Приподняв край одеяла, Сокджин смотрит на свои обнаженные ноги и беззвучно кричит. Рубашка, что натянул на него вчера президент, прикрывает их до середины бедра.
Ким очень хочет повеситься на шнурке, жаль только, что он не умеет вязать нужный узел.
Простынь неприятно липнет к коже из-за смазки, которой перепачканы ягодицы, бёдра и даже спина. Омега бьет кулочками по подушке, стараясь не озвереть от стыда и отчаяния. Вся комната, если не вся квартира, пропиталась сиренью.
Почему она вообще началась так неожиданно?! Врач ведь сказал, что его течка вернётся, и цикл восстановится, если только омега пропьёт длинный и болезненный курс препаратов!
Сокджину очень нужен пакет, чтобы в него подышать или проблеваться, потому что мерзкий вкус алкоголя все ещё четко ощущается на его языке.
С кухни раздаётся какой-то грохот, поэтому омега делает над собой большое усилие, приподнимаясь с постели. К сожалению, прикинуться мертвым у него уже не получится. Свесив ноги с кровати, секретарь, среди разбросанной по полу одежды, ищет глазами шмотку, которую наименее жалко. Ей оказывается огромная, уже рванная в некоторых местах футболка, в которой омега обожал спать. Используя вещь вместо салфетки, Сокджин стирает с бёдер и ягодиц смазку, дергаясь из-за повышенной чувствительности кожи, и прячет ее под кровать.
Иерархия его потребностей сейчас максимально простая и, в какой-то мере, плебейская. Попить. Помыться. Помереть.
Сами расставьте пункты в нужном порядке.
Омега с трудом поднимается, натягивая на ноги просторные шорты, забивая на белье, и приглаживает руками сбившиеся в гнездо волосы. В зеркало он смотреть даже не собирается. Зачем делать себе ещё хуже?
В попытке отыскать телефон, секретарь оглядывается по сторонам и натыкается взглядом на желтую, одиноко лежащую на тумбе прищепку. В форме уточки. Она смотрит ему прямо в душу и говорит: «Кря-кря, сука».
Сокджин смотрит на неё до тех пор, пока все самые постыдные воспоминания не всплывают в памяти невероятно яркими красками.
«Меня никогда никто не касался».
— Блядь...
Стонет омега, оседая на корточки и закрывая лицо руками. Если от стыда умирают, то он определенно при смерти.
Сокджин вообще-то никогда не позволял себе материться. Но сегодня по-другому он описать свои эмоции не способен.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Секретарь Ким
FanfictionСокджин желает уволиться, но согласен ли с этим желанием его босс?
