Ultima ratio

Глава 23. Угрызения совести.

Гермиона злилась. Но ее переполнял совсем не гнев.

Внутри нее бурлила и кипела магия, отчаянно заставляя отомстить.

Ее переполнял совсем не гнев. Ее поглотила ненависть.

Девушка взмахнула палочкой, и перед ней мгновенно вспыхнул голубой щит, в котором растворилось прилетевшее проклятье. Но Гермиона даже не обратила на это никакого внимания и продолжала преследовать Пожирателей Смерти.

Они ведь были невинными детьми! И даже не сражались в этой отвратительной войне. Но все же эти изверги убили их!

Нет, они их растерзали!

– Стой, Гермиона! Вернись! – раздавался за спиной крик Гарри.

Но она не остановилась. Ненависть ей бы никогда этого не позволила. Гриффиндорка завернула в следующую улочку и ускорила бег.

Война так затянулась, что уже невозможно было разобрать, на чьей стороне было преимущество. Пожиратели Смерти успели набрать много сторонников и становились все смелее и наглее. И в этот раз они решили напасть на авроров и Орден Феникса. Кингсли Бруствер был могущественным волшебником. И доблестно сражался. Но остановить их всех он не смог. Гермиона до сих пор видела перед глазами страшную картину: Кингсли в луже собственной крови лежит в прихожей своего дома. В него угодило и смертельно ранило темное проклятье, и он умер от потери крови. Возможно, погиб он не сразу и в последние мгновения своей жизни успел услышать крики своей семьи, когда Пожиратели Смерти убивали их. Хоть Гермионе было больно об этом думать, но она понимала, почему враги решили избавиться от Бруствера. Он был частью сопротивления, которое Пожиратели пытались одолеть. Он был бойцом. Но его сыновья не были! Детишки были настолько малы, что еще не имели волшебных палочек. Пожирателей Смерти не остановило даже это. Девушка никак не могла унять дрожь при воспоминании об изувеченных телах двух маленьких мальчиков.

Ее вновь охватила всепоглощающая ненависть. Противники выполнили свою миссию и теперь сбегали с места преступления. Еще чуть-чуть – и они покинут зону анти-аппарации, окружающую дом Кингсли и его окрестности, и тогда все будет кончено. Гермиона забежала за очередной поворот и услышала впереди мягкие хлопки аппарации.

Они не должны уйти так легко! Гриффиндорка подняла палочку и бросила проклятье в спины врагов. Тут же раздался крик, наполненный болью, а значит, она смогла остановить по крайней мере одного. Гермиона подбежала еще ближе и на мокром асфальте увидела лежащую темную фигуру, которая уже пыталась вновь встать на ноги. Девушка прищурилась и опять взмахнула палочкой. Из кончика вылетел яркий луч и отбросил Пожирателя к красному Форду Эскорду, припаркованному рядом. Фигура врезалась в крыло автомобиля и сползла на землю, стоная от боли. Но ярость Гермионы не утихла. Она снова подняла палочку, готовясь к очередной атаке.

– Нет, пожалуйста, – Пожирательница Смерти начала умолять ее. – Я не хотела этого делать!

Гермиона не ответила и только крепче сжала гладкое черное древко. Внутри нее по-прежнему неистово бушевала магия. А проклятье уже висело на кончике палочки. Мольбы не помогут. Эта тварь должна быть наказана. Гермионе необходимо отомстить. Ее магия была в таком гневе, что оставила тело хозяйки и опасно потрескивала в воздухе. Пожирательница вся сжалась от страха, но Гермиона не испытывала к ней жалости, потому что ее разум затопила раскаленная ярость.

«Тварь будет наказана».

Последняя мысль пронеслась в ее голове, и Гермиона взмахнула и закрутила палочкой, бросив то же самое проклятье и позволив своей магии взять смертельный реванш. Но в этот раз девушка вложила в заклинание всю свою мощь и невозмутимо наблюдала, как оно врезалось в грудь мрази. Пожирательницу отбросило на машину, в тишине ночи прозвучал тошнотворный треск. Тело обмякло, рухнуло на землю и осталось лежать почти в двух метрах от Гермионы.

Рука с палочкой опустилась.

Гермиона уставилась на тело, лежащее на мокром асфальте. Неподвижное и безжизненное. Ненависть неожиданно исчезла. Полностью утих гнев. Непреодолимая ярость и слепая месть тоже растворились. Девушка чувствовала лишь пустоту и слабость.

Она нерешительно шагнула вперед и присела рядом с мертвым телом. Но видела перед собой только уродливую белую маску. Теперь уже посмертную. Дрожащей рукой Гермиона потянулась к ней и медленно сняла. И когда она увидела лицо, то ахнула. Оно все было залито слезами, на нем застыли выражения страха и боли.

Гермиона узнала это лицо. Она знала человека, которого только что хладнокровно убила. Они проучились вместе шесть лет.