Малыш Снейп

Часть 23

Буквально на следующую ночь Северусу приснился кошмар. Я никогда не слышал, чтобы ребенок так кричал. Крик разбудил меня посреди ночи. Это был жалобный, абсолютно безумный звук, от которого у меня мурашки пошли по коже. Мерлин знает, я не из пугливых, но если бы василиск издавал подобные звуки, я бы никогда не спустился в тайную комнату.

Северус скорчился в своей постели. Стоило мне приблизиться к нему, как он шарахнулся прочь.

– Эй, все в порядке! – прошептал я в темноте. – Это всего лишь я, Северус...

Он сжался, закрывая голову руками и загнанно дыша. Стоило коснуться его плеча, как он дернулся всем телом, будто от удара.

– Северус, это просто сон. Слышишь? Открой глаза. Все хорошо. Я здесь, – я бормотал и успокаивал, притягивал его к себе, пока он не сдался. Он привалился ко мне, тяжело дыша и вздрагивая, как от рыданий, хотя не издавал больше ни звука. Я укачивал его какое-то время, держа в объятьях. Наконец, он заговорил:

– Я сделал что-то плохое, – сказал он мне шепотом.

– Что ты сделал, Северус?

– Я... я... – он едва мог вымолвить слово, так стучали его зубы. Я припомнил, нет ли у меня успокоительного зелья в аптечке... в любом случае, оно давно просрочено. Обычно я просто заливал горести алкоголем.

– Тише. Ну-ка, глубокий вдох, – велел я, покачивая Северуса. Он забрался ко мне на колени, прижался всем телом, дрожащий и мокрый от пота. – Ты в безопасности здесь. Тебе приснился дурной сон, вот и все.

– Я убил ее, – пробормотал Северус. – Я видел маму, и я... я не нарочно!..

– Это все сон, – повторил я снова. – Ты никого не убивал, балбес. Я бы заметил.

Он затих, переваривая мои слова.

– Но все было таким настоящим, – сказал он наконец, отстранившись и пытливо заглядывая мне в глаза. – Я убил ее палочкой. Волшебством. Я был взрослый и я... – он замолк, потерев неосознанно руку. Ту руку, на которой у него однажды появится метка. Мне стало действительно жутко от мысли, что Северус мог видеть во сне обрывки своих будущих воспоминаний. Могло ли такое случиться? Могло ли это быть на самом деле? Я ничего не знал о его матери, кроме тех обрывков, что видел в Мыслесливе.

Я ничего не знал о нем самом, кроме того, что он сам решил мне показать.

– Ты никого не убивал, – повторил я твердо. Он все сверлил меня взглядом, вцепившись в мою пижаму. – Клянусь тебе, – это заставило его поверить. Дыхание Северуса успокоилось, замедлилось, хватка ослабла.