Учитель Чон. °[Юнсоки]°

30 глава

- Не грусти. Всё будет заебись.

Юнги стоит на пороге квартиры, все её решаясь выйти из неё. Смотрит на вымученное лицо старшего, а уголки губ невольно опускаются. Главное сейчас сдержать себя и не накинуться на Хосока, лучше просто уйти, чем дольше они будут прощаться, тем хуже.

Мин отказался от помощи старшего, который хотел довезти его до дома сам, аргументируя это тем, что отец прислал к нему водителя, он собственно и довезет его до дома. Хосок лишь понимающие кивнул, но было видно, что настроение заметно ухудшилось.

- Пока. - Юнги уже потянулся к дверной ручки, но вовремя опомнился, разворачиваяся обратно лицом к старшему. - И спасибо.

- Юнги, давай ты будешь продолжать ходить к Чонгуку...? - На последнем дыхании спрашивает Чон. - И позвони, как доедешь.

- Я постараюсь. - Непонятно, на какой из поставленных вопросов отвечает младший и уже точно выходит из квартиры, предварительно прихватив сумку.

Погода, словно подбиралась под настроение Юнги. На улице льёт дождь, даже не собираясь заканчиваться, сильный ветер покачивает деревья из стороны в сторону, сильно наклоняя их над землей, иногда можно услышать едва уловимые раскаты грома. И все это ещё больше удручает настроение Юнги. На улице, как и сказал отец, его выстрелил водитель с зонтиком, что любезно забрал вещи у Мина и положил их в багажник машины, пока сам парень садился внутрь.

                                 ***

Как только за младшим захлопнулась дверь, квартира словно стала другой, опустела. Как и внутри Хосока тоже что-то поменялось, будто он отпустил нечто очень важное и безумно ценное.

Теперь казалось, что все в этой квартире напоминало, нет, кричало о Юнги. Пройдя на кухню, взгляд зацепился за пачку сигарет и презервативов, все также лежащих на полке с того самого дня. Сломанная дверь, ведущая в ванную, которую, разумеется, Юнги сломал "случайно" , без каких-либо злых умыслов. Исписанная маркерами небольшая часть стены. Вспоминая это, Хосоку хочется смеяться, но тогда, хотелось придушить младшего собственными руками и заставить все это смывать. Чон даже рад, что все его попытки избавиться от надписей на стене не были успешны. Надпись, гласящая: "Чон Хосок, иди на хуй!", грела сердце, как никогда. А рядом: "Ким Намджун придурок!", заставляла улыбаться, сквозь поступающие слезы, ещё шире. Юнги только ушёл, а он уже скучает...