Брилонская вишня

Глава 34

Берус просыпается ночью.

Спросонья пугается визжащей вьюги: уж подумывает, что уснул где-нибудь в сугробе. Тем более, что по ногам проходится ледяной ветерок, который ощущается даже сквозь ткань Серегиных брюк.

Лишь раскрытые глаза отгоняют панику и успокаивают Беруса чуть издевательским «Ты в хижине».

В хижине.

Сразу Берус не успел ее рассмотреть как следует, ведь если какие силы у него и оставались - то лишь чтобы завалиться спать после долгого пути.

А сейчас почему-то поник.

Посеревшие бревна вместо привычных обоев... не то закопченный сажей потолок... или немытые окна, за которыми бушевала снежная круговерть, блокируя любые солнечные лучи...

Но обстановка нагоняла тоску.

- И вы, русские, живете в таких избушках? - сам себе говорит Берус, чтобы от потока мыслей не получить несвоевременный приступ шизофрении. - Как и говорил отец: в лачугах по соседству с медведями...

Так говорил отец, в основном, когда был... ни в коем случае не пьян, нет! Он вообще запрещал употреблять к себе это слово, ведь военные не пьют. Они очищают организм от накопившейся за день тоски.

И он очищал. Вино или ром для чистки не подходили, водку Клаус звал «русской паленой гадостью», а вот коньяком умывал душу с удовольствием.

- Я вот как рассуждаю... - отец сидел за кухонным столом, одной рукой держась за его закругленный угол, а другой мерно покачивая бутылкой. - Тебя, Берус... тебя - женить. А я в отставку уйду... и уже не своими заслугами гордиться буду. Твоими, Берус. И детьми твоими. И женой.

Берус аккуратно вытягивает из ладони отца бутылку. Хочет было убрать в сервант, чтобы отец не вычистил себе весь разум до конца, но Клаус толкует его намерение по-своему:

- А-а-а... тоже глотнуть хочешь? Ну давай, подставляй стопку, плеснет тебе отец... язык смочить... В девятнадцать лет уж пора бы начинать... Попривыкнешь и полюбишь, я ж дурному-то не научу. Вернер, вон, козявка еще, а уже... эх, Берус, не мельтеши перед глазами так часто! Присядь и прижми свое... свою неугомонность...

- Дядя Гельмут Вернеру все дозволяет, - пожимает плечами Берус. Выливает коньяк в чистейшую, как слеза котенка, стопку. - Вот и делается парень пьяницей.