Ты теперь моя

Глава 18.

Pov. Дженни.
Та ночь что-то надломила во мне, разрушила границы, изменила самые важные настройки.
Я пребываю в каком-то странном и непонятном настроении. Уже несколько дней подряд чувствую себя угнетающе подавленной. За два месяца замужества я привыкла к нестабильному эмоциональному состоянию из смеси гнева, растерянности, смущения, страха и тоски. Но когда ко всему этому добавляется какое-то нехарактерное, подсаженное извне и скрытное, будто новорожденный звереныш, чувство, я ощущаю себя хронически больной. Причем каким-то психическим расстройством. Хотя физически это тоже ощущается. Мне плохо. А сказать, что именно беспокоит, не могу. Хочу объесться сладкого, свернуться калачиком под одеялом и провалиться в двухнедельный сон.
Стараюсь ни на чем не заострять внимание. Особенно на Тэхене. Но мысли о нем настырно прорываются в сознание. Представляю какие-то дико нереалистичные ситуации. Словно он обнимает меня и говорит, что я красивая и нравлюсь ему. Смешно? Увы, это ещё самое адекватное из всего того, о чем я фантазирую. Мне стыдно перед самой собой. Но больше мне все же обидно, потому как я знаю, что мои мечты никогда-никогда не осуществятся. И от этого понимания, о Боги, мне вдруг хочется плакать. Лить слезы вёдрами!
Просто ПМС. Просто ПМС. Долбанные гормоны. Я схожу с ума от одиночества и безделья.
Ищу, чем себя занять. Начинаю читать книгу. Это работает совсем не так, как я рассчитываю. Все сюжетные повороты воспринимаются мною слишком остро. Вымышленные герои злят, нервируют и заставляют рыдать до икоты.
Просто кошмар наяву!
— Ситуация в городе сейчас под контролем, — произносит Ким однажды утром. — Можешь с сегодняшнего дня спокойно заниматься своими делами.
— Без Чарли?
— Не наглей, Дженни, — бросает предупреждающе, а я от одного его взгляда сжимаюсь. Это совершенно точно не страх. Знать не хочу, что именно. — Он приставлен к тебе на постоянной основе.
— Чудесно.
Провожу день, занимаясь привычными для до замужней меня делами. Несколько часов бродим с Ынхё по магазинам. Чарли приходится таскать за нами многочисленные пакеты. Сегодня молчание работает против него. Вижу, что раздражается, но не возникает.
— Дыши, Чарли, дыши! Я куплю тебе галстук!
Покупаю! Один — с жирафами, второй — с кактусами. Смеемся с Ынхё, как когда-то «до» отлично проводим время. Примеряем нелепые наряды: увесистые платья с рядами кружев, шляпы, перьевые боа.
Остаток дня проводим в салоне. Я, конечно, вызывала мастеров на дом. Но студия — это совсем другая вселенная. Нервы успокаивает, самооценку повышает, настроение поднимает.
Запрещаю себе думать о том, заметит ли Ким, что я подстригла волосы. Папа никогда не замечал. Хотя перемены, конечно, сейчас минимальны. Длина почти не изменилась. Обновили только форму и сделали насыщеннее мой природный цвет. Выгляжу я, как мне кажется, свежее и ярче.
Домой возвращаюсь в кои-то веки с улыбкой. Перед ужином надеваю новый комплект белья и красивое платье. Прошу домработницу накрыть на террасе, хоть сама жуткая мерзлячка. Так любит Тэхен, а я могу с пледом посидеть.
Проходит полчаса. Затем ещё двадцать пять минут. Я теряю терпение. И хотя никогда прежде не звонила ему, набираю записанный номер.
— Слушаю.
От звуков его голоса меня моментально затапливает волнением. И я начинаю лепетать совсем бессвязно:
— Привет… Это… Дженни…
— Я в курсе.
Ну, конечно.
Молчу, шумно переводя дыхание и собираясь с мыслями, пока муж не задаёт наводящий вопрос:
— Что ты хотела, Дженни?
— Я… Эмм… У нас уже все готово. Остывает. Ты скоро будешь? — удается мне, наконец, справиться с элементарной миссией.
Щеки и шею обдает жаром смущения. Не хочу, чтобы он решил, будто я сижу и жду его, хотя так оно и есть.
— Ужинай без меня. Буду поздно.
Разочарование во мне настолько сильно… Оно поражает меня. Не сразу могу справиться с комком горькой досады и попрощаться, не выдав эмоции тоном.
А когда я, наконец, овладеваю собой, слышу в динамике тихий женский шепоток:
— Останешься с нами на ужин?
В мою грудь будто горячими гвоздями выстреливают. Я не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть. Даже не моргаю, пока из глаз не начинают литься обжигающие потоки слёз.
— Что-то ещё, Дженни?
— Нет… У меня… всё…
Кажется, больнее быть просто не может. Но, прежде чем Ким отключается, до меня долетает ещё и неразборчивый детский голос.
Что же это? Кошмарный сон?
Но я не сплю.
Кто они такие?
Во мне вспыхивает совершенно незнакомое сумасшедшее по своей силе чувство. Оно скребёт, дерёт грудь изнутри. Выкручивает внутренности, пропуская их, словно через мясорубку.
Что происходит?
Потерянно оседаю в кресло.
— Ким Дженни? Подавать? Ещё полчаса, и гарнир придется разогревать.
У меня не получается ничего ответить. Я хочу. Но не могу. Осознаю, что плачу на виду у прислуги не сразу, лишь когда слышу собственный прерывистый всхлип. Прижимаю к губам кулак. Задерживая дыхание, пытаюсь сдержать поток нахлынувших эмоций. Смахиваю пальцами слёзы. Вдыхаю как-то резко и громко, прежде чем встретиться взглядом с ошеломлённой женщиной.
— Что-то случилось? Что-то с отцом?
— Типун тебе на язык, — сердито обрываю ее. — Я ужинать не буду. Спроси у Марка и остальных, кто в доме… Я спать.
— Но… Ким Тэхен просил, чтобы я следила за вашим питанием.
— Так скажи, что я поела.
В спальне легче мне, конечно же, не становится. Воздуха не хватает. А если вдыхаю глубоко, кажется, что в груди ещё сильнее разгорается. Сжимаясь, обхватываю себя руками. Пытаюсь унять колотящееся сердце. Пытаюсь нормализовать дыхание. Пытаюсь… На глаза будто пелена опускается. Никаких внешних факторов не замечаю. Ничего вокруг. Сознание рисует красочные картинки.
Как он может? Как???
Почему???
Я не нахожу ответов. Не знаю, в чем основная проблема. В том, что я не понимаю таких отношений? Или в том, что это касается лично меня? Мой разум не способен нормально выполнять свои основные функции. Сбоит, безжалостно подбрасывая из памяти самые трепетные моменты нашей нетрадиционной семейной жизни.
Жмурясь, обхватываю руками голову.
Остановись! Остановись! Остановись…
Эта боль непереносима. Она пронзает душу острыми всполохами. Она рвет меня на части.
Почему??? Почему? Почему…