Ultima ratio

Глава 34. Воспоминания.

Полночь. Гермиона отчужденно посмотрела на часы. Она лежала в кровати в гриффиндорской спальне и не могла или, возможно, не хотела заснуть. Кошмар, который приснился ей прошлой ночью, был жутким и застал врасплох. Ей так давно не снились кошмары, а теперь они снова стали мучить ее. Она решила принять свое прошлое, как часть себя, а вместе с ним и свои воспоминания, но это признание не заставило боль уйти. Днем она немного контролировала свои воспоминания и эмоции, но ночью ее разум был как никогда уязвим. Она была безоружна перед воспоминаниями, что беспощадно мучают ее снова.

Гермиона вздохнула и села на кровати. Похоже, сегодня ей не удастся заснуть. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Потом раздвинула полог кровати. Ее спальня погружена в темноту, и единственные звуки, которые она могла разобрать, было мирное дыхание ее соседок. Гермиона с грустью отметила, что они могут спать. Никто из них не лежал без сна; они не тревожились о мертвых друзьях, приходящих в ночи.

Гермиона потянулась к подушке и достала из-под нее волшебную палочку и кобуру. Она поправила кобуру на правом предплечье, но палочку оставила в руке, прежде чем направилась в ванную. Она вошла и осторожно закрыла дверь, стараясь не шуметь и не разбудить девочек. Стоя в ванной, не стала включать свет. Вместо этого Гермиона крепче сжала палочку и сосредоточилась на магии. И тут же последовал возбужденный, ответный поток. Окутанная собственной магией, она чувствовала и Древнюю.

От творения Певерелла у Гермионы по спине побежали мурашки. Несмотря на темноту, ей не нравилось, что эта магия жила внутри. И все же, она могла быть ее единственным выходом отсюда. Итак, она коснулась чужой магии. Она с готовностью обернулась вокруг нее. Когда она окутал Гермиону, девушка сразу почувствовала свою отчужденность от равномерного импульса покрова магии Хогвартса
Затем она закрыла глаза, повернулась на месте и с тихим хлопком покинула замок.

Ее глаза оставались закрытыми даже после того, как ощущение давления снова покинуло ее. Воздух вокруг нее стал холоднее и пахло по-другому. Пахло влажной землей и гниющими листьями. Легкий ветерок донес до нее свежий запах леса и деревьев. Гермиона медленно открыла глаза. Здесь было темно, но она смогла разглядеть черные контуры елей на фоне ночного неба. Звезды мерцали далеко вверху и освещали небольшую поляну, на которой она стояла. Деревья тихо шелестели, слегка склоняясь на ветру, и мох, который рос на поляне, казался влажным, но мягким под ее босыми ногами. Гермиона глубоко вздохнула, наслаждаясь ощущением одиночества. Сейчас она была далеко от всего, что так жестоко ее беспокоило. Она трансгрессировала в лес, расположенный на севере Англии. И она была здесь далеко не в первый раз.

Гермиона вздрогнула, когда раздался новый легкий порыв ветра. Только ночная рубашка защищала ее от холодного воздуха. Она взмахнула палочкой и превратила свою ночную рубашку во что-то более теплое. На ней появились джинсы и обтягивающая белая футболка с красными рукавами. Ее пальцы скользнули по ткани джинсов. Они казались такими знакомыми. Как и эта поляна.

Она медленно прошла дальше и остановилась прямо посередине поляны. Она присела, протянула дрожащую руку к земле и мягко положила ладонь на мох. Это было то самое место. Она уверена, это именно здесь. Здесь то место, где стояла их палатка. Палатка, которая стала их домом почти на два года. Они так долго были в бегах, всегда в поисках места, где можно спрятаться и поставить шатер...

Постоянно в поисках следующего места.

Рука Гермионы на земле сжалась, и она почувствовала мох и влажную землю, сжатые в кулаке.

Это было последнее место. Это было место, где они поставили палатку в последний раз.

Гермиона встала и обвела взглядом деревья вокруг. Они все еще были погружены во тьму. В последний раз она была здесь не одна. Ее друзья, ее единственная оставшаяся семья, сопровождали ее. Ставя палатку, они знали, что так или иначе это будет в последний раз. Потому что наконец-то время пришло и им предстояла последняя битва. Гермиона все еще вздрагивала, вспоминая, как ей было страшно. В ней не оставалось никакой надежды. Она знала, что даже если они победят и спасут всех остальных людей от этой тьмы, никто не сможет спасти ее саму. Больше нет. Она была напугана, но, по крайней мере, не одна. Гарри и Рон остались с ней. Они всегда были с ней. Они защищали и утешали ее. Они смеялись и плакали вместе с ней. Как бы плохо ни было, она могла утешиться мыслью: что бы ни случилось, она, несомненно, разделит судьбу своих друзей. Что бы ни случилось, она, по крайней мере, не одна.

Теперь Гермиона стояла здесь, на поляне, одетая в ту же одежду, что и в день битвы — совсем одна.
Она подняла руку, все еще сжатую в кулак. Она расслабила ее. Кусочки земли и мха лежали на ее ладони. Затем ветер пронесся над ней и унес их прочь. Гермиона в последний раз окинула взглядом безмолвную поляну. Место, все еще погруженное в слабый свет, исходящий от звезд свыше, выглядело почти безмятежным.

— Я скучаю по тебе, — тихо прошептала она.

Затем она призвала свою магию, удержала Древнюю магию и быстро закружилась на месте.