Татьяна Устинова " Всегда Говори Всегда"

* * *

Ольга лежала на ковре в гостиной, закинув голые ноги на диван, и пила шато (кажется - 85-го года), которое откупорила в честь славной победы над бывшим мужем. Грозовский валялся на диване, листал какой-то итальянский журнал о новинках полиграфии. Ольга пощекотала его босой ногой.

- Дим? Я молодец?

- А то! - отозвался Грозовский, не отрываясь от журнала.

- Я молодец! - Ольга перевернулась на живот, вытянулась на ковре.

- Если бы ты меня видел, ты бы гордился!

- Я и так горжусь, перманентно, - Грозовский сделал какие-то пометки на полях. - Тебе налить еще?

Ольга помотала головой.

- Знаешь, как мне ему в башку хотелось чем-нибудь запустить? Ты просто не представляешь! А я такая вся сдержанная-сдержанная...

- Это правильно. - Грозовский отложил журнал, сел рядом с ней на ковер, провел пальцами по спине, и Ольга чуть не замурлыкала, как кошка, которую почесали за ухом.

- М-м-м... Еще...

- Значит, суд отменяется? Он тебе просто продает детей?

- Угу. Я... ты знаешь, я чего угодно ожидала, но чтобы он предложил мне их купить?! И эта дура с сиськами в вырезе все время его в бок толкала!

Ольга захохотала, вспомнив дуру с сиськами.

Дима сделал заинтересованное лицо:

- Да? Как же я сиськи-то пропустил?

- Да ты все пропустил! Я им целое шоу устроила!

Грозовский не понимал, на кой черт вообще было метать бисер перед свиньями. Но раз ей это доставило удовольствие - так и слава богу. Ольга прикрыла глаза, мечтательно улыбаясь:

- Ди-и-имка... Я даже не верю... Господи, неужели я заберу детей?! Неужели они снова будут со мной?!

Грозовский плеснул себе вина. Хорошее вино, надо иметь в виду, что урожай 85-го года - очень даже ничего. А он-то всегда думал, что 85-й - плохой год...

- Ты смотри там поаккуратнее. А то как бы твои родственники из глубинки не пронюхали, что ты готова сколько угодно заплатить, лишь бы забрать детей.

Ольга перевернулась на бок, приподнялась на локте:

- Дим. Дай мне денег. Взаймы.

- Сколько?

- А сколько у тебя есть?

Грозовский хмыкнул. Хороший вопрос.

- У меня много есть, а сколько надо-то?

- Я хочу купить квартиру. Прямо сейчас. Но у меня нет таких денег.

Квартиру?

- На черта тебе квартира?

Ольга взяла его ладонями за лицо, повернула к себе:

- Дим, я не могу привести их сюда и посадить тебе на шею. Ты когда-нибудь жил с чужими детьми?

Господи, о чем она? Он и со своими-то никогда не жил... Да и нет у него никаких детей. Во всяком случае, ему ни о каких таких детях не известно.

- Ты не сможешь с ними. А они не смогут с тобой. Мы должны побыть одни... ну, хоть какое-то время. Нам придется заново... привыкать друг к другу. Мне няню придется искать. У Машки аденоиды, ее надо какому-нибудь врачу показать. А Мишку в школу пристраивать...

Дима скривился, как от зубной боли, встал с ковра и пошел на кухню за новой бутылкой. Разумеется, он даст ей денег, купит она себе квартиру, нет проблем. Но настроение было испорчено, и капитально. Ему нравилось жить с Ольгой. Во всяком случае - пока нравилось. И совершенно не хотелось, чтобы она съезжала на какую-то непонятную квартиру со своими непонятными детьми. Ну почему людям вечно надо все усложнять?! Так все хорошо шло... А переезд этот... Мотайся через весь город, выбирай время, решай, кто у кого ночует... Хотя, разумеется, она права. Ни с какими детьми он жить не может и не хочет. Особенно если у них аденоиды.

Ольга подошла сзади, потерлась щекой.

- Прости... Я думаю, так действительно будет лучше.

Дима пожал плечами:

- Наверняка. Я никогда не жил с детьми. Я ничего не понимаю в нянях и аденоидах.

Ольга прижалась теснее, зашептала горячо:

- Тебе и не нужно, Димочка, миленький. Ты... совсем другой. Ты у нас свободный мальчик, плейбой, умница, все девчонки в офисе от тебя без ума...

Все так, снова права. Он умница, плейбой, девчонки от него без ума. И он совершенно свободный мальчик.