Ultima ratio

Глава 9. Темный Лорд

  На следующий день Гермиона проснулась рано, по крайней мере, для субботы. Ее соседки еще лежали в своих постелях и крепко спали. Девушка встала и уже через полчаса, полностью одетая, покинула гостиную Гриффиндора, готовая к новому дню в чужом десятилетии. Зайдя в Большой Зал, она села за относительно пустой гриффиндорский стол: там сидело лишь несколько первокурсников и второкурсников, завтракающих овсяными хлопьями. То, что она больше не была целью всех проклятий и злых чар, которые фанатки Риддла швыряли в нее, оказалось настоящим облегчением.

Гермиона плюхнулась на скамью и налила себе кофе, осматривая столы других факультетов. Стол Рейвенкло был как всегда переполнен, а за столом Хаффлпаффа было так же пустынно, как и за гриффиндорским. Гермиона решила бросить взгляд на стол Слизерина. Она с облегчением отметила, что Риддла нет, хотя там сидел довольно усталый Малфой. Он смотрел прямо на нее, и Гермиона быстро отвела взгляд. Девушка была не в настроении для игры в гляделки. Так что, когда немного позже Малфой ушел из зала, она обрадовалась. Гриффиндорка неторопливо позавтракала, а потом направилась в библиотеку.

Замок был пуст, поскольку большинство студентов все еще спали в своих постелях. Гермиона шла по длинному коридору, как вдруг дверь, мимо которой она только что прошла, открылась, и чьи-то руки схватили ее, затащив внутрь. Девушка ахнула, почувствовав стальную хватку на плечах, а потом ее швырнули к стене, и она зашипела от боли, сильно ударившись об нее спиной. Широко раскрытыми глазами она смотрела в пару ледяных серых глаз.

Риддл крепче сжал руки, грубо впечатав ее в холодный камень. Гермиона извивалась и пыталась освободиться, но он был сильнее и прочно удерживал ее на месте.

– Отпусти меня! – вскрикнула она.

– Кто ты на самом деле? – требовательно зашипел Риддл, от его голоса веяло ледяным холодом.

– Ч... Что ты имеешь в виду? – с дрожью в голосе ответила Гермиона.

Риддл снова толкнул ее в стену.

– Ты знаешь, что я имею в виду! – его глаза сверлили ее, и в них появился красный оттенок. – Откуда ты знаешь это имя? – теперь в его словах слышался убийственный приказ.

Гермиона сглотнула.

«Что теперь делать?»

Ситуация полностью вышла из-под ее контроля. Он слишком силен, и она даже не может вытащить свою палочку. Ей стало страшно. Риддл так сильно схватил ее, что это причиняло боль. Но она не могла ему ничего рассказать. Он никогда не должен узнать, кто она на самом деле. А вернее, откуда она.

– Отвечай мне! – крикнул Риддл.

Он смотрел на нее, прожигая взглядом, пронзая ее насквозь, и его глаза светились красным, а она лишь испуганно глядела в ответ, отчетливо видя ненависть, которой был наполнен этот взгляд. Внезапно она почувствовала, как что-то вторгается в ее разум, разрывает мысли и пытается получить доступ к ее тайнам.

«Легилименция!»

Она не хотела добровольно дать ему ответы, поэтому он пытался вырвать их силой. Нельзя допустить, что он их увидел. Если он когда-нибудь узнает, кто она, узнает о том, что Рон, Гарри и Гермиона сделали, – он найдет способ остановить их. Способ спасти себя и уничтожить мирное будущее, за которое сражалась гриффиндорка. Будущее, ради которого погибли ее друзья! Она подняла щиты Окклюменции. Девушка знала, что они достаточно сильны, возможно, даже он не сможет разрушить их. Но остановится ли он теперь, зная, что с ней что-то не так? Он никогда не сдавался. Если он не получит ответы на свои вопросы сейчас, он...

Гермиона медлила.

«Сделает что? Будет угрожать моим друзьям? Убьет мою семью? Уничтожит мою любовь? У меня больше ничего не осталось, что он мог бы забрать».

Она почувствовала поднимающуюся в ней решимость и подняла голову, посмотрев в его красные глаза. Паника полностью ушла. Она приняла решение. Он никогда не победит. Гермиона была в долгу перед Роном, Гарри и всеми своими погибшими друзьями.

А потом она использовала заклинание, которым раньше никогда не пользовалась. То, которое не нуждалось в палочке. То, которое было создано для кражи информации, но еще применялось для причинения боли.

«Легилименс!»

Она почувствовала, что ее щиты Окклюменции изменились. Они оставались устойчивым и прочным барьером, но теперь переместились. Она cмогла передвинуть их. Гриффиндорка протаранила их в разум Риддла. Отдаленно она услышала, как Риддл удивленно вдохнул, но сейчас она сосредоточилась на других вещах. Разум Риддла окружала стена, защищая его и сдерживая Гермиону. Это его щиты Окклюменции. Она обследовала их, а затем попыталась оттолкнуть. Собрав всю свою силу, девушка напала на них. Риддл отпустил ее и отошел, а Гермиона продолжала неподвижно смотреть на него. Его щиты Окклюменции сотрясались от ее яростных атак. Но они все еще удерживали ее от проникновения. Гермиона усилила свой натиск, вызвав всю свою магию.

И вдруг она снова почувствовала в себе чужеродную магию, впервые показавшуюся на уроке Трансфигурации. Та все еще тесно переплеталась с ее собственной, но на этот раз Гермиона не стала просто наблюдать за ней. Она попыталась использовать ее. И эта посторонняя магия как будто захотела сотрудничать с ней. Гриффиндорка применила объединенную магию и с силой ударила по щитам Риддла. Они треснули, а потом исчезли. Теперь Гермионе открылся доступ ко всем его мыслям и воспоминаниям, но она не хотела заглядывать в них. Разум Риддла – чистое зло, и девушка не желала заразиться его темнотой. Но она могла сделать кое-что другое. Гермиона не стала копаться в его разуме, а прорвалась и поразила его. Риддл упал на колени и схватился за голову, застонав от боли.

Девушка отступилась и покинула его разум.

Она заметила, что все еще прислоняется к каменной стене, к которой он прижал ее. Девушка оставалась на месте, а Риддл находился на расстоянии нескольких шагов от нее и сейчас пытался снова встать на ноги. Он посмотрел на нее, и Гермиона видела на его лице шок, ненависть и гнев. Но было кое-что еще. Его глаза вновь стали серыми, красный блеск из них исчез. В них присутствовала еще одна эмоция. Эмоция, которую она никогда не связывала с Волдемортом.

Он боялся.

– Держись от меня подальше, Риддл, – прошептала Гермиона совершенно пустым голосом. Потом она повернулась и убежала от него.