Брак

Бонус 3

— Гук… Гук… Гук, — поняв, что звать — дело бесполезное, омега со всей силы пихнул его локтем в печень. Альфа от резкой боли моментально открыл глаза, скручиваясь в клубок.
— Тэ? — прошептал он, сдерживая себя, чтобы не высказать все, что он думает по этому поводу.
— Я голодный, а ты? — а в глазах искренний детский интерес сияет с маленькими огоньками озорства.
— Что? Еда?
— Да, пойдём поедим, не люблю есть в одиночестве. — Резво соскочив с кровати, он накинул халат на голое тело и почти вприпрыжку пошёл на кухню.
— Тэхен, тебе нельзя прыгать! — выкрикнул Чон и, кинув взгляд на часы, что показывали пять утра, поморщился, взял подушку и, прикрыв ею лицо, начал кричать.
Эта вакханалия началась с беременности Тэхена.
Он до сих пор помнит, как…
Дубовая дверь, а там табличка: «Ким Юра врач-гинеколог», и они сидят перед ней, ожидая своей очереди. Чонгука трясёт с головы до пят, он нервно грызёт ногти, постукивая ногой по кафелю.
— Прекрати меня раздражать, — а рядом спокойный как удав Ким Тэхен, который и в ус не дует, просто смотря в телефоне видео.
— Думаешь, у нас получилось?
— Не знаю, врач скажет.
— А если нет?
— Значит, ещё раз попробуем.
— А если и потом не получится?
Устав от такого состояния мужа, омега взглянул на его бледное лицо и круги под глазами и совершено холодно выдал: «Значит я найду альфу, который сможет». А Чон застыл. Это что за заявления такие?
«Хотя бы перестал мельтешить», — подумал Ким, облегчённо выдохнув. Они оба понимают, что проблема не в Чонгуке и его сперматозоидах, но если сам омега не накручивает себя, то альфа и подавно не должен. Кто у них мужчина в семье, в конце-то концов? А, точно, оба.
За размышлениями брюнет и не заметил, как его муж успел себя накрутить уже в другую сторону.
— Где твоё кольцо?
А вот это неожиданный вопрос. На руке вроде, однако его там не оказалось — пальчик блистал свободой. Попал ты Ким Тэхен, молодец, кто за язык тянул? Омега уже прикрыл глаза, считая до десяти. Именно столько секунд требуется, чтобы принять взвешенное решение, как говорит его психолог, хотя Ким считает его шарлатаном.
— Кто тот альфа?
Эта сторона Чона открылась недавно и все больше набирает обороты.
— Ты о ком?
— Не знаю, это у тебя спросить нужно, ради какого альфы ты кольцо снимаешь, а потом спишь с ним.
— Гуки, я кольцо в ванной забыл, когда лицо мыл, оно царапается, понимаешь? — спокойно выдохнул омега, говоря медленно и тихо. Ладно, может, этот психолог и не так плох. Ким в своей жизни ненавидит множество вещей, но больше всего — объясняться. Слишком раздражающий процесс, который он только что спокойно пережил.
Альфа выглядел задумчивым, а потом, встав, просто ушёл куда-то и вернулся через пятнадцать минут. Довольный донельзя, улыбка до ушей, а в ладошке — цельное, круглое гладкое кольцо из нефрита. Ким скептически поднял бровь и взглянул на Чона так, будто: «Хей, собачка, ты что притащил мне?», а тот только и рад хвостиком вилять да ждать воплощения гениального плана. Вдох-выдох, и Тэхен смиренно надевает новое кольцо, коротко целуя Чона в губы.
— Спасибо, — тихо прошептал, а губы его все ещё задевают чужие, и смотрит он на них слишком завороженно и желанно. Эго альфы потешается, ведь его омега желает его, так же, как и он сам.
Столь интимный момент разрывает кашель доктора.
— Семья Чон?
И так тепло от этого слова. Семья.
Воспоминания пробуждают желание сейчас же зацеловать эти губки, которые уже все в ежевичном джеме, что отнюдь не мешает прижаться не только к ним, но и притянуть омегу к себе. Однако сейчас между ними животик, их маленькая кроха, которая все-таки смогла выжить, несмотря на маленькую вероятность. Тогда Чон был так счастлив, именно эти чувства он вкладывает в этот нежный и почти невесомый поцелуй. Отстранившись и облизав губы, омега заглянул в чужие глаза, спросив:
— Вкусно? — и вот чертенок, даже закусил уголок нижней, зная, какое это имеет влияние. Рык, вырвавшийся из альфы, прервал телефонный звонок последнего.
— Прости, я сейчас, — кинул он и ретировался в комнату.
А огонёк и запал омеги вмиг пропали. Он знал, какую фразу услышит сейчас:
— Прости, мне нужно срочно на работу, — выбежал Гук уже полностью одетый в костюм. Остались лишь штрихи, такие как запонки и галстук.
— Но у тебя же выходной сегодня, — бесцветный голосом проговорил Тэ, намазывая джем на булку. Он ненавидит есть в одиночестве, но последние полгода так и происходит.
— Я знаю, прости меня, просто там аппараты сломались, нужно срочно решить этот вопрос, днем будет ещё больше пациентов.
Всё у Чонгука «просто», а у Тэхена «сложно». Причем настолько, что в поисковике не раз появляются запросы «авиабилеты Сеул–Рио-де-Жанейро, Сеул–Тэгу». Курсор мышки постоянно застревает на кнопке «купить билет», ведь он так привык к теплу по ночам, и пусть засыпает он раньше, а просыпается без него, но даже тот промежуток, что есть, для него жизненно важен. Тепло, запах, большие руки, поглаживающие поясницу. Он так привык, привязался, что страшно иногда становится.
— Я постараюсь побыстрее вернуться, мы посмотрим фильм, соберём мебель в детской и поедим мороженое, хорошо? — Чонгук с великим сожалением и грустью в глазах заглянул в чужие, притягивая лицо напротив ладонями и покрывая его поцелуями.
Как можно на него злиться?
Натянуто улыбнувшись, он покивал головой, а сам уже знал, что будет смотреть фильм сегодня в одиночестве.
— Может, он больше не любит меня? — разбито спросил Тэхен, смотря в окно. А там ливень, капли стекают по окну, а у омеги так же все течёт в душе, обливаясь кровью.
— Не говори ерунду, Тэхен, любит он тебя и любит больше жизни. — Уверяли на том конце света.
— Тогда где он? — разбито, обиженно.
Выдохнув, друг собрался сказать то же, что и говорит постоянно, из раза в раз, но Чон опередил его, процитировав:
— Он на работе, ты должен понять и потерпеть чуть-чуть, Тэхен.
Поджав губы, Чимин не знал, как ещё его поддержать.
— Может, на работу вернуться? — предположил Чон.
— Тэ, седьмой месяц — это не шутки. Пей витамины, кушай фрукты, гуляй на свежем воздухе, и все будет хорошо, а Богом пока присмотрит за всем, он парень толковый.
— Ха, он тоже так говорит, вы с Гуком будто сиамские близнецы. Только вот… — опустив голову, он грустно усмехнулся, — только вот ещё несколько дней в четырёх стенах, и я свихнусь. Ненавижу эту квартиру, потому что знаю её идеально, вплоть до трещины на десятой плитке в ванной. Понимаешь?
— Поговори с Чонгуком, перестань молоть все эти чувства в себе, это ни к чему хорошему не приведёт.
А Ким не знал, хорошая ли эта идея. С детства не умел делиться самым важным: переживаниями, проблемами. Хотя у него вроде начинало получаться, он рассказывал о своих переживаниях Гуку. Однако сейчас омега чувствует, как они медленно но верно отдаляются. Тэ понимает, что скорее всего накрутил себя, может, это гормоны, может, дерьмовый характер, может, все не так катастрофично, но осознание этого не помогает.
— Пообещай мне.
— Обещаю.
Джазовая музыка неспешно разливалась по помещению, непринуждённо заполняя атмосферу красками. За столиком сидели двое ужинающих альф. Время отбивало восемь часов вечера, детское время, но один из них неустанно спешил, проверяя телефон.
— Чонгук, может, оторвешься от телефона на несколько минут? — с насмешкой поинтересовался друг.
— Прости, Югем. Тэхен не ответил на дневные сообщения, переживаю, как бы не случилось чего.
— Что с альфами омеги делают, поразительно.
Чон кинул на него злой взгляд.
— Тушись, я с миром пришёл. Когда ещё в Сеул заскочу, чтобы увидеться с тобой?
— Не выдумывай, — закинув в рот кусочек рыбы, он не переставал бросать взгляды на дисплей.
Смирившись с тем, что все внимание ему не заполучить, Югем продолжил:
— У меня есть к тебе деловое предложение. Один мой друг занимает неплохую должность в армии. Он мне рассказал, что буквально через неделю правительство будет искать больницу, которая сможет устроить временный полевой госпиталь. У нашей армии в союзе с другими странами будут проходить учения. Медперсонал за нами. И понятное дело, все должно быть на высшем уровне. И хоть все это на волонтерском начале, заручиться поддержкой правительства лишним не будет. Друг предложил мне заняться этим, подобрать врачей из своей сети больниц, организовать все это. Однако я отказался, ибо у меня мама приболела, сейчас в Чеджу лежит, лечится. Я и так по городам мотаюсь, ещё и это не вытянул бы, но я сказал, что знаю одного толкового человека, который мог бы сделать это. — И он совершенно очевидно подмигнул, намекая.
— Я? — бровь ввысь, а глаза навыкат.
А тот напротив сидит да головой кивает, словно кот, налопавшийся сметаны.
— Ты с дуба рухнул? У меня муж на седьмом месяце. Какая командировка? Я не то что из страны, я из города не выезжаю.
— Чон, да он же не ребёнок, что, месяц-полтора без тебя не протянет?
— За языком следи, ты о моем муже говоришь.
— Давай так, я тебе номерок его оставлю, а ты сам решишь, хочешь этого или нет.