Гарри Поттер и Долина Грёз

Глава 13. Ссора

«Давать шансы человеку, который вас предал, наверное, то же самое, что дать вторую пулю тому, кто первый раз в вас не попал».
***
Дело с повреждённой рукой мисс Грейнджер застопорилось с самого начала. Дамблдор и Макгонагалл сначала возмутились произволом Амбридж, но та тут же ответила.
— Дорогая, ты что, всерьёз думаешь, что я бы довела девочку до такого? Мерлин с вами! У девочки явные проблемы с психикой, и она любит боль, ведь даже во время наказания, которые вы мне посоветовали, дорогие коллеги, она, вместо того, чтобы тянуть время и выписывать строчки ОЧЕНЬ медленно, ведь я говорила о времени, а не о количестве, так вот эта особа с каким-то маниакальным усердием писала строчки. Мне, конечно, нужно было тогда забеспокоиться, и теперь я понимаю, дорогая Минерва, почему вы все миритесь с хамством девочки, а не наказываете её, но ведь меня могли же предупредить!
Признавать, что они обманули и хотели подставить министерскую шавку, профессора не стали и просто заткнулись. Ситуация была не в их пользу. Дамблдор поговорил с Грейнджер, чтобы та молчала.
— Вы же понимаете, мисс Грейнджер, вам не поверят, всё происки плохих людей, вы же понимаете, о ком я говорю? — и пристально взглянул поверх очков-половинок.
Девочке пришлось смиренно кивнуть.
***
Последующие дни Гермиона и Рон демонстративно игнорировали Поттера, показывая, как они недовольны поведением героя, что не встал на их защиту, а наоборот ославил. Девочка во всём винила двоих: Амбридж и Гарри, и если первой она желала мучительной смерти, то второй должен был просить прощение на коленях!
Гарри вместе с Невиллом посмеивались над этим, но вслух не комментировали. Остальные с насмешкой смотрели на гриффиндорскую старосту, с большим удовольствием перемывая ей косточки.
Лонгботтом, почувствовав опору в дружбе с Поттером, постепенно приобретал уверенность и популярность. Он больше не зажимался смущённо, беседуя о том, что знал и чем хотел поделиться. Маска маской, но всё же было страшно открываться другим, боясь насмешек. Тем и опасны такие маски (тем более в таком раннем возрасте), поддельная личность оставляет очень глубокий след на основной личности. Гарри же стал тем, на кого Невилл опирался и равнялся, что очень помогло ему стать собой. А тот поддерживал и осаживал других, когда те с насмешкой тянули: «А ты осмелел, Нев»; «Оказывается, ты что-то можешь» и всё в таком духе. Невилл был благодарен.
Из-за игнорирования бывших друзей, рядом с Гарри образовалась тишина:
Никто не ныл: «Как всё сложно»;
Никто не нудил: «Гарри, ты должен».
Всё это очень поднимало настроение герою, он даже успел проштудировать старые газеты за 1976-1978 года, которые только подкинули ему вопросов (постоянно записывая те в свой блокнот), но и немного поговорить с портретами о старых временах. День прошёл на удивление легко.
А вечером он пришёл к Снейпу на отработку.
***
Стук в дверь, и она открывается со зловещим скрежетом.
«Интересно, а когда Снейп накладывает заклинание, чтобы двери так скрипели? Ведь всегда дверь открывается по-разному: то тихо, то плавно, то быстро, то медленно, то со скрежетом, то со скрипом. Забавно... »
Сглотнув, парень зашёл в класс зельеваренья.
То, что Снейп решил его подтянуть, сильно нервировало. Он был и рад, и одновременно хотел сбежать отсюда. Но, твёрдо решив не отступать, Гарри, сохраняя спокойствие на лице, быстро поздоровался с мужчиной, ожидая его указаний.
— Надеюсь, мистер Поттер, Вы понимаете, что я трачу своё время на Вас и жду полной отдачи?
— Да, сэр, — Гарри тут же встал по стойке - смирно.
— Хорошо. Приступайте, вот рецепт. У Вас двадцать минут.
И, конечно, у Гарри ничего не получилось. Снейп сверлил его тяжёлым взглядом, а Гарри вжимал голову в плечи. Парень был подавлен и зол сам на себя. Он надеялся поразить Снейпа, а в итоге всё испортил.
— Начните с начала.
— Что? — удивлённо воскликнул гриффиндорец, не веря, что ему дали ещё шанс.
— Вы плохо слышите?
— Нет, сэр, — быстро покачав головой, парень шустро стал готовить место работы, — Спасибо.
Тихо сказал он в спину учителю и принялся варить зелье с начала. Зелье сварилось быстро и на этот раз правильно.
— Вы поняли, где ошиблись?
— Да, сэр, я неправильно порезал корень асофеи и не положил икру для стабилизации зелья.
— Вы хорошо поработали, каждую неделю в пятницу будете приходить и варить зелья, что я вам дам.
— Спасибо.
— Не за что, мистер Поттер. Раз у Вас вдруг появился мозг, нужно постараться, чтобы он не засох. — Гарри на это только улыбнулся. — А теперь можете идти.
Профессор отошёл к своему столу и стал шустро нарезать чёрный мирид. Гарри не мог вспомнить школьное зелье - где бы оно использовалось. Он и про ядовитый кабачковый овощ знал от Невилла, последние два дня тот только и говорил, какая это редкость. Теперь Гарри знал, отчего друг стал рассказывать об этом овоще. Видел, наверное, у Снейпа.
— Вам не нужен помощник? — робко поинтересовался герой, смотря на огромную кучу чёрной мириды и желая хоть как-то помочь Снейпу. Явно же тот провозится с этим ещё очень долго. Мужчина долго смотрел на парня, а потом ехидно спросил:
— Неужели у Вас нет занятия поинтереснее? Например, поплевать в потолок? Посчитать облака?
— Уже вечер, — не смутился герой, — не видно ничего.
— Звёзды?
— Так тучи затянули, — тут же ответил он.
Профессор недолго просверлил Гарри Поттера взглядом и кивнул:
— Шапочки отрезаете и складываете сюда, они отлично подойдут для усиления Костероста. Сами плоды разрезаете пополам и аккуратно убираете семена с мякотью сюда, — он указал на другую чашку. — Оставшиеся тонко нашинкуете. Чем тоньше, тем лучше. И складываете сюда, — он указал на бочку, стоящую около стола. — Всё ясно?
— Да, сэр.
— Он - ядовит, мистер Поттер, поэтому будьте аккуратны и не лезьте руками в глаза и рот, пока их хорошенько не промоете. В перчатках, к сожалению, с чёрной миридой нельзя работать. Она тут же пропадает.
Следующие полчаса проходили в тишине за работой. Гарри сосредоточенно выполнял инструкции профессора, стараясь всё делать аккуратно. Работал он в разы медленнее Снейпа. Но раз тот ещё его не выгнал - значит, он всё делает правильно. Чуть увлёкшись, он случайно порезал палец, зашипев по привычке, отправил его в рот.
— Поттер! — рык профессора заставил парня подпрыгнуть. — А ну выплюнь немедленно!
Парень плюёт в подставленную чашу и дважды промывает рот, выслушивая лекцию о ядовитых свойствах чёрной мириды. И обещание учителя, что в следующий раз тот сам его отравит!
Но слова полностью расходятся с действиями, так как тот бережно берёт руку парня. И изучает царапину. Хмурится. Достаёт из шкафчика какую-то мазь и, промыв ранку, наносит её на палец.
Поттер не мог сдержать стона из-за боли.
Снейп тут же подул - успокаивая. И боль действительно становится меньше, а после и вовсе проходит.
Гарри заворожено смотрит, как пальцы Снейпа более крупные, как и сами ладони, цепко держат его руку. И почему-то всё происходящее странно и жутко приятно одновременно. Все мысли, сводящие с ума в последнее время, тут же вылетают из головы. И просто хочется стоять так вечность. Защищённым от опасностей и чувствуя заботу. Хочется и в ответ поделиться теплом, что находится внутри тебя.
— Спасибо, — тихий шёпот.
— Вы безответственны и невозможно тупы, мистер Поттер, — Снейп уже достаточно высказался, поэтому был настроен вполне миролюбиво.
— Простите. Это рефлекс. Я же могу продолжить Вам помогать? — продолжал тихо спрашивать Гарри, боясь спугнуть момент.
— Не сегодня, — покачал головой профессор. — В мазь, что я Вам втёр, входит синяя белладонна, и её же добавил в воду для полоскания рта - нейтрализует яд чёрной мириды.
— А завтра?
— А завтра я уже закончу без Вас, — Снейп отпустил руку Гарри, тот тихо разочарованно вздохнул.
— Не помню у Вас тяги к зельям, — ехидно заметил профессор, расценив вздох Поттера по-своему. — Если надеялись пробраться в кладовую, то спешу огорчить, теперь там сигнальные чары, и очень пакостное проклятье для незваных гостей.
— Спасибо за предупреждение, но нет, не для этого я остался помогать. У меня просто было время.
Снейп просверлил его недоверчивым взглядом, но Гарри был полностью спокоен, разве что немного обижен, что о нём так плохо подумали. «Я же бескорыстно помогал!»
— Идите, Поттер, скоро отбой.
Гарри сбежал от Снейпа. Ему было странно всё происходящее. Странно и непонятно. Он был даже напуган. Но помеланхолить в одиночестве и собрать мысли в кучу ему не дали «друзья», которые игнорировали его весь день.
— Гарри! Хагрид вернулся! Мы должны пойти к нему!
Не успел тот и мяукнуть, как его потащили на улицу в хижину полувеликана.
***
Рассказ Хагрида (который выглядел довольно помятым и красовался большим фингалом) удивил героя.
Директор Дамблдор собирает армию! И решил привлечь великанов на свою сторону. Но по рассказу Хагрида получается, что «тёмная» сторона предложила больше и лучше, из-за чего Дамблдор остался с носом. То, что два противостоящих лидера собирают сторонников, было понятно и закономерно. Гарри же задался вопросом, что будет, если Директор соберёт меньше народу? Он отступит или с лозунгом - «Лучше умереть в бою, чем жить на коленях» - поведёт их всех в последний бой?
Гермиона и Рон воспринимали всё словно игру и даже не испугались того, что на стороне Воландеморта теперь великаны. Только покачали головой и расстроились, что те не с ними. Нет, возмущения были. И довольно громкие, но то, что они не понимают ужаса ситуации, было видно невооружённым глазом. А что? В настоящей опасности был всегда только он, друзья же сливались в начале их приключений и не знают, каково это - быть рядом с превосходящим по силам противником, где поражение это отнюдь не снятые баллы.
Почему с Хагридом оказалась мадам Максим - непонятно. С чего это она занялась внутренними проблемами Англии? То, что директор школы увлеклась лесничим - даже в сопливом романе звучит дико. Конечно, как и любая женщина, она может хотеть семью и детей (а это с её габаритами весьма сложно, хотя извращенцы и экспериментаторы всякие есть), но для этого было бы достаточно переспать с Хагридом и адье! Но та зачем-то втирается в доверие.
«Значит, шпионит для Франции. А от других стран шпионы есть? Скорее всего, ждут, когда обе стороны конфликта хорошенько потреплют друг друга, а уставшего победителя потом завоевать будет раз плюнуть!»
Гарри понимал - что если он додумался до этого, то взрослые тем более. Наверное, поэтому министерство и пытается всё скрыть, а сами действуют тайно. Клерки явно не понимают ситуацию, члены ордена с промытыми мозгами о всеобщем благе (правда, про своё благо они тоже стараются не забывать) не видят или не хотят видеть всей картины. Другие хотят урвать побольше. Ну а четвёртые прекрасно всё понимают и бесятся - закручивая гайки.
***
Стенания о том, какие «тёмные» плохие - были прерваны настойчивым стуком в деревянную дверь. Гермиона тут же шёпотом потребовала от Гарри достать мантию-невидимку. Тому такое отношение не понравилось. Он так же не понял - зачем им прятаться? Но так же шёпотом ответил: — что кузен нашёл её летом и испортил. Та в ужасе посмотрела на него, но сказать ничего не успела, так как стук повторился. Они спрятались под кроватью полувеликана.
Хагрид открыл дверь.
На пороге стояла профессор Амбридж в нежно-розовом плаще и такой же шапке с наушниками. Она поджала губы и отклонилась назад, чтобы видеть лицо Хагрида, головой она едва доставала ему до пупа.
— Та-ак, — громко произнесла она, словно обращалась к глухому. — Здравствуйте, Хагрид.
И, не дожидаясь приветствия, вошла в дом.
— Э... не хочу быть невежливым, но кто вы, шут побери?
— Меня зовут Долорес Амбридж.
— Долорес Амбридж? — с недоумением повторил Хагрид. — Я думал... э-э-э, вы из этих, министерских. Вы разве не у Фаджа работаете?
«А откуда он знает? Ему же ничего не интересно! Кроме «милых» зверушек, Дамблдора и выпивки».
— Да, я была первым заместителем министра. Теперь я преподаватель защиты от Тёмных искусств...
— Смелая женщина, — сказал Хагрид, — на эту должность нынче, эта... мало охотников.
— ...И генеральный инспектор Хогвартса, — закончила Амбридж так, будто и не слышала его.
— Это что такое? — хмурясь, спросил Хагрид.
Но следующий разговор был мало информативен. Долорес пыталась узнать - где был Хагрид. Причём ложь лесника чувствовалась за версту. Гарри сомневался, что министерство действительно решило, что директор отправил Хагрида по ВАЖНЫМ делам, помня о тупости сего* представителя. А Долорес Амбридж, как инспектору Хогвартса, нужно было узнать то, как часто полувеликан отлучается. И главное - причину, желательно уважительную! И ответ на вопрос: — Почему учитель УЗМС прогуливает занятия, заставляя искать замену? Но добиться ничего не смогла. И, сделав пометку у себя в блокноте, ушла.
После её ухода Хагрид выставил их вон.
***
Возмущённый разговор между Уизли и Грейнджер не прекращался, даже когда они зашли в замок.
Им навстречу, спускаясь по главной лестнице, шли слизеринцы во главе с Малфоем. И, конечно, тот поинтересовался, что за шум. Рон тут же вспылил - обзывая того Хорьком. Малфой покраснел оттого, что рыжий напомнил о минуте его позора, и едко заметил:
— Но я хотя бы чистый, — издевался Малфой. — Я не понимаю, как только окружающие эту вонь выносят. Хотя... пожив в Норе, небось, и помойке рад?
Гарри вцепился в Рона. Анджелина пыталась удержать Фреда и Джорджа, которые выходили из Большого зала и услышали Малфоя.
Рон вывернулся и секунду спустя уже мчался к Малфою. Близнецы тоже понеслись на слизеринца, с одной целью - сделать Малфою как можно больнее.
Вынуть волшебную палочку и остановить двух парней он успел с трудом. И из-за толпы, и то, что Гарри сделал всё быстро и бесшумно, никто не заметил, кто колдовал.
— Гарри! ГАРРИ! — кричала Гермиона, дёргая его за левую руку. — Рон! СТОЙ!
Рон слышал крики девчонки, вопль гриффов, пронзительный свист свидетелей, но не остановился. Его это скорее подзадорило. Малфой с лёгкостью увернулся и спустил рыжего по лестнице. Тот, пересчитав ступени, оказался у её подножья. Все засмеялись. Рон побагровел. Резко вскочив, попытался вновь кинуться на Малфоя.
— Что вы делаете! — крикнула Макгонагалл. — Никогда в жизни не видела такого поведения! Немедленно в мой кабинет. Ну!
Гарри Гермиона не отпустила и тянула его за собой. Фред с Джорджем молча пошли за всеми, после того как их расколдовала декан; оба тяжело дышали, сдерживая ярость. Вой и улюлюканье зрителей постепенно затихали позади.
Профессор Макгонагалл зашла за свой стол, дрожа от ярости, и швырнула шляпу на пол.
— Ну? С подобным безобразием я ещё не сталкивалась! Прямо перед Большим залом! Объяснитесь!
— Малфой спровоцировал, он мерзкий скользкий гад и... — выдавил из себя Рон.
— Спровоцировал?! — выкрикнула она и сильно стукнула кулаком по столу. — Что такое он мог сказать, чтобы вы...
— Он оскорбил наших родителей, — прорычал Джордж. — И я ещё доберусь до того, кто помог Малфёнышу, заколдовав нас!
— Уизли! Да вы представляете себе, что вы...
— Кхе-кхе.
Все разом посмотрели на входную дверь. В дверях стояла Долорес Амбридж. На лице у неё была улыбка, не сулившая ничего, кроме беды.
— Не могу ли я вам помочь, профессор Макгонагалл? — спросила она самым ядовитым и ласковым тоном. Лицо Макгонагалл налилось кровью.
— Помочь? — сдавленным голосом повторила она. — Что значит «помочь»?
Всё с той же мерзкой улыбкой Амбридж вошла в кабинет.
— Я думала, вы с благодарностью примете помощь ещё одного представителя руководства, учитывая, что вы не справляетесь.
— Вы неправильно думали. Я справляюсь! — Макгонагалл повернулась и посмотрела на детей. — А вы слушайте внимательно. Мне безразлично, как вас провоцировал Малфой, пусть даже оскорбил каждого члена ваших семей; ваше поведение отвратительно, я на неделю оставляю вас после уроков! Всех!
— Позвольте! Я не намерен отбывать наказание за то, что защищался от буйного представителя Гриффиндора. Мой декан точно будет против.
— Замолчите, мистер Малфой!
— Не собираюсь. Произвол гриффиндорцев и представителей этого факультета, — блондин надменным взглядом окинул Макгонагалл, — и так уже - притча во всех языцех! (это он намекал на прошлый год?) И мириться с произволом я не буду. Профессор Амбридж, — он обворожительно улыбнулся. — Вы нам не поможете? Как Вы и сказали, — он вновь презрительно посмотрел на декана Гриффиндора, — профессор не справляется!
— Да-да. Так как, Вы говорите, было дело, мистер Малфой!?
Малфой быстро рассказал, как всё было. И вновь окинув всех презрительным взглядом, удалился. Рон прошипел вслед:
— Слизень.
Амбридж была неподражаема. Она милым, даже сладким голосом, полным сочувствия, прошлась по способностям Макгонагалл как декана, отметила, что с её приходом более тридцати лет назад факультет превратился в балаган. Что дети не понимают её уроки и многое изучают самостоятельно. Грейнджер пыталась защитить учителя, но делала только хуже. Как староста она себя уже зарекомендовала с худшей стороны. И то, что Макгонагалл поставила её и Рона на такой важный пост, отнюдь не говорило в пользу профессора трансфигурации.
— Довольно! — резко остановила всех Макгонагалл. — Мистер Уизли, — она, посмотрев на братьев, уточнила: — все трое. ДВЕ недели отработок в компании Филча! А Вам, мисс Грейнджер, неделю отработок со мной! А в вас, мистер Поттер, я глубоко разочарована, я уже думала отменить запрет на квидич, так как вы - я знаю, справляетесь с учёбой, и позволить играть, но... — она удручающе покачала головой и разочарованно вздохнула.
— Но... — Гарри удивлённо посмотрел на декана. Какого чёрта его опять привлекли? Он то тут каким боком? И потом, может, стоило его спросить, для начала?
— И не смотрите на меня так, Поттер, Вы это заслужили! И если Вы когда-нибудь ещё раз...
— Кхе-кхе.
Профессор Макгонагалл закрыла глаза, словно моля небо о терпении, и повернулась к Амбридж.
— Да?
— Я думаю, они заслуживают более сурового наказания, — сказала та, и улыбка её стала ещё шире. Макгонагалл раскрыла глаза.
— К сожалению, — сказала она, пытаясь ответить ей такой же улыбкой, которая получилась похожей скорее на судорогу, — здесь существенно, что думаю я, коль они на моём факультете, Долорес.
— Вынуждена Вас огорчить, Минерва, — просюсюкала Амбридж, — сейчас Вы убедитесь, что существенно моё мнение. Где же он? Корнелиус только что прислал... — С фальшивым смешком она порылась в сумке. — Министр прислал... ах, вот... Она вытащила пергамент, развернула, неизвестно зачем откашлялась и начала читать: — Кхе-кхе. «Декрет об образовании номер двадцать пять... »
— Неужели ещё один! — с досадой воскликнула Макгонагалл. Да уж, с тех пор как Амбридж стала инспектором, эти декреты сыпались на профессоров, как из рога изобилия, и очень усложняли им жизнь. Стоит заметить, что там не было ничего такого. Обычные правила дисциплины и как должны себя вести/выглядеть ученики и профессора престижной школы, а не стадо баранов с Чукотки. Некоторые правила управления и чёткая структура подчинения, то есть, кто кому подчиняется и как это можно оспорить, тоже были среди этих декретов, но тонули в общей массе, желая сделать из барака Хогвартса что-то приличное, а учеников из быдла - в приличных людей. Но старание женщины почти никто не оценил.
— Да-да, — с улыбкой подтвердила Амбридж. — И, в сущности, Минерва, именно Вы убедили меня, что мы нуждаемся в дополнении... Помните, как вы настояли на своём, когда я не хотела утвердить состав гриффиндорской команды? Вы апеллировали к Дамблдору, и он дал разрешение команде играть. Я не могла с этим примириться. Тотчас связалась с министром, и он согласился со мной, что генеральный инспектор уполномочена лишать любого ученика привилегий, иначе она (то есть я) будет иметь меньше власти, чем рядовой преподаватель! Впрочем, читаю дополнение... кхе-кхе... «Отныне генеральному инспектору принадлежит решающее слово в определении наказаний, санкций, а также лишении привилегий, данных ученикам Хогвартса, и право изменять таковые наказания, санкции и ограничения привилегий, определённые преподавателями». Подписано: Корнелиус Фадж, министр магии, кавалер ордена Мерлина первой степени и так далее, и так далее. Она свернула пергамент и, не переставая улыбаться, спрятала в сумку. — Итак... я полагаю, нам придётся навсегда запретить этим троим играть в квиддич, — объявила она, глядя поочерёдно на Фреда, Рона и Джорджа.
— Запретить нам? — они слышали свой голос будто издалека. — Навсегда? Как так?
— Да, мистер Уизли, я думаю, дисквалификация будет вам наукой. Всё-таки именно такое наказание сейчас получил мистер Поттер, хотя он старался остановить драку. Мы же не можем позволить прямым виновникам и дальше портить всем жизнь?! Ведь это не первый случай? — она обратилась к декану, и та сквозь зубы произнесла:
— Да, не первый.
— Вот видите, — жизнерадостно воскликнула Амбридж, — и они ничему не научились. Так что я с вами абсолютно согласна - такое нужно наказывать строго. И исключение из команды самое верное решение, моя дорогая! — наблюдая, как Макгонагал пытается осознать сказанное, она улыбалась во весь рот. — Я потребую, чтобы их мётлы были конфискованы; храниться они будут в моём кабинете, дабы не возникло искушения обойти запрет. Но я не фанатичка, профессор, — снова обратилась она к Макгонагалл, застывшей, как ледяное изваяние. — Остальные члены команды могут продолжать играть. Они не проявили склонности к насилию. Ну... всего хорошего.
И с чрезвычайно довольным видом Амбридж вышла из кабинета, где воцарилась мёртвая тишина. Гарри же восхищённо посмотрел той вслед. Так опустить Макгонагалл! Лишить её лучших игроков, обставить так, чтобы это как бы сама декан так распорядилась (или просто подала идею), а сейчас наверняка об этом расскажет всем заинтересованным.
На Минерву Макгонагалл было страшно смотреть, та была в бешенстве.
«Красиво Амбридж отомстила за подставу с пером. Макгонагалл обожала квиддич, и лишение её команды стольких игроков - это удар ниже пояса. Наверняка и другие уже что-то подобное получили. Мелко, конечно, но это явно не конец. Амбридж всё-таки злопамятная женщина».
***
— И-и-исключили?! — Анджелина стала заикаться, услышав новости. — Как? Да вы издеваетесь!? Сначала Поттер! Теперь вы! Вы что, хотите, чтобы кубок достался Слизерину?!
— Анджелина, не кричи! — Гарри поморщился. — Ты - капитан! Соберись! Скоро первая игра года! Нужна команда, назначай время отбора и...
— Гарри! — перебила его Гермиона. Внимательно слушающая Капитан и герой посмотрели на возмущённую девочку. — Как ты можешь? Мы должны найти выход из ситуации!
— Я и предлагаю выход, — отмахнулся он от неё.
— Это не выход! Это предательство! — Грейнджер скрестила руки на груди, сверкая уничтожающим взглядом.
— Предательством было затевать драку! — вспылил Гарри. — При этом прекрасно зная, что время - когда гриффиндорцам за попытку убийства человека снимут баллы - прошло!
Все вокруг ахнули.
— Как ты можешь? Никогда... — растерялась староста, а потом воинственно закричала:
— Не было такого!
— Ах, не было? — разозлился герой. — Не было, говоришь? Сколько раз за «шуточки» близнецов в худшем случае - снимали баллы? А сколько просто грозили пальцем? И это притом, что жертвы шуток на неделю отправлялись в больничное крыло!
— Но они же живы!
— Не благодаря им, а зельям Снейпа! Даже Помфри не могла со многим справиться, а в Мунго никого не отправляли, так как Уизли сразу же сели бы в Азкабан! Но ведь пострадавшие были тщательно отобраны, только те, за кого никто не заступится! Джинни, когда она охотилась с ручным василиском по школе на тех, кто ей не понравился, даже наказание не назначили! — крикнул Гарри.
Тишина в гостиной гриффиндора стала тяжёлой. Все с удивлением смотрели на героя.
— Я пытался с тобой быть вежливым, — тишину нарушил Рон. — Пытался. Но теперь я вижу, что Ваша Светлость стала слишком высокородной, чтобы дружить с отребьем вроде нас, не так ли? Ты с начала года только и выговариваешь, какие мы плохие! Злость на нас срываешь! Мне надоело терпеть! — отмахнулся тот от Гермионы, которая попыталась его заткнуть. — Ты считаешь нас ниже себя, да, герой?! — выплюнул рыжий.
— Чего ты хочешь? Правду? Так это и есть правда! — спокойно ответил Гарри, беря себя в руки. — Дело в том, что ты, Ронни, лживый завистник, который предаёт своих друзей при первых же признаках серьёзных неприятностей. И вся твоя семья такая! «Предатели крови» - это не просто слова! Я до сих пор помню, как ты меня пытался убедить, что такой термин дают за общение с маглами, — уже кричал Гарри, — Ложь! «Предатели крови - это...
— Это всё предрассудки чистокровных ублюдков!
— Да причём тут грязнокровки?! — вспылил Гарри. — Законы магии нельзя нарушать! Они непоколебимы и если даже, старательно от них отворачиваться, они не исчезнут! И отдача всё равно будет!
— Грязнокровки? Ты считаешь, как и эти чистокровные... что я грязнокровка? — спокойно поинтересовалась Гермиона, но по кулакам было видно, она в ярости.
— Да, — все ахнули, — Ты не маглорождённая! — все непонимающе переглянулись.
— Ты потомок сквибов Грейнджеров, лучших зельеваров из Италии! И пока тебя не примут в род, для магии ты именно бастард/ублюдок/грязнокровка, называй, как хочешь! Суть от этого не изменится!
— О чём ты говоришь? — удивилась Гермиона.
— Не делай вид, что не знаешь! Ты живёшь в этом мире уже полных четыре года и прочла сотни книг! Ты должна знать - что такое магия, рода, лорды магии, члены рода, маги, маглорождёные, сквибы и грязнокровки!
— Я знаю, что это такое!
— Видимо, не знаешь!!! Как ты можешь описать понятие «тёмная магия»? Что она значит? — резко успокоился Гарри Поттер, сложив руки на груди.
— Тёмная магия - та, что вредит человеку. Используется злыми волшебниками. Её нужно запретить и искоренить. Тогда в мире не будет зла! — заучено протараторила Гермиона с торжеством, посмотрев на парня. Разочарование Гарри Поттер даже не старался скрыть.
— Зло находится в каждом из нас, а не в магии! Любое, я повторюсь, любое заклинание можно использовать во вред, даже кухонным ножом, да что там, осколком стекла можно убить при желании!
— Что? — синхронно перебили его Рон и Гермиона. Остальные задумались. — Что ты хочешь этим сказать?
— Лишь то, что деление магии условно. Есть ОДНА магия, которую крайне сложно разделить на цвета. Да и нет в этом смысла. Вот ты, к какому цвету отнесёшь заклинание конфундус, а обливиэйт? А эти заклинания официально разрешено использовать на обычных людях! А ведь это насилие над личностью!
— Э-э-э… — замялся Рон.
— Гарри, — прервала рыжего Гермиона, — я рада, что ты знаком с боевыми заклинаниями, но я очень надеюсь, что ты не занимался тёмной магией? — вкрадчиво спросила девочка, твёрдо смотря в зелёные глаза брюнета. — Это она тебя так изменила? Гарри, ты должен признаться. Это плохо. Очень. Тёмная магия - опасна, она...
— Да нет тёмной магии или злой!
— Гарри… — севшим голосом произнёс кто-то за спиной.
— Поверить не могу… — произнесла потрясённая Гермиона. — Как ты мог…
— Я был лучшего мнения о тебе, — с не менее потрясённым лицом произнёс Рон. — Всё-таки распределяющая шляпа была права, твоё место на Слизерине. Предатель! Тёмный маг!
Уизли уже хотел было кинуться на Поттера, как его остановил оклик Макгонагалл:
— Что здесь происходит? Уизли, вы опять?! Да сколько можно?! — и, не слушая объяснения, повернулась к Гарри. — Директор желает Вас видеть, мистер Поттер.
Он кивнул и пошёл подальше от толпы. Которая хмуро провожала его, с укором смотря в спину.
***
Гарри корил себя за несдержанность. Но они его просто достали!
Из-за того, что он сказал, что нет тёмной магии, его тут же записали в тёмные маги. Воистину, логика гриффиндора человеческому пониманию не поддаётся! И главное, помня тупость своего факультета и помня о прошлых годах, он понимал, что его вновь ожидает бойкот.
Мальчик никого не винил, кроме себя. В нём всегда говорили чувства…
«Ага, чувствительный нашёлся. А как было у Дурслей раньше?»
Жизнь у родственников была суровой. Каждый день - нельзя расслабляться, всё время быть начеку. Он всё должен был выполнять идеально и при этом молча. Обязательно следить за кузеном, предотвращая, как случайные, так и специальные попытки что-то испортить, потому как попадало ему. Ему никто не помогал и не собирался.
Но пришедшее письмо из Хогвартса, а затем появление Хагрида, словно по волшебству, отключили серьёзный не по годам мозг. На его месте преобразилось малое дитя, не способное думать буквально никак…
И это пугало. Зная возможности магов - невольно задумаешься, а не применили ли к нему зелье? Чары? Проклятья? Но потом мотаешь головой и понимаешь - «Нет. Чары бы слетели. Проклятья наверняка как-то проявили бы себя. С моим-то везением. Зелья слишком дорогая штука, чтобы тратить в таких количествах на меня одного. Причём я не всегда ем или пью одно и тоже, тут не угадаешь. Да и слишком банально... Директор всё же придерживается образа доброго белого мага. И такое герою из принципа не сделал бы. Да и много мне нужно было? Пару добрых слов - и я бежал, куда укажут, не оглядываясь».
Так что винить в слепоте - раньше, и вспыльчивости - сейчас было нужно только себя. И что-то решать. Пока не поздно.
Горгулья встретила героя молча и также тихо отъехала в сторону, как только он подошёл ближе, пропуская в кабинет директора.