Half blood

18. Novum Oculorum Lumine

*Новые грани

— Ты чего это довольный такой? — с порога громко поинтересовалась Ханджи, подозрительно щуря глаза.

Тонкие брови на бледном невыразительном лице слегка приподнялись в изумлении.

— И с чего ты это взяла, позволь спросить? — все же решил уточнить Аккерман. Впрочем, звучал он довольно безразлично.

Зое расплылась в широкой улыбке, а затем, выглянув в коридор и что-то шепнув охраннику, прошествовала к массивному деревянному столу в другом конце кабинета. Без разрешения плюхнулась в кресло, сразу же съезжая на самый его край и устраивая на столе локти. Найдя свое расположение приемлемым, уставилась немигающим взглядом в почти прозрачные глаза, которые все это время настороженно наблюдали за ее движениями, и заговорщически зашептала:

— Это Йегер, да? Вы с ним что-то раскопали? Ну, насчет обратки.

Лорд тихо застонал и с нажимом провел ладонями по лицу.

— Ты разве не по делу сюда пришла? — попробовал он сменить скользкую тему. Рассказывать все Ханджи он не намеревался, а выслушивать безумные теории тем более.

— Конечно, — согласилась Зое, — но мы ждем Эрвина, так что у меня есть немного времени для того, чтобы выяснить причину твоего хорошего настроения.

— А у него обязана быть причина?

— Естественно, — мгновенно откликнулась Ханджи, в доказательство тряхнув растрепанным хвостом, который кое-как держался на какой-то неаккуратно завязанной узорчатой тесемке, и Леви не брался даже предполагать, откуда она была выдрана. — В последнее время ты ходил мрачнее тучи, а в твои синяки под глазами можно было складывать урожай, — Аккерман поморщился, но возразить ему было нечего. — А тут смотрите на него, ни с того ни с сего цветет и пахнет.

— Тебе не приходило в голову, что я мог просто выспаться? — лорд не пытался скрыть факт хорошего настроения, это было бесполезно, а вот касательно причины он вполне мог поторговаться и выиграть торги.

— Тут явно не только это, — женщина резко откинулась на спинку кресла и принялась в задумчивости терзать пальцами подбородок. — Знаешь, — наконец изрекла она, но уже куда более серьезным тоном, — не знай я тебя, подумала бы, что ты влюбился.