Хитрый Васька выбрал самый короткий путь к дому. Он размеренно шел по тропе вдоль овсяного поляе, к которому вплатную поступал темный густой ельник. Поле ограждали длинные серые жерди, обмотанные поверху колючей проволокой. Васька поглядывал на поле с умилением - там шуршал исключительно вкусный,на его взгляд, молодой овес - но перебраться через изгородьк не пытался. Это только в кино кони взмывают над барьерами, подобно птицам. Васька кино не смотрел и даже представить не мог, что порядочный конь способен продемонстрировать такой зверский номер.
Зеленый овес качался под ветром, и Даша блаженно покачивалась ему в такт. До опушки было рукой подать , когда Васька споткнулся, сбился с шага, а потом и вовсе встал.
Насторожил уши.
Даша подобралась и уставилась вперед .
Ничего.
Конь фыркнул.
Она, успокаивая, похлопала его по шее. Васька, как всякий выросший в деревне трудяга, не был пугливым. Но порой даже спокойную лошадь может напугать сущая ерунда. Шуршащий пакет , например, или цветной фантик от шоколадки ...
- Тихо, дурачок, тихо!- Девочка всматривалась в лес , пытаясь понять, в чем дело.
Даже между елями висел неприветливый сумрак, проколотый золотыми солнечными иглами. Длинные бороды лишайника свисали с обломанных нижних сучьев. Огромные замшевые валуны выставляли из-под земли бугристые черепа. В глубине ельника сухо застрекотала сорока.
Васька попятился.
Поперёк золотой прогалины метнулась черная тень.
Конь коротко заржал, присел на задние ноги, развернулся и ударил со всей дури в галоп. Даша успела вцепиться в гриву. До этого она никогда не скакала галопом, а тут Васькина спина ухнулась вниз, Дашу подбросило, шмякнуло о конский хребет - и они понеслись!
Восторг и ужас , ужас и восторг!
Она летела вперёд , позабыв всё на свете.
Перед глазами качалось синее небо, качался темный лес, качалось зелёное поле...
Тут Васька споткнулся.
Даша на миг зависла в воздухе, а потом её швырнуло вперед. Она вцепилась в конскую шею руками и ногами - и почувствовала , что сползает вбок. Перед глазами моталась рыжая спутанная грива.
Васька пёр , как танк.
Она попыталась зацепиться за что- нибудь, упереться коленом...
Бесполезно.
Спутанные пряди сменились серой смазанной полосой.
Не сразу Даша сообразила, что это- бегущая земля , пыльный просёлок. Её стремительно дёрнуло вниз и перевернуло.
Она увидела мелькающие Васькины ноги, но так и не разжала рук.
Тяжеловоз, отфыркиваясь, перешёл на шаг и наконец остановился.
Даша приоткрыла глаза и поняла, что висит у него на шее, почти под брюхом, не разжимая намертво сцепленных пальцев. Ноги её волочились по дороге и мешали Васька двигаться.
Она разжала пальцы и рухнула прямо в дорожную пыль. Полежала, глядя на Васькину морду, закрывавшую полнеба. Конт осторожно наклонился и фыркнул ей прямо в лицо.
Она медленно поднялась.
Не век же на дороге валяться. Вроде цела... Спина болит , ноги болят, шея болит - но всё двигается.
Васька переминался рядом, поводил круглыми , как арбузы , взмокшими боками. Даша погладила его дрожащей рукой по дрожащей шее. Испугался , дурачок! Это очень страшно, когда рядом с тобой пугается огромный могучий зверь. Она выгребла из карманов все запасы - пазломанное печенье, замусоленные куски сахара - и все отдала Ваське. Только ведьмин хлеб оставила.
Интересно, почему он так переполошился? Вроде тень мелькнула... Кто бы это мог быть? Да кто угодно! Мало ли теней в лесу.
А Васька все переминался с ногами на ногу, жался к ней, словно был не здоровенным конягой , а маленьким жеребёнком. Если бы он мог говорить , то обязательно рассказал бы девочке, что там, на опушке , успел уловить самый страшный для всякой лошади запах.
Запах тронутый солнцем крови.
Запах смерти...
