Лестница в небо

Глава 18

Мери встретила меня прямо на входе в терминал Американ Эйрлайнс. Тушь была размазана по лицу, глаза красные, девушка выглядела, мягко говоря, не очень. — Я рада, что ты приехал, — через силу улыбнулась она. Я лишь пожал плечами, совершенно не зная, что делать дальше. Ее потрепанный вид заставил меня задуматься над тем, что произошло что-то ужасное. Да, захват самолета, это страшно, но Мери выглядела так, будто только что потеряла что-то очень дорогое для нее. Впрочем, она боялась потерять Джеймса. — Пошли посидим, — сказала она. Я молча проследовал за ней. Оказавшись на креслах в зоне ожидания, я решился задать ей один из наиболее волнующих меня вопросов: — Зачем ты попросила меня приехать сюда? — Я... я не знаю, — честно призналась Мери, — Хотя нет, я знаю. Я хочу, чтобы ты ответил на один вопрос. Я задавала его вчера, но, кажется, у тебя было время подумать. — Что за вопрос? — спросил я. — Ты знаешь, — вздохнула Мери. Я правда знал, что она хочет спросить, но вряд ли был готов ответить. Однако события, произошедшие сегодня дали мне понять, что скорее да, чем нет. — Так ты готов ответить? Я утвердительно кивнул головой. — Ты любишь Джеймса? Только не ври. — Да, — ответил я. Я не знаю, было ли это правдой на сто процентов, как показало время — нет, но в тот момент я любил его по-настоящему. Когда Джеймс сидел за штурвалом самолета, который пытались захватить террористы, а я был с Мери в терминале Американ Эйрлайнс, я любил его. Возможно, я просто боялся его потерять. Ведь он мог умереть в тот день. Благодаря Джеймсу, я понял, что такое быть счастливым, он научил меня чувствовать что-то кроме грусти и разочарования. С ним мне было хорошо, и я хотел, чтобы так было дальше. Я хотел быть с ним и плевать на все. Даже если я не люблю Джеймса, я хочу, чтобы он был рядом, пускай это эгоистично. Я просто хочу быть счастливым и разве что-то еще имеет значение? Мери немного помедлила, а потом сказала: — Знаешь, наверное, теперь уже все равно врешь ты или нет. — Почему? — спросил я. — Потому что... Боже, потому что все это может закончиться чем угодно! Пока этот самолет не приземлился, пока эти террористы не схвачены, пока ничего не известно, произойти может все, что угодно. Глаза Мери наполнились слезами, но она из-за всех сил старалась не заплакать. Мне вдруг тоже стало страшно, она была права, произойти могло все, что угодно. Я мог потерять Джеймса, и эта мысль сильно пугала. Это ведь так больно, терять того, кто тебе нужен, а я очень не люблю боль. Что если это конец? Что если я больше никогда не увижу Джеймса, не поговорю с ним, у меня больше не будет возможности крепко его обнять. От осознания этого сердце начинало биться чаще, руки потели. Было страшно. Мери все же не выдержала и заплакала. Слезы катились по ее щекам, а я стоял и не знал, что делать. Девушка пыталась успокоиться, но у нее это получалось плохо. — Обними меня, — сдавленно, сквозь слезы, попросила Мери. Я осторожно прижал ее к себе, не в силах отказать в выполнении этой просьбы. Мери прижалась ко мне, крепко вцепившись пальцами в рубашку и, кажется, немного успокоилась. — Спасибо, — прошептала она, положив голову мне на плечо. — Знаешь, я ведь так люблю Джеймса, больше него я люблю только родителей и своего ребенка, — сказала она. — Если любишь его, то почему ты не хочешь быть с ним? — спросил я. — Не хочу? Издеваешься?! Я хочу этого больше всего на свете, но Джеймс не любит меня и едва ли я имею право винить его в этом. Однако я желаю Джеймсу счастья и готова отпустить его... если с нив все будет в порядке, конечно. Мери сдавленно всхлипнула, крепче прижимаясь ко мне, я провел рукой по ее волосам. -И, я хочу, чтобы рядом с Джеймсом был достойный его человек. Понимаю, это же так глупо, ведь Джеймс сам волен выбирать, как распоряжаться своей жизнью. Знаешь, я не хочу тебе врать, к тому же я это уже говорила, но он достоин намного большего, чем ты. Ты вроде неплохой, но далеко не то, что ему нужно. Лично я бы не стала с тобой встречаться, честно. Мне не было обидно от ее слов, вообще, только теперь я не был с ними согласен. -Но он ведь любит меня, — сказал я. — Да, — согласилась Мери, а потом неожиданно добавила, — Возможно. Любовь и жалость чем-то внешне похожи, но на деле это совсем разные чувства. — Считаешь, что Джеймс жалеет меня? — спросил я. — Нет, наверное, он ведь любит тебя, но эта любовь из жалости, — вздохнула Мери. — Разве это имеет значение? — спросил я. — Нет. Вообще, все, что что я говорю полный бред. Если эти отношения сделают вас счастливыми, пускай, какая разница с чего все началось, правда ведь? — Да, — согласился я. Больше Мери ничего не сказала. Спустя где-то минуту я осторожно спросил: — Может отпустишь меня? Мери, опомнившись, извинилась и отошла на пару шагов, смущенно опустив глаза. — Постарайся немного успокоиться, — сказал я. — Знаю, эта фраза ужасно бесит, но все будет хорошо. — Да уж, — вздохнула Мери, — Она очень сильно бесит, но ты прав, мне пора взять себя в руки. Знаешь, что я сейчас схожу в туалет и приведу себя в порядок, а ты подождешь меня здесь. Потом мы пойдем в Старбакс, возьмем кофе и будем ждать новостей, — сказала Мери, поправив волосы. Я утвердительно кивнул, и она направилась в сторону уборной. От нечего делать, я стал рассматривать людей в зоне ожидания. Мое внимание привлекли двое пожилых людей, мужчина и женщина, они сидели на сидениях, стоящих прямо напротив меня, так что что я мог слышать, о чем они говорили. Женщина спросила у мужчины: — Почему ты не купил цветы? — Зачем они? Главное, чтобы с ней все было в порядке, обойдемся и без цветов. Женщина окинула мужчину недовольным взглядом. — Я же говорила ей, не лететь туда, а она меня не послушала, поэтому так все вышло, а теперь кто вообще знаешь, что с ней будет. Господи, помоги моей дочери — вздохнула Женщина. Они ждали свою дочь, летевшую рейсом 237. На самом деле, все уже должно было закончиться. Если учесть, что о захвате самолета стало известно несколько часов назад и примерно в это же время он развернулся и полетел обратно в аэропорт Кеннеди, то уже давно должен был быть на земле и в скором времени должна была появиться хоть какая-то информация. Я вытащил телефон из кармана и попытался найти в интернете что-нибудь на этот счет, но ничего, кроме уже известной информации там не было, оставалось только ждать. На самом деле нужно было радоваться, что террористы не взорвали самолет и, что он не разбился где-нибудь. А если учесть, что он уже на земле, надежда, что все обойдется возрастала, почему-то я был уверен почти на сто процентов, что все будет в порядке. Мери вернулась минут через пять и, надо отдать ей должное, выглядела значительно лучше. — Ну что, пошли? — спросила она. — Да. Мы взяли кофе и сели за свободный столик. Мери настояла именно на нем, потому что отсюда был виден телевизор, по которому транслировали новости. Правда я со своего места видел только электронное табло. — Я хотела у тебя кое-что спросить, только честно ответь, — попросила Мери. — Я вроде на все твои вопросы отвечаю честно, — пожал плечами я. — Да? Извини, не знаю зачем я постоянно повторяю это, просто очень не люблю, когда мне врут, особенно насчет чего-то важное, но этот вопрос совсем неважный, даже глупый и бестолковый, мне просто интересно. — И что за вопрос? — Почему ты не послал меня куда подальше еще вчера? Что мешало тебе это сделать, я бы, на твоем месте точно бы так сделала. Я ведь лезу в твою личную жизнь, ставлю тебе какие-то условия и чего-то требую. Зачем ты меня терпишь? Я усмехнулся, никак не ожидая от Мери подобного вопроса. — Не знаю, я даже ни разу не задумывался над тем, чтобы послать тебя. Не стану отрицать, что ты лезешь в мою жизнь, но не то, чтобы я против. Скорее наоборот, я рад, что могу с кем-то поговорить об этом. — Правда? — удивилась Мери, на ее лице застыло изумление. — Да, знаешь, у меня никогда не было друзей, по крайней мере тех, кому я могу доверять. А тебе, как ни странно, я могу доверять, ты понимаешь меня, а еще всегда говоришь правду, даже если она не сильно приятная, — сказал я, немного улыбнувшись. — Хочешь сказать я твой друг? Никогда бы не подумала, но я не против быть твоим другом. Ты, конечно, немного бесишь, но в целом, ты хороший человек, Эван. Она улыбнулась, а потом спросила: — Но ты ведь совсем ничего обо мне не знаешь, кроме того, что я бывшая Джеймса. — Да, и что? — Действительно, ничего, — усмехнулась она. Периодически Мери поглядывала на экран телевизора, а еще она накручивала волосы на палец, явно нервничая. Мне совсем не нравилась эта напряженная атмосфера, мы вроде как пытались не думать о самолете и о Джеймса, ведь от нас ничего не зависело, но получалось с трудом. И все же мы старались. — Откуда ты узнала, что я не пошел на работу сегодня? — спросил я. — От Джеймса. Я позвонила ему сегодня, просто было интересно, как он и разговаривал ли он с тобой. Он сказал, что нет и, что ты вообще не пошел сегодня на работу и он летит с каким-то другим вторым пилотом. Мери на мгновение замялась, а потом сказала: — Ты ведь должен был быть там, вместе с Джеймсом. Но то, что бы она злилась, но была не довольна. — Я же не мог знать, что так будет, к тому же ты сама сказала, что я должен подумать и... — Не оправдывайся, — перебила меня Мери, — Ты не в чем не виноват, ты же не мог знать, что так будет. — Ты говорила, что не любишь, когда тебе врут, а еще что ты не против быть моим другом, поэтому я хочу сказать тебе кое-что. Не знаю зачем, просто хочется, но я безумно рад тому, что не пошел сегодня на работу. — Думаешь я стану тебя винить за это или презирать? — усмехнулась Мери. — По крайней мере ты должна быть недовольна. Мери нахмурилась, а потом сказала: — Нет, ты, конечно, должен был быть в том самолете, но я рада, что ты не там. Подумай логически, Джеймс любит тебя и боится за тебя, так что, если бы ты был там, для него это была бы только лишняя головная боль. А еще, я, конечно, в этом не сильно смыслю, но не думаю, что спустя месяц работы ты не обрел много важных навыков, необходимых в подобных ситуациях. Вообще, надеюсь, что с Джеймсом летит кто-то более серьезный, чем ты, хотя я и не берусь судить твои профессиональные навыки. Я не задумывался над этим, действительно будь я там, для Джеймса это была бы лишняя забота. Да, возможно мы бы поцеловались и пообещали любить друга вечно, на случай ели не выживем. Это было бы очень романтично, а еще за это могли отстранить от полетов, если, конечно, узнали бы. — Я бы тоже не хотела оказаться в том самолете, — сказала Мери. — Даже если бы ты там и оказалась, от тебя было бы еще меньше смысла, чем от меня, — усмехнулся я. — Да, но даже если бы я была пилотом, то все равно не хотела бы, — пожала плечами Мери. — А чем ты вообще занимаешься? — спросил я, мне правда было интересно. Джеймс говорил, что Мери нигде не работала, но она ведь должна была делать хоть что-нибудь. — По образованию я дизайнер, но последние пару месяцев не работаю, а еще я люблю шить, еще с детства мечтала открыть собственное ателье, но как-то не сложилось, — сказала она. — Можно спросить? Наверное, тебе задавали этот вопрос много раз, но мне интересно. Почему ты решил стать пилотом? Почему-то я подозревал, что она спросит об этом. Все люди, с которыми я был знаком хоть немного спрашивали у об этом так же часто, как про то, натуральный ли у меня цвет волос. — Мечта детства, — ответил я. — Я не удивлена. Правда ты все равно не похож на человека, который выбрал бы такую ответственную и опасную профессию, — сказала Мери и с ней сложно было поспорить. Мери вновь посмотрела на телевизор, потом достала из сумочки телефон и устремила взгляд в экран. Ее брови были сведены к переносице, она напряженно думала о чем-то. — Ну что? — спросил я. — До сих пор нет никакой информации? Мери отрицательно помотала головой и швырнула телефон на стол. — Боже, я хочу, чтобы было известно хоть что-нибудь, — сказала она, закрыв лицо руками. Ожидать чего-то плохого, это еще хуже, чем узнать, что это плохое произошло. Неопределенность пугает больше всего, ведь когда ты знаешь, что случилось в итоге, все равно уже ничего нельзя изменить и остается лишь смириться, но, когда исход неизвестен и существует несколько вариантов развития событий — страшнее всего. Я откинул челку со лба и посмотрел на Мери, она сидела, подперев голову рукой и смотрела куда-то мимо меня. — Я хотела не думать о Джеймсе, но у меня ничего не выходит, — призналась она. — Я боюсь за него, я боюсь, что больше никогда его не увижу. Знаешь, я теперь вспоминаю, как хорошо все было с самого начала, когда мы только познакомились. Это было четыре года назад, весной, в этом самом терминале аэропорта Кеннеди. Я просто подошла к нему и познакомилась, когда он стоял в очереди за кофе. Джеймс сразу привлек мое внимание, он выглядел серьезно, ему очень шла форма и он просто был красивым. И я ему понравилась, по крайней мере мне так показалось, мы начали общаться, потом между нами завязались отношения. Я полюбила этого человека всем сердцем, но, к сожалению, он не испытывал тех же чувство по отношению ко мне. Джеймс никогда не говорил, что любит меня, что я красивая. Между нами, все было нормально, мы даже слетали вместе в Европу, но он не любил меня. Я бы могла просто уйти, но что-то мне не позволяло это сделать и все же такая попытка была. Я особо не обижалась на то, что Джеймс считал меня глупой или меркантильной, но он мне изменял и это задевало. И все же я терпела. Правда, однажды, я узнала, что он изменяет мне с... мужчинами и от этого стало противно что ли. Нет, я нормально отношусь к геям, но, когда человек, которого ты любишь спит с мужчинами, а потом с тобой, это неприятно. Смешно, возможно, но спустя время я просто закрыла на это глаза. Мери резко замолчала, отводя взгляд в сторону. — Джеймс поступал по отношению к тебе ужасно, неужели ты действительно любишь его, после всего этого? — спросил я. — Да, очень сильно люблю. И еще, я сказала все это не для того, чтобы ты разочаровался в нем, совсем нет. Я даже больше скажу, с тобой он никогда так не поступит, будь уверен, — вздохнула Мери. — Почему? — спросил я. Вполне возможно, что в этот момент я впервые по-настоящему задумался, как все может сложиться, ели все будет в порядке. Неужели мы будем жить вместе, просыпаться каждое утро в одной постели, готовить завтрак, иногда мы будем ссориться, потому что без этого никак. Не то чтобы я был против, но все это казалось таким странным и нереалистичным. — Потому что он любит тебя, — ответила Мери. Я лишь глубоко вздохнул. На самом деле слышать о том, что Джеймс любит меня от его девушки было приятно. А еще Джеймс был единственным человеком, который меня когда-либо любил. Посмотрев куда-то вдаль, я сказал: — Я... я тоже люблю его.

***

Все закончилось хорошо. Джеймсу и второму пилоты, как выяснилось позже, тридцатилетнему Мартину Голдену, удалось без проблем посадить самолет. Террористы были схвачены.Кстати, о них. Они не имели никакого отношения исламским туристическим группировка. Я вообще не поверил в то, что эти люди могли попытаться угнать самолет, а тем более, кого-нибудь убить, когда увидел их фотографии.Это было два парня, старше меня всего на пару лет, родные братья, Дин и Билл Райт. Им дали несколько пожизненных сроков, а мотивы толком не были выяснены. Они ничего не сказали, предпочли хранить молчание, все равно ничто бы не смягчило их приговор. Во всей этой истории было что-то очень подозрительное и, видно, мы никогда не узнаем правду.А моя догадка про сломанную вилку и сонную артерию, оказалась почти верна, Дин Райт, убил Лору именно таким способом, только вместо вилки использовал шариковую ручку. Наверное, это ужасная смерть, но хотя бы быстро.Представляю, что испытали пассажиры, видя все это. А Джеймс, все же принял решение не впускать их в кабину. Вообще, по правилам, экипаж должен подчиняться захватчикам, если есть угроза для пассажиров. Никогда не понимал этого, ведь если сделать все, что говорят террористы, может стать еще хуже, правда, с другой стороны, ситуация может улучшиться (для пассажиров). Все слишком неоднозначно, именно поэтому действия Джеймса были признаны вполне уместными.Стюарды, Сэм и Виктор, каким-то образом заперли одного из захватчиков в туалете, двое пассажиров держали дверь. Они схватили второго и Джун пришлось ударить его огнетушителем по голове, чтобы он потерял сознание, со вторым пришлось проделать то же самое. Остаток полета они провели запертыми в кабинках туалета.На словах это все выглядит крайне нелепо, но должно быть тогда, на борту самолета, казалось совсем иначе. В любом случае, проводники огромные молодцы и, если бы не они, все могло бы сложиться совсем по-другому.В итоге Дин Райт и Билл Райт были схвачены, как только самолет приземлился. Кажется, я уже говорил, что им дали несколько пожизненных, а на вопрос, зачем им понадобилось захватывать самолет, так и не дали внятных ответов. Было известно только то, что они хотели заставить пилотов посадить его на каком-то аэродроме в Аризоне, но зачем им это было нужно, никто так и не узнал.Когда стало известно, что все закончилось и, кроме Лоры, никто не пострадал, Мери заплакала от радости. Она улыбалась и в то же время по ее щекам текли слезы.Потом мы обнялись, и она сказала:— Знаешь, Эван, плевать на все, вы с Джеймсом должны быть счастливы, ведь эта жизнь может оборваться в любую секунду.