольга провела еще раз, посмотрела и поставила две жирые черные точки. С бумажного листа на нее глянула веселая маленькая собачка, похожая на фабричную Жульку. Ольга черкнула еще пару раз, и рядом с Жулькой нарисовалась мисочка, а в мисочке - здоровенная мозговая кость. А Ольга уже рисовала будку, и полосатого котенка на крыше, и грачей на березе... Впервые за много лет ей отчаянно захотелось рисовать. Все равно что - деревья, людей, мастера цеха Павла Семеновича, собаку Жульку, кошку Марусю, тарелку с пирогами, чайник с треснувшей крышкой - неважно... Главное - водить карандашом по бумаге, разводить краски, накладывать мазок за мазком...