Лестница в небо

Глава 2

Я проснулся с мыслью о том, что сегодня мне предстоит увидеть мою мертвую...не могу называть ее матерью, просто Анну. Воображение слишком четко рисовало в голове морг, то, как врач откидывает простынь, и я вижу ее вечно печальное, правда уже мертвое лицо.

Мне не хотелось видеть ее, не говоря уж об организации похорон, но кроме меня никто больше не мог этим заняться. Я остался последним родственником Анны, пускай и был им только по документам.
Сейчас мне жизненно необходимо было не думать обо всем этом. Прежде, чем я окажусь в морге и буду смотреть на труп Анны, мне предстоял шестичасовой перелет из Лос-Анджелеса обратно в Нью-Йорк. Я должен был быть в аэропорту через полтора часа.
На завтраке Сэм и азиатская стюардесса зачем-то опять подсели ко мне. В том, что они хотели со мной подружиться, не было ничего плохого, но мне сейчас не сильно хотелось с кем-либо разговаривать. Благо кореянка почти все время рассказывала про своего кота, которого она забрала из приюта для бездомных животных. Она говорила слишком много и быстро, ни мне ни Сэму не удалось вставить в ее рассказ ни одного комментария.
Потом, в той же компании мы пошли в аэропорт. До него можно было добраться пешком. В центр управления полетами мы пришли раньше всего остального экипажа.
Мы сели за один из многочисленных столиков, в ожидании всех остальных. Кажется, тогда я узнал, что кореянку зовут Джун. Все это время мысли об Анне не выходили у меня из головы.
Я попытался отвлечься и даже высказал свое мнение касательно того, что Трамп стал президентом, когда между Сэмом и Джун зашел разговор она эту тему. К слову, я был не сильно доволен этим.
Через минут двадцать мы оказались в самолете. Как мне и полагается, я проверял самолет снаружи. На этот раз Джеймс мне, кажется, доверял и не стал проводить повторную проверку.
Я не мог понять, почему я постоянно думал об Анне. Я ведь никогда не испытывал к ней никаких теплых чувств, в детстве мне казалось, что будет лучше, если она исчезнет. А теперь, когда она умерла, я, как бы не хотелось этого признавать, немного жалел о том, что так вышло.
Спустя несколько часов, когда я окажусь в клинике и буду разговаривать с главным врачом, я пожалею об этом еще больше.
Через пару минут я вернулся в кабину, сообщив Джеймсу о том, что все в порядке. Он молча кивнул.
Взлет прошел хорошо.
Пока мы набирали высоту, я вдруг вспомнил о том, что Анна не хотела, чтобы я становился пилотом. Ее мнение, никак не могло повлиять на мое решение, но тем не менее она предприняла попытку поговорить со мной на тему будущей профессии. Правда, я не думаю, что ей действительно до этого было дело.
Этот разговор состоялся через несколько месяцев после терактов одиннадцатого сентября. Анна сказала, что самолеты опасны и она бы не хотела, чтобы я становился пилотом. Тогда, будучи семилетним ребенком, я попытался ей объяснить, что без террористов за штурвалом самолеты абсолютно безопасны. Помню, она говорила очень много какой-то ерунды, в суть которой я даже не пытался вникнуть. В итоге, Анна заявила, что против профессии моей мечты, из-за того, что она ненавидит самолеты. Это показалось мне нелогичным бредом и я, сказав, что подумаю над ее словами пошел к себе в комнату. Над этими словами я подумал лишь сейчас, спустя шестнадцать лет, сидя в кресле второго пилота. И остался при своем — это было нелогичным бредом.
А еще Анна постоянно грустила и о чем-то жалела. Однажды, она стояла перед зеркалом в прихожей и сказала сама себе: «Я слишком многое потеряла, как же мне жаль» или что-то вроде того. Я, случайно подслушав это, спросил в чем дело. Она ответила накричала на меня и сказала, что ее жизнь меня не касается. Тогда мне было пять, и я искренне не понимал того, что твориться с моей матерью. В то время я еще считал ее таковой.
Правду я узнал в возрасте шести лет. Тогда Джон, мой папа долго не приходил домой, и Анна сказала мне, что он нашел себе очередную шлюху. А потом она мне сказала что-то вроде: «Эван, я тебя не люблю. Это не потому, что я плохая мать. Я вообще не мать. Да, ты не мой ребенок. Твоя мать шлюха, Джон изменял мне с ней, но она умерла при родах. Твой отец забрал тебя, и я была вынуждена заниматься твоим воспитанием. Мне было бы лучше, если бы тебя не было».
Я многого не понял, например, я не знал значения слов «изменять» и «шлюха», но я отчетливо понял две вещи. Первая, это то, что Анна не была моей матерью, я бы смирился с этим, если бы не вторая вещь, которую я тогда понял. Анна не любила меня и хотела, чтобы меня не было.
Это было самое ужасное из всего, что со мной когда-либо происходило. Даже все те события, которым еще предстояло произойти не были настолько кошмарны, как тот вечер. Я был ребенком, но до сих пор помню, как мне было больно.
Я бы вспомнил еще много вещей, связанных с Анной, большинство из них мне бы не хотелось вспоминать, но я бы все равно вспомнил, однако голос Джеймса отвлек меня:
— Эй, с тобой все в порядке?
— Эм, да, все в порядке, — с запинкой ответил я.
Он с недоумением посмотрел на меня, но, к счастью, больше ничего спрашивать не стал. Кажется, по мне было видно, что что-то случилось.