Гарри Поттер и Долина Грёз

Глава 5. Гриммо 12 и суд

«Не судите о доме по владельцу,
но по состоянию дома судите о владельце.
(Цицерон Марк Туллий)».
***
Гарри не мог заснуть. Дурсли выпили снотворное, а на Гарри оно не подействовало. И теперь, мучаясь бессильной злостью, он мерил шагами спальню, скрипел зубами, стискивал кулаки и всякий раз, как проходил мимо окна, бросал гневные взгляды на пустое, усыпанное звёздами небо.
Нападение дементоров, тайная слежка миссис Фигг и какого-то Наземникуса Флетчера, разбирательство в Министерстве магии… Он устал.
Понять бы ещё, что происходит в его жизни? Когда вообще его жизнь стала такой «ненормальной», почему он не может быть «обычным»?
Вдруг он совершенно отчётливо услышал, как внизу, на кухне, что-то упало.
Гарри напрягся и, почувствовав гладкое дерево палочки в руке, медленно открыл дверь и тихо спустился вниз.
В полутёмной прихожей, на фоне проникавшего сквозь стеклянную дверь света от уличного фонаря, он увидел силуэты. Восемь или девять человек и все, насколько он мог разобрать, смотрели на него.
— Опусти палочку, а то глаз кому-нибудь выколешь, — произнёс низкий, ворчливый голос. Сердце застучало. Гарри узнал голос, но палочку не опустил.
— Что вы тут делаете? — напряжённо поинтересовался он. Просчитывая варианты атаки и побега.
«Проклятье! Дядя, тётя, Дадли спят. Что делать?»
— Всё хорошо, Гарри, — успокаивающе начал один из них. — Мы пришли забрать тебя отсюда.
— Долго мы ещё будем стоять тут во мраке? — раздался третий голос, женский и совсем незнакомый. — Люмос!
Внизу вспыхнул кончик волшебной палочки, и прихожая озарилась магическим светом. Гарри заморгал. Гости столпились у подножия лестницы, все пришедшие пристально на него смотрели. Некоторые тянули шеи, чтобы лучше было видно.
«Словно на цирковую обезьянку смотрят» - раздражённо подумал герой.
— О-о-о, да он в точности такой, как я думала! — воскликнула чародейка, которая держала в поднятой руке светящуюся волшебную палочку. Судя по всему, она была из них самой молодой. Бледное, сужающееся к низу лицо, тёмные мерцающие глаза, короткие волосы торчком неистово-фиолетового цвета.
— Здорово, Гарри!
— Да, ты был прав, Римус, — сказал лысый чернокожий колдун, стоявший дальше всех. Говорил он густым басом врастяжку, в одном ухе у него была золотая серьга в форме кольца. — Он копия Джеймса.
— Кроме глаз, — сипло поправил его другой маг, седовласый, тоже из задних.
— Глаза как у Лили.
Гарри разозлился сильнее.
— О да-а-а, сказать ведь больше о ТАКИХ людях нечего, — выплюнул он, — только цвет глаз и внешность.
Он не хотел, чтобы их сравнивали. Он не предатель! Он вообще об «этих» слышать не хотел.
«Молчали бы, раз сказать нечего, а то заладили: похож, глаза и-и-и - всё-ё-ё… ни слова больше! В лучшем случае - они были хорошими людьми! Не были! Иначе бы вам всем было бы больше о чём рассказать! И хорошие люди не кидают своих детей, уезжая беззаботно жить во Францию!»
Люди же удивлённо вылупились на него, явно не ожидая такого ответа.
— Уверен, Люпин, что это он? — пророкотал Муди.
— Хм, Гарри, а какой вид имеет твой патронус?
— На третьем курсе был оленем, — «Как и я, судя по всему».
— Отлично! Это он, Грозный Глаз! — уверенно заверил Римус старика, что нахмуренно его разглядывал.
«Хорошо, что я по привычке надел круглые очки. А то бы вы меня даже не узнали! Даже Люпин. Хотя он оборотень, мог по запаху определить. Тогда зачем глупые вопросы? Раздражают! И что припёрлись? Забрать решили, чтобы подготовить меня к суду?»
— Ладно, как только дадут добро, отправляемся! — решил Муди.
— Куда, в Нору?
— Нет, — ответил Люпин, — слишком рискованно. Мы устроили штаб-квартиру в другом месте…
«Штаб-квартиру? Какого? Какой штаб? Для чего? Мне завтра в министерство! А они в шпионов решили поиграть?!» - у Гарри дёрнулся глаз, и ему захотелось сделать жест рука-лицо.
Грозный Глаз сидел за кухонным столом и потягивал содержимое своей набедренной фляги. Его волшебный глаз вращался во все стороны, разглядывая многочисленные кухонные приспособления Дурслей.
— Это Аластор Муди, Гарри, — представил сидящего Люпин.
— Да? Не знал, — ехидно ответил он. Тот же словно ничего не заметил, продолжил представлять остальных.
— А это Нимфадора…
— Не смей называть меня Нимфадорой, Римус! — вскинулась молодая волшебница, и её волосы поменяли цвет. — Просто Тонкс.
— Нимфадора Тонкс, которая предпочитает, чтобы её называли только по фамилии, — закончил Люпин.
«Дура» - тут же охарактеризовал её Гарри.
Люпин продолжал представлять людей, и Гарри понял, что некоторых знает. Он с ними здоровался в детстве.
«Значит, не только Фигг за мной наблюдала… Они все… Они знали, как я жил, и ничего не делали. А теперь тут строят из себя!» Да, сейчас он помирился с родственниками, но ведь раньше на него без слёз взглянуть нельзя было! И они всё знали. И ничего не делали.
Гарри был разочарован.
***
Толпа - это бедлам. Незваные гости шныряли по первому этажу туда-сюда. Всё чем-то восхищались. «И это те, кто общаются с маглами, которых нужно защищать, и, конечно, они ничего не смогут сделать магам», - ехидно подумал Гарри, зная о возможностях обычных людей. Разочаровываться просто не осталось сил. Он лишь цепко следил, чтобы эти добросовестные маги не стащили чего на память.
— Нам пора.
— Я должен предупредить семью, что вы меня похищаете, — и ведь не соврал. Его мнение никто даже не спросил.
— Гарри, ну что ты! Какое похищение? — рассмеялся Люпин. — Подожди, твои родственники дома?
— Эй! Я же лично отправляла письмо о том, что они стали участниками конкурса, и!..
— Они не поехали, — Гарри спокойно остановил поток слов Тонкс. И стал подыматься наверх. Ему было противно находиться с этими людьми. Странное ощущение никак не отпускало его. И только начав будить дядю, он понял, что его зацепило. Письмо насчёт конкурса пришло сегодня утром. А нападение и письмо из министерства вечером.
«Всё было спланировано заранее».
***
С трудом разбудив родственников (снотворное подействовало просто отлично) и, объяснив ситуацию, Гарри Поттер столкнулся с силой любви! А точнее, с проблемами, связанными с ней. Вернон Дурсль (как и пять лет назад) был категорически против отпускать племянника на ночь глядя, и ещё неизвестно куда, с подозрительными личностями. И даже численный перевес его не смутил. С трудом Гарри уговорил дядю успокоиться и не горячиться, хотя и был приятно поражен, что тот хочет его защитить. Искренне поблагодарил, но сделать ничего не дал (в отличие от прошлого раза). Такая забота, конечно, умиляла, но о противовесе в силе не в их пользу тоже не стоило забывать.
На крыльце Гарри тепло попрощался с родственниками, не обращая внимания на переминающихся с ноги на ногу магов. Дядя попросил обязательно написать, как всё пройдёт. Гарри заверил, что как только всё закончится, сообщит. И обняв дядю, тихо прошептал.
— Постарайтесь сменить место жительства. Как можно дальше. Эти тут повсюду. Особенно Фигг. Мне страшно за вас. Продайте дом и уезжайте. Эти идиоты не ориентируются в магловском мире. Найти вас могут только по дому. Новый адрес оставите, где запасные ключи (ключи они прятали в пустоте в стене за одним кирпичиком под окном). Я позже обязательно найду вас.
Дядя внимательно посмотрел в глаза племяннику и кивнул.
***
— Ты помирился с родственниками, Гарри? — дружелюбно поинтересовался Люпин, но вот глаза смотрели жёстко.
— Да, нашли общий язык, — Гарри повёл плечом. Надеясь, что Люпин не услышал его шёпот с дядей. Но сейчас не полнолуние и стояли они далеко, вроде, не должен был.
— Ясно. Это хорошо! — оборотень улыбнулся, а Гарри с трудом выдавил из себя улыбку. — А о чём вы говорили?
Гарри расслабился.
— Просто сказал, что вы мне не навредите, так что не нужно сверлить вас взглядом.
— Ну, мы же не Пожиратели смерти! — весело влезла в разговор Тонкс, подлетая на своей метле.
— Прекратить болтовню! Постоянная бдительность! — крикнул на них Муди. Тонкс показала язык, когда старый аврор отвернулся.
***
Пролетев на мётлах пол Лондона, они, наконец, приземлились. Ему сунули какую-то бумажку и, прочитав адрес, он увидел, как появляется дом. Как ему объяснили, на дом наложены мощные чары Фиделиуса. Для защиты. Дом невозможно найти никакими способами, даже большинством тёмных, поисковых ритуалов и заклятий. Если у кого-либо нет вашей частички (волос, ноготь, кровь).
Его просвещали о системе защиты. Пока дом медленно появлялся на улице между домами.
— Фиделиусом обычно заклинают дома. В дом, находящийся под заклятием, может войти только тот, кого привёл хранитель тайны. Либо хранитель должен назвать точный адрес. Либо этот адрес должен быть написан рукой хранителя. Если изначальный хранитель умирает, хранителями становятся все те, кто был посвящён в тайну данного Фиделиуса.
— Кстати, под заклятьем можно творить магию и её не отследят, — хитро прищурившись, сообщила Тонкс, — и эти чары не мешают совам носить письма.
Гарри же вспомнил о маяке, по которому его нашли Лонгботтомы, он поинтересовался по этому поводу, пришлось, конечно, соврать, что читал об этом, но ему пояснили, что для таких случаев обычно письмо предварительно проверяют домовые эльфы или сам маг специальными чарами.
Гарри не стал больше расспрашивать, быстро перешёл улицу и по истёртым каменным ступеням поднялся на крыльцо, не отрывая глаз от возникшей из небытия двери. Чёрная краска на ней потрескалась и местами осыпалась. Серебряный дверной молоток был сделан в виде извивающейся змеи. Ни замочной скважины, ни ящика для писем не было. Люпин, на пару секунд отстав от Гарри, быстро оказался рядом и один раз стукнул в дверь волшебной палочкой. Гарри услышал много громких металлических щелчков и звяканье цепочки. Дверь, скрипя, отворилась. За ней была видна лишь чернота и мрак.
Переступив порог, Гарри попал в почти полную тьму прихожей. Пахло сыростью, пылью и чем-то гнилым, сладковатым. Он вдруг почувствовал, будто щенок пробежал мимо, весело виляя хвостом в надежде, что его приласкают и покормят.
Наваждение исчезло, когда зазвучали торопливые шаги, и в дальнем конце коридора показалась миссис Уизли. Она поспешила к ним, лучась радушием, но Гарри заметил, что она словно заставляет себя улыбаться.
— Ах, Гарри, как я рада тебя видеть, — прошептала она, стиснув его так, что рёбра затрещали. Потом отодвинула на расстояние вытянутой руки и принялась критически изучать. — У тебя нездоровый вид. Тебя надо подкормить хорошенько, но ужина придётся немножко подождать, — возбуждённым шёпотом она обратилась к стоявшим за ним волшебникам: — Он только что явился. Собрание началось.
С возгласами, выражающими интерес и волнение, волшебники стали один за другим протискиваться мимо Гарри к двери, через которую только что прошла миссис Уизли. Гарри двинулся было за Люпином, но миссис Уизли его придержала.
— Нет, Гарри, собрание - только для членов Ордена. Рон и Гермиона наверху, ты подожди с ними, пока оно кончится, и тогда будем ужинать. И говори в коридоре потише, — добавила она всё тем же возбуждённым шёпотом.
Гарри это не понравилось. Но спорить он не стал (всё равно не ответят), поэтому лишь раздражённо посмотрел вслед женщине.
Гарри пересёк грязную лестничную площадку, повернул дверную ручку спальни, сделанную в виде змеиной головы, и открыл дверь.
«Что-то много змей. Что это за место?»
Не успел он толком осмотреться, как Герми кинулась его обнимать и задавать глупые вопросы.
— ГАРРИ! Рон, он здесь, Гарри здесь! А мы и не слышали, как ты вошёл в дом! Ну как ты, как ты?
— Гермиона вся извелась, — хмыкнул Рон. — Твердила, что ты какую-нибудь глупость вытворишь, если будешь сидеть там один без новостей, но Дамблдор…
— …строго-настрого вам запретил, — подхватил Гарри. — Да, Гермиона мне сказала.
Друзья смутились и начали оправдываться. На его вопросы никто не собирался отвечать. «Ты же понимаешь… Дамблдор запретил». Гарри слушал её вполуха. Чувствуя, что злость набирает обороты с каждым словом друзей.
— Где я, что это за место? — прервав поток слов, поинтересовался он.
— Гриммо 12, родовой особняк семьи Блэк и теперь Штаб-квартира Ордена Феникса, — мгновенно ответил Рон.
— Может, кто-нибудь скажет мне, наконец, что это за Орден такой?
— Это тайное общество, — быстро сказала Гермиона. — Его основал Дамблдор, он же и возглавляет. Участвуют главным образом те, кто боролся против Сам-Знаешь-Кого ещё в прошлое его появление.
— Кто входит в общество? — спросил Гарри, резко остановившись и держа руки в карманах.
— Совсем немного народу.
— Мы знаем человек двадцать, — сказал Рон, — но думаем, что есть и другие.
Гарри смотрел на них исподлобья.
— Почему я о нём не знаю?
Оба явно замялись с ответом. А Гарри не понимал. Разве он не избранный? Разве не он был тогда на кладбище, разве не он видел смерть Седрика, разве не его привязали к могильному камню и хотели убить? И ему ведь не поверили о возрождении Тома? Так что здесь происходит? Этот вопрос он тут же задал своим друзьям.
— Ну-у-у, нет. Слышь, друг, это же звучит дико! И Газеты… Ну, а Дамблдор…
— А Дамблдор сказал, что, возможно, ты не врёшь, — «Возможно?» — и решил собрать силы.
Взорваться и накричать на них не дали остальные Уизли, которые вошли с громкими криками. Причём близнецы трансгрессировали, упав на кровать.
— Слушай, Гарри, зря ты закупориваешь своё негодование, выпусти его наружу! — посоветовал Фред, тоже сияя.
— А то за пятьдесят миль тебя, может, и не всякий услышит!
— Прошли, значит, испытания по трансгрессии? — пробурчал Гарри, уязвлённый подколом. Чтобы отвлечься, он поинтересовался, где остальные. И узнал, что тут почти вся семья Уизли, но когда он спросил о Перси, все Уизли и Гермиона обменялись мрачными, многозначительными взглядами. Рон напряжённым голосом предостерёг Гарри:
— При маме и папе никогда про Перси разговора не заводи.
— Что случилось-то? — спросил Гарри, ожидая худшего, и получив ответ, не знал, как реагировать.
— Перси с папой поссорились, — ответил Фред.
— Я никогда не видел отца в таком состоянии. Если у нас кто кричит, то обычно мама.
— Это была первая неделя каникул, — сказал Рон. — Мы вот-вот должны были отправиться сюда и присоединиться к Ордену. Перси явился домой и сообщил, что его повысили.
— Да ты что! — изумился Гарри. Хотя он прекрасно знал, как Перси мечтает о карьере.
— Мы тоже очень удивились, — сказал Джордж. — Ведь у Перси была масса неприятностей из-за Крауча. Расследование и всё такое. Перси, мол, должен был понять, что у Крауча поехала крыша, и доложить наверх. Но ты же знаешь Перси. Крауч оставил его вместо себя, так чего ему было жаловаться?
— Он явился домой жутко самодовольный - ещё самодовольней обычного, если только ты можешь это себе представить. И сказал папе, что ему предложили должность под началом у Фаджа. Неплохо для молодого человека, который только год как окончил Хогвартс, а уже младший помощник министра. Он, видно, думал, что папа будет в восторге, — хмыкнул Рон.
— Только вот папа не был, — мрачно заметил Фред.
— Почему? — спросил Гарри.
— Фадж в Министерстве просто свирепствует: никто не должен иметь никаких связей с Дамблдором, — объяснил Джордж.
— В Министерстве сейчас «Дамблдор» - ругательное слово, — сказал Фред. — Они думают, он просто зря мутит воду, когда заявляет, что Сам-Знаешь-Кто возродился.
— Папа говорит, Фадж дал всем понять, что тем, кто заодно с Дамблдором, в Министерстве делать нечего, — продолжил Джордж.
— Беда в том, что папа у Фаджа на подозрении. Фадж знает, что они с Дамблдором друзья, и он давно уже считает папину одержимость маглами признаком лёгкого помешательства.
— Но Перси-то тут при чём? — спросил сбитый с толку Гарри.
— А вот при чём. Папа убеждён: Фадж взял Перси помощником только для того, чтобы он шпионил за нашей семьёй и за Дамблдором.
Гарри тихо присвистнул. Так опустить сына. Ты сам никто, а взяли тебя, чтобы шпионить и использовать в тёмную. Практически предателем назвали. «Хотя», - Гарри осмотрел собравшихся, - «назвали… пусть и позже».
— Перси пришёл в жуткую ярость.
«Ничего удивительного», - хмыкнул про себя Гарри.
— Сказал… ух, сколько он всего наговорил. Что с первого же дня, как он поступил в Министерство, ему пришлось сражаться с поганой папиной репутацией, что у папы нет никакого честолюбия, и поэтому мы всегда были… ну… не слишком много у нас было денег… А потом ещё хуже. Он обозвал папу идиотом за то, что он водится с Дамблдором, заявил, что Дамблдор напрашивается на большие неприятности, что папа пойдёт ко дну с ним заодно. В тот же вечер он собрал вещи и уехал. Теперь в Лондоне живёт… кажется.
Дальнейший разговор мало что прояснил и только добавил вопросы. Почему все обижены на Перси? Только потому, что он рассуждает, как здравомыслящий человек? Почему настраивают против Фаджа?
Почему друзья ему врут на простой вопрос, чем они были заняты? А то, что они врали, было видно по неуклюжим уловкам и оговоркам. Гарри же этот разговор показал, что Рона с Герми явно тренировали, впрочем, как и других. Это было видно по более плавным движениям. Уверенной стойке. И знакам. Они общались словно мысленно. Это возможно достичь, только тренируясь вместе. В лагере он это усвоил. Почему не говорят об этом? Почему скрывают? И сколько ещё терпеть уговоры Сириуса сидеть тихо и быть паинькой? В то время, когда собирается этот Орден?
«И друзья тоже стали частью ордена. Но мне почему-то об этом не сказали… И, конечно, я вам верю, что вы только уборкой всё это время занимались… поэтому везде такая грязь», - решив, что раз друзья от него скрывают информацию, он тоже ничего им не скажет. - «И вообще, буду меньше с ними откровенничать», - оглядев собравшихся, он прикрыл глаза, чувствуя, что его клонит в сон, но тревожное чувство не отпускало его, - «Чувствую себя словно в ловушке».
Их позвали ужинать, Гарри неосторожно, громко крикнул в коридоре, и в ответ познакомился с портретом последней Леди Блэк, под укоризненные взгляды остальных.
Знакомство с мамой Сириуса было, хм, громким и познавательным. Видя, как Сириус относится к своей матери, оскорбляя, крича на ту, которая его растила, любила и не бросила (он ушёл сам), Гарри подумал, а как крёстный будет относиться к нему? Что он вообще знает о нём?
То, что Сириус предложил свой дом в качестве штаб-квартиры (ведь это самое защищённое и безопасное место), а не привёл его в порядок и не пригласил жить Гарри вместе с ним (хотя обещал), парня жутко расстроило.
«Ему плевать на меня, верно? Даже если он НЕ в курсе живых Поттеров, но и ему я не нужен. Хотя, чего я ждал? Четырнадцать лет назад он просто отдал меня Хагриду, учитывая, что тогда их предал друг и мало ли кто ещё мог быть предателем, доверить годовалого ребёнка, крестника, который только что стал сиротой… Да кому угодно! Это ГЛУПОСТЬ!
Но как же?! У него же времени не было на ребёнка, который теперь полностью зависел от него. Он должен ОТОМСТИТЬ! И это у него вышло через одно место!»
А уж когда крёстный начал говорить, что нападение дементоров это развлечение и весёлое приключение, и он очень завидует крестнику! Гарри вытаращился на него огромными глазами. Он чуть не умер. А этому шуточки, развлечение, что развеет скуку.
***
Поздний ужин (считай, в час ночи) плавно перетекал в бедлам. Близнецы постоянно пытались колдовать, словно им до этого не давали колдовать годами. Тонкс развлекала гостей, меняя своё лицо. Молли ворчала на жулика и вора. (Прекрасные люди в Ордене ничего не скажешь).
— Что-то ты меня удивляешь, — насмешливо протянул Сириус, обратившись к Гарри. — Я думал, первое, что ты примешься тут делать - это задавать вопросы про Воландеморта.
— Постой! — громко перебил его Джордж.
— Почему именно Гарри получит ответы на свои вопросы? — сердито спросил Фред.
— В том, что вам не рассказали о делах Ордена, я лично не виноват, — спокойно проговорил Сириус. — Так решили ваши родители. Что же касается Гарри…
— Ты не вправе самостоятельно решать, что нужно Гарри, а что нет! — резко оборвала его миссис Уизли. Её обычно доброе лицо вдруг стало, чуть ли не угрожающим, — Надеюсь, ты не забыл слова Дамблдора? О том, что Гарри не должен знать больше, чем ему необходимо знать.
— А я и не буду, Молли, рассказывать ему больше, чем ему необходимо знать, — сказал Сириус. — Но, поскольку именно он стал свидетелем возвращения Воландеморта, — все опять содрогнулись, — он имеет больше прав, чем многие другие…
— Он не член Ордена Феникса! — заявила миссис Уизли.
Сириус спровоцировал скандал, прекрасно понимая и зная реакцию окружающих. Гарри не понял - зачем? Ведь можно было всё рассказать потом, когда они будут одни.
А потом, наблюдая за реакциями остальных, Гарри понял - Бродяге скучно, вот он и развлекает себя. Впрочем, в споре рождается истина. Гарри многое понял.
Особенно ему понравилось, что ему нельзя ничего знать о Тёмном Лорде и как с ним борются. Ведь он ребёнок.
Гарри хмыкнул про себя: «Я всего лишь предотвращал его возрождение два раза. А вот они герои и борцы! Сидели на кухне и говорили». Да, он совершенно не подходит этому Ордену, он с ними согласен. А вот когда он узнал, что Орден был вновь, спустя столько лет, собран через ЧАС после того, как Воландеморт возродился, то сильно задумался. Они тогда час потратили сначала на разборки с Краучем-младшим, потом ещё авроры с обвинением в убийстве Седрика. А Орден уже собирался? Учитывая, что Дамблдор подозрительно зыркал на Гарри, явно или делая вид, что не верит ему?
«Он знал о том, что случится?» - додумать мысль Гарри не успел, ему нужно было следить за разговором взрослых. Его забавляло, что они с ним говорят, учитывая, что он не произнёс ни слова. А вот слова воспевания Дамблдора его позабавили (судя по разговорам, за всё время тот не сделал Ни-Че-Го, только воду мутил, впрочем, как и его Орден). Все они были похожи на Хагрида, когда тот говорит о своём кумире (Ещё бы! Дамблдор спас его от Азкабана или смерти от рук палача).
Ему было что сказать на все эти восхвалённые речи, но Гарри молчал. Молчание - золото.
На следующий день с утра цирк продолжился. Уборка. Он смотрел на показную деятельность Уизли и Гермионы и удивлялся: «Они считают меня идиотом?» - но молчал. Он смотрел, как Сириус относится к дому, в котором вырос, и молчал. Он видел отношение мужчины к домовому и молчал. И так же молча собрался в министерство магии с Артуром Уизли.
***
— Всё кончится очень быстро, — подбадривающим тоном сказал мистер Уизли, когда они зашли в Министерство Магии. — Несколько часов - и ты оправдан.
Гарри промолчал. Он внимательно смотрел на сердце Министерства - статую - что изображала поистине мечту магов. Чтобы все им поклонялись.
«А придавленные люди, что изображены под плитой, это маглы? Мило».
— Эта статуя отражает дружбу народов! — гордо провозгласил Артур Уизли, — когда все расы будут жить в мире, и мы построим светлое будущее.
Гарри покосился на человека, но ничего не сказал.
Следующее нахождение в обществе Артура, только подтвердило некоторые его мысли о птичьем Ордене. Особенно Гарри понравилось, как Уизли заговорщически говорил Кингсли о том, что сегодня на ужин мясные шарики! А всё начиналось даже интригующе:
— Доброе утро, Уизли, — небрежно бросил Кингсли, когда они приблизились. — Можно вас на два слова?
— Если действительно на два, пожалуйста, — отозвался мистер Уизли. — У меня, признаться, очень мало времени.
Они разговаривали так, словно были не очень близко знакомы. Гарри открыл было рот, чтобы поздороваться с Кингсли, но мистер Уизли вовремя наступил ему на ногу. Они последовали за Кингсли по проходу к последнему отсеку.
— Вот, — деловито сказал Кингсли мистеру Уизли и сунул ему в руку пачку пергаментов. — Мне нужна вся информация, какую можно собрать, о магловских наземных транспортных средствах, замеченных летающими в течение последнего года. Мы располагаем сведениями о том, что Блэк, возможно, по-прежнему использует свой старый мотоцикл. — Сердечно подмигнув Гарри, Кингсли шёпотом добавил: — Покажи ему журнал, ему будет интересно. — Потом прежним тоном: — И поторопитесь, Уизли, ваше промедление с отчётом об огнеструйном оружии задержало наше расследование на месяц.
— Если вы прочли мой отчёт, вы должны знать, что оружие бывает огнестрельное, — холодно заметил мистер Уизли. — Что касается информации о мотоциклах, боюсь, вам придётся подождать: я сейчас очень занят. — Понизив голос, он добавил: — Постарайся освободиться до семи, у Молли сегодня на ужин мясные шарики.
Орден феникса - главное сборище магов для борьбы с ужасными, тёмными магами и Тем-кого-нельзя-называть - тайно обсуждают мясные шарики! Может, Артур и не был плохим. Но уж точно не тем, кем он себя считал и кем считал его Гарри раньше. Парень грустно улыбнулся.
Тут Уизли всполошился, получив записку-самолётик. Они опоздали на слушание, которое перенесли на час раньше! Гонка… и вот они подходят к нужному залу.
— Наконец-то! — воскликнул какой-то мужичок, заметив подбегавших.
— Вы кто? — растерялся Уизли, испуганно, как суслик, замерев на месте.
— Адвокат! — рявкнул полноватый мужичок и, взяв за плечо Гарри, повёл в зал. Уизли глупо хлопал глазами. — Августа Лонгботтом связалась со мной вчера, и я уже в курсе, что и как, мы выиграем этот суд. Только постарайтесь молчать, если к вам прямо не обратятся, в остальном положитесь на меня.
Гарри расслабился.
— Почему опоздали? — уточнил адвокат.
— Мне неправильно указали время.
— Обязательно отметим этот факт.
***
Слушание было фарсом.
Долорес Амбридж. Женщина в отличие от остальных была единственная у которой воротник мантии был отделан розовой каёмкой и по центру крепилась большая брошь со светло-розовым камнем. Кем она была, Гарри не совсем понял, вроде помощницей министра, но явно тоже была в составе присяжных. Вообще, хоть суд и был похож на тот, что обычно проводят в мире простых людей, но в то же время сильно отличался в мелочах. Помещение было мрачным. Но он сидел на жёстком стуле по центру, и его хотели кандалами приковать к нему, к счастью, адвокат возмутился.
— Мой клиент не буйный убийца! Сейчас административное слушание, а не уголовное!
Впрочем, давление всё равно было сильным. Десятки взрослых смотрели на него с осуждением и обвинением. Амбридж единственная улыбалась и пыталась запугать, угрожая какими-то туманными карами за несанкционированную магию. Что сказать? Профессионал!
Впрочем, ключевое слово здесь именно «пыталась», ведь присутствие месье Томаса Эрскина* не позволило ей претворить в жизнь ничего из задуманного. Хоть и сидеть в кресле с кандалами и цепями было неуютно, Гарри не чувствовал страха.
Во время беседы Поттер внимательно прислушивался к словам и старался понять намёки и недосказанности. Амбридж, по большому счёту, плевать на него. Истинная цель её - очернить Дамблдора. А из-за невольной оговорки Тонкс - было ясно, что тот был в курсе всего. Интересно, где он пропадает? И на кой его втянули в это? Ещё и двоюродного брата едва не убили! Гарри это прощать не собирался. Но сейчас главное этот суд. Такое событие - серьёзное пятно на репутации и отличный камень в его огород. И чтобы похоронить это дело так глубоко, насколько это возможно, чтобы газетчики не пронюхали, Гарри будет кому-нибудь должен. Герой. Избранный. Всем нужен. Особенно в должниках.
Гарри Поттеру, по большому счёту, оттого, что он это понял, было ни капельки не легче.
Серьёзные люди вели свои игры, а ему отвели незавидную роль пешки. Быть между молотом и наковальней - незавидная перспектива.
Он спокойно отвечал на вопросы. «Да»-«Нет». Больше ему не давали вставить ни слова.
— Вы получали три года назад предупреждение от Министерства по поводу незаконного применения волшебства?
— Да, но…
— И, тем не менее, вечером одиннадцатого августа вы заклинанием вызвали Патронуса? — спросил Фадж
— Нет.
— Вы… Что?
— Мальчику сколько, пятнадцать? Как он, по-вашему, мог сотворить такое сложное колдовство? Не каждый взрослый освоит это заклинание, — ехидно заметила мадам Боунс.
— Вернёмся к вопросу. Вы сотворили заклина…
— Нет. У меня не было с собой палочки.
— Ложь не поможет вам, мистер Поттер, — сладко пропела Долорес.
— Предоставьте свою палочку, — растерянно пробормотал Фадж.
Проверка палочки показала простые заклинания Акцио, Указуй, Остолбеней.
— Последний раз я ей пользовался на Турнире, — решил пояснить Гарри, спокойно смотря на судей. (Он специально произнёс десять заклинаний, находясь на Гриммо, а время, когда были использованы заклинания, проверка не показывает. Придраться к нему нельзя.)
Тишина наступила оглушающая.
И тут в зал ворвался Дамблдор. Но, увидев Томаса Эрскина, остановился, словно налетел на стену. А когда ему пояснили, что этот человек представляет защиту Гарри Поттера, надолго замолчал. Пока его не отвлёк Фадж.
Дальше было забавно.
Директор доказывал Министру, что на мальчика напали дементоры. Мальчик молчал, с интересом смотря на представление. (Его мнением и подтверждением данного факта как-то и не интересовались). Министр бесился. Дамблдор ехидничал и явно издевался над судом. Гарри молчал. Тогда Директор выставил в качестве свидетеля Фигг, которая словно нарочно говорила так, словно дементоров видела только на картинке. Конечно, ей не поверили, прервав на половине монолога. Тема была закрыта. Гарри молчал и ждал - что же дальше? Директор не подвёл. Тот стал сомневаться в компетентности министерства и министра. Сетуя на то, что с его уходом (выперли старичка) всё катится в тар-тара-ры.
— Кхе-кхе, простите, господа, — вмешался Томас Эрскин в разговор двух гигантов. Ну что сказать? Смелый человек. — Вы, конечно, можете и дальше вести вашу увлекательную беседу, — многие не сдержали смешков. — Но, может, мы закончим слушание? У судей есть вопросы к моему клиенту? Нет? Голосуем? — спокойно поинтересовался он, только крылышек и нимба не хватало для полноты картины, спокойствия и гармонии. Потому как результат был очевидным.
Мистер Поттер не колдовал. Магический выброс - случай редкий, но у сильных магов до 21 года такое случается. Нет, Мистер Поттер не обвиняет министерство ни в чём и благодарит за быстрое решение сего недоразумения.
Гарри оправдали.
Директор, словно оправдание стало возможным только с его помощью, гордо покинул зал суда. При этом даже не взглянув на Гарри. Тот решил, что директор обиделся. Но он не сожалел о том, что его защищал Эрскин. С Дамблдором он бы точно проиграл слушание.
— Не знаю, что Вы сделали Дамблдору, мистер Поттер. Но он явно хотел Вас потопить. Остерегайтесь его.
Гарри кивнул, принимая к сведению слова мужчины.
— Так-так-так, — весёлым тоном произнёс Люциус Малфой. — Я хоть и не успел на слушание, но Министр только что поведал мне о Вашем счастливом избавлении, мистер Поттер, — манерно растягивая слова, проговорил Малфой-старший. — Поражает Ваша способность выбираться из очень опасных ловушек… змеиная, я бы сказал.
— Недаром же шляпа предлагала мне Слизерин, — отозвался Гарри. Глаза Малфоя заблестели неподдельным интересом.
— Гарри! Вот и ты! — прокричал Артур Уизли, подбегая к ним. — Люциус, — недобро протянул Уизли, — что тебе надо от Гарри?
— Артур! Какая встреча! — добродушно-дружелюбно произнёс платиновый блондин. Хотя и видно наигранно. — Что ты здесь делаешь?
— Я тут работаю.
— Да? Это так теперь называется? Мне казалось, что те, кто работают, лучше разбираются в своём деле, — деланно заметил Малфой. Уизли побагровел.
— Было приятно с Вами познакомиться, мистер Поттер. А то некрасиво получилось, ведь мы с Вами виделись часто, но поговорили в первый раз, — Люциус развернулся на каблуках и чуть отойдя, развернулся снова, — было приятно пообщаться, мистер Поттер, присылайте сову, с удовольствием отвечу Вам.
«В первый? А с кем я разговаривал на втором курсе?»
— Я думаю, он пытался проникнуть в зал суда, — сказал мистер Уизли. Вид у него был крайне взволнованный, и он оглянулся через плечо, точно опасаясь, что их услышат. — Пытался узнать, исключили тебя или нет.
«Что за чушь? Если бы меня исключили, то каждая собака бы знала. Да и на слушании явно присутствовали все важные люди. Я даже Леди Лонгботтом видел».
— Я сейчас отведу тебя на Гриммо, и оставлю Дамблдору записку, он должен знать, что Малфой опять разговаривал с Фаджем.
— Какие такие личные дела они могут обсуждать?
— Деньги, скорее всего, — рассерженно ответил мистер Уизли, — Малфой не один год щедро давал налево и направо… Это помогает ему сходиться с нужными людьми… Потом он может обращаться к ним с просьбами. Отсрочивать принятие невыгодных ему законов… О, у Люциуса Малфоя очень хорошие связи.
«Связи и деньги, которых нет у Уизли, что их бесит. Но есть у Дамблдора, но он ими не пользуется? Чушь! Ради света мог бы и раскошелиться. А значит, деньги идут на что-то другое. На этот их Орден? Я вас умоляю. Хогвартс? Тоже нет. Тогда на что тратит Дамблдор деньги?»
***
На Гриммо все радовались и поздравляли Гарри с оправданием. Рон заметил, что если бы не Дамблдор… Гарри возразил и сказал, что Дамблдор впал в маразм и чуть не сорвал слушание.
— Гарри, деточка, что ты такое говоришь? — ужаснулась Миссис Уизли.
— Правду, — пожал плечами Гарри, — меня уже оправдали, когда в зал суда ворвался Дамблдор и начал ругаться с министром. Хорошо, что мой адвокат вовремя вмешался.
— Гарри, как ты можешь? — визгнула Гермиона.
— Какой адвокат? — удивлённо спросила Молли.
— А разве не Дамблдор его нанял? — переспросил Артур Уизли.
— Нет, адвоката нанял мой дядя, — решил приврать парень. — И мне ему надо написать, что всё прошло хорошо. Он волнуется.
Он ушёл, оставив ошарашенных людей позади удивлённо переглядываться между собой.
Письма были написаны быстро и так же быстро отправились. Артур ушёл работать. А остальные косо смотрели на Гарри и выражали своё неудовольствие им из-за того, что он не восхвалял Дамблдора. К счастью, они не додумались спросить, откуда дядя-магл знает адвоката-мага?
«Сейчас я согласен с тётей - они все ненормальные».
Сириус сидел вместе с Клювокрылом, обижаясь на то, что крестника оправдали, а значит, он уедет в Хогвартс и не останется с ним. Его все пытались успокоить.
Гарри не вмешивался. Помнил, что, когда он спросил крёстного на тему того, чтобы жить здесь с ним, Сириус промолчал, но он явно был не в восторге жить вместе. А значит, тот опять развлекается, привлекая к себе внимание, а на самого Гарри мужчине было плевать, впрочем, как и всегда.
Гарри и других вновь заставили убираться. С каждым часом это бесило всё больше. К тому же он заметил, что некоторые люди, что появлялись в доме, берут небольшой предмет и кладут за пазуху. Многие вещи успевал спрятать домовой. Того гоняли, но Кричер упорно вновь и вновь пытался спасти вещи рода. Прищурив глаза, Гарри сжимал зубы. И стискивал кулаки.
«Эту уборку нужно прекратить».
***
Поздно ночью, когда все уснули, Гарри тихо вышел из комнаты, стараясь не разбудить Рона.
Гарри поёжился. Всё же было немного страшно. А украшения в виде змей повсюду пугали его до тех пор, пока он не вспомнил, что может разговаривать со змеями и те слушаются его. Он тут же почувствовал себя лучше и тихо позвал домовика:
— Кричер, — потом снова, но более раздражённо, — Кричер, выходи.
— Что нужно крестнику позора Рода?
— Почему так долго не отзывался?
— Что могло понадобиться крестнику позора благороднейшего Рода Блэк от старого Кричера? — домовой эльф посмотрел на Поттера, словно перед ним неразумное дитя. На удивление, Кричер относился к нему более тепло, чем к другим, по крайней мере, не оскорблял и не устраивал подлянки. В виде замены сахара на соль, грязных тарелок и прочих мелочей, что крайне раздражают, но не смертельны. Как-то раз вскользь сказали: — С приходом Гарри в дом на Гриммо, настроение у Кричера как будто улучшилось, ворчать он стал реже и не так злобно, чем обычно. Поттер несколько раз ощущал на себе взгляд домового. Именно поэтому Гарри решился на разговор.
— Дом слаб: камни голодны, чаши магии пусты и некому вновь, окропить кровью руны порогов. Бедный Кричер. Бедные хозяева. Позор семьи Блэк.
Причитания были тихими и вызывали жалость.
— Кричер, куда ты прячешь вещи Блэков, чтобы их не выбросили? — спросил шёпотом Гарри.
Гарри не нравилось, что Сириус выкидывает всё, что на глаза попадётся, и если мебель, вещи, да даже посуду и прочие мелочи он мог стерпеть, но книги… Это ведь знания. Наследие. Ценность! Кстати, драгоценности он не заметил, уже стащили и продали?
— Кричер не покажет ценности благородного Рода Блэк, которые с таким трудом спрятал! — эльф тут же ощетинился. — Кричер не даст выкинуть, — чуть не плача прошептал домовёнок, весь сжавшись, словно ожидая удара или криков.
— Я не хочу их выбрасывать, Кричер, я хочу помочь всё спрятать получше, и всё что ещё осталось. У тебя нет чего-нибудь с расширенным пространством? Например, сундук?
На мордочке Кричера появилась такая надежда.
— У древнейшего и благороднейшего Рода Блэк есть много артефактов с расширенным пространством, но активировать их может только волшебник, а не бедный Кричер, который не может спасти все сокровища Рода. Гарри Поттер поможет Кричеру спасти наследие его семьи? Пока позор и отродье Блэков не погубило то малое, что осталось?
— Я хочу забрать всё себе, Кричер, — решил раскрыть карты Гарри, помня, что домовые эльфы могут устроить ему весёлую жизнь. Кричер вон, какие каверзы устраивает и то просто пытается досадить и заставить уйти, не перегибая палку, а вот Добби не раз пытался его убить… нет-нет, спасти, конечно же. Спасти от жизни! Ведь она такая сложная эта жизнь! И обязательно приводит к смерти! По-другому его действия никак не описать! Но вместо того, чтобы нападать на возможную угрозу для Гарри Поттера, он нападал на него! Так что перед домовыми эльфами нужно быть предельно честным.
— Кричер должен помочь ограбить Род Блэков? — ушастик вытаращился на него в священном ужасе.
И Гарри понимал его. Блэки были не просто семьёй, они были древнейшей семьёй аристократов. Их знали все. Их боялись. Их уважали. Гобелен в пустой комнате, куда Сириус не заходит и других не пускает, был огромен. И был днём внимательно изучен. Гарри забрёл туда случайно. Сириус не прогнал, лишь рассказал о семье. Какими все они были плохими, как выжигали портреты на гобелене и изгоняли из Рода за пустяковые проступки (по словам Бродяги). Говорил, что все Блэки недостойны жизни и как хорошо, что все мертвы, а дом служит высшей цели света. Гарри передёрнуло от этого. Бродягу он не понимал.
Гарри провёл в комнате с древом достаточно, чтобы начать уважать Род, что имел такую историю, столько родных. Он даже узнал, что у него есть дядя Карлус Поттер (судя по всему, признанный бастард прадедушки Генри Поттера, одногодка деда-Флима), и его жена тётя Доротея (сестра близнец бабушки-Юфи), у них есть сын Поллукс Поттер. Точнее, они были. Под именами стояла дата смерти у всех троих. Впрочем, как и под именем Джеймса. Всё-таки это всего лишь красивое, нарисованное древо семьи на все стены комнаты, пусть и с двигающимися рисунками. Но такое есть явно не у всех. Это говорит не только о богатстве, но и поддержке, влиянии, сплочённости, сохранении истории и достижений семьи, хранимые поколениями. И тем страннее, что такая семья почти вся вымерла. Трудно поверить, что естественным путём, и причиной стал неправильный выбор стороны. Ведь и те семьи, куда ушли дочери Рода, что были «светлыми» и «нейтральными» (те же Поттеры), тоже почти вымерли, оставив лишь малолетних наследников, которые, как и он, выросли как сорняки на дороге. А ведь гобелен наверняка давно не дополняли, его (Гарри Поттера), например, уже нет. Как и Драко или Нимфадоры. Но всё же он:
— Я - Блэк, Юфимия Блэк** моя бабушка.
— У благородной Нарцисы Блэк есть сын, он достойный наследник, лучше презренного полукровки, — вкрадчиво произнёс эльф, смотря исподлобья на парня. Но не показывал презрения. Просто смотрел с интересом, ожидая, что ответит Гарри Поттер.
— Я чистокровный, моя мать была потомком сквибов, — холодно произнёс он. И с вызовом уставился на ухмыляющегося старичка.
Кричер дёргал себя за ухо. И долго ходил вокруг Гарри. Оценивая. Но потом низко поклонился ему.
— Кричер поможет внуку Юфимии Блэк. Кричер отдаст сокровища Рода Гарри Поттеру. Гарри Поттер обещает Кричеру сохранить сокровища Рода? — внимательно посмотрел старый домовой на парня.
— Да. Обещаю. Предатели крови и грязнокровки до них не доберутся, — твёрдо пообещал он, смотря эльфу в глаза. Тот расцвёл прямо на глазах и, тихо подгоняя, стал звать мальчишку за собой.
Оставшуюся ночь Гарри давал распоряжения домовику - куда и что класть. Также он попросил составить список и хотя бы краткое описание вещей к каждому сундуку. Кричер заверил, что всё есть, а чего нет, сделает, ему только нужно разрешение от ЖИВОГО представителя благороднейшего Рода Блэк. Гарри его тут же дал.
Оказывается, драгоценности никто не вынес. Кричер успел их спрятать. Как и деньги. Блэки не доверяли своё имущество гоблинам, так что все деньги хранились в доме. Гарри, понимая, что все эти сундуки и чемоданы нужно куда-то спрятать, пытался придумать куда. «В ещё один чемодан?» - весело подумал он.
И тут его осенило. Он вспомнил о магических палатках.
— Кричер, а палатки для путешествий у Блэков нет? — видя загоревшиеся глаза домовика, добавил, — там же хватит места для библиотеки и остальных вещей, и сундуков?
— Конечно, есть! — эльф быстро закивал головой, — у древнейшего и благороднейшего Рода Блэк всё самое лучшее!
Палатка, на которой были чары хамелеона (будет скрывать его везде, сливаясь с окружающей средой), очень понравилась Поттеру. Хотя помимо видимых чар, она имеет и функцию полного сокрытия с магглоотталкивающими, магоотталкивающими и зооотталкивающими чарами, которые включаются по желанию владельца.
«Не хватает Фиделиуса, но сам зачаровать я её не смогу».
Владельцем палатки стал Гарри, по подсказке эльфа, просто капнув немного крови на эмблему в форме змеи в треугольнике.
«Кровная магия. Тёмная магия. А служит для защиты… » - удрученно покачал головой парень, - «Сколько ещё мы не знаем о возможностях из-за запрета на тёмную магию?»
Ночь была длинной. Спать ушёл он только под утро и поспал пару часов перед побудкой. Новый день. Шум. Гам. Как же его стали раздражать Уизли!

______________________________________________
Примечание к части
*Имя взято у Томаса Эрскина - 1-й барон Эрскин (Thomas Erskine, 1st Baron Erskine; 1750—1823) — один из самых знаменитых и успешных адвокатов Англии конца XVIII и начала XIX вв. Жаль, временные рамки не совпали:)

**Юфимия - у меня Блэк, так как нигде нет упоминания из какой она семьи. Так что, тут она сестра близнец Доротеи Блэк.

*** Меня страшно возмущала эта "Уборка" в каноне и я всегда хотела, чтобы Гарри остановил это безумие или забрал всё себе, раз другим не нужно. Во многих фф с попаданцем это описывают, но тут, в большей степени Идея с домовым и палаткой подчеркнута из "Я не Поттер-Ура!" и "Ложь, предательство, Тартар"

****Картинка: Долорес Амбридж.

https://pbs.twimg.com/media/B1Sv5-nCEAEb-qE.jpg