Я ждала тебя

1

Когурё, 1820 год

– Черт, черт… улетела, мерзость такая! – Порыв ветра подхватил поток ругательств, оставив всех гостей в полном изумлении.
Яхта стояла на якоре на середине моря. Гости собрались в честь нового короля Санхэ. Поскольку прием был скучным, но очень важным, все покорно восхищались роскошной яхтой его величества. Обитая парчой мебель красного дерева, сверкающие хрустальные подвески на люстрах, позолоченные сфинксы и бронзовые резные львы, расставленные по углам, – все давало право называть яхту плавучим дворцом роскоши. Гости усердно поглощали спиртные напитки, дабы поскорее достичь приятного состояния эйфории, которое с успехом могло бы заменить истинное веселье.
Возможно, прием был бы интереснее, если бы король пребывал в лучшем настроении. Он еще не оправился от недавней смерти отца, к тому же страдал острыми приступами подагры. Король все больше мрачнел, что было ему совсем несвойственно. В конце концов он стал искать общества тех, кто мог бы развеселить его и избавить от одиночества. Именно поэтому, как утверждали, он и потребовал присутствия на приеме мисс Ким Дженни. Один томный советник его величества выразил всеобщее мнение, заметив, что мисс Дженни расшевелит кого угодно, это лишь вопрос времени. И мисс Дженни, как обычно, не разочаровала присутствующих.
– Эй, кто-нибудь, достаньте эту чертову штуку! – Голос Дженни перекрывал взрывы хохота. – Волны уносят ее прочь от яхты!
Благодарные за избавление от скуки, мужчины бросились на ее призыв Дамы робко запротестовали, когда их кавалеры устремились к носу яхты, где Дженни, перегнувшись через поручень, смотрела на нечто, плававшее в воде.
– Моя любимая шляпка, – ответила она на градом сыпавшиеся вопросы и изящным жестом указала на шляпку – Ее унес ветер! – Она повернулась к толпившимся поклонникам, каждый из которых был готов утешить ее. Однако ей нужна была шляпка, а не сочувствие. Озорно усмехнувшись, она внимательно оглядела мужчин. – Ну, есть среди вас настоящий рыцарь? У кого хватит смелости достать мою шляпку?
Дженни бросила шляпку за борт намеренно. Она видела, что кое-кто из мужчин догадался о ее проделке, однако это не сильно уменьшило число желающих ей помочь.
– Позвольте мне! – воскликнул один господин, а другой принялся стаскивать свой дорогой хонбок.
Завязался спор, так как каждый стремился завоевать благосклонность Дженни. Однако за бортом яхты угрожающе пенились волны, да и вода была холодной, что обещало простуду. Но самое важное заключалось в том, что дорогой, идеально сшитый костюм не выдержал бы купания в реке.
Дженни с еле заметной улыбкой наблюдала за подстроенной ею суматохой. Предпочтя спор действию, мужчины рисовались перед ней и соревновались в галантности. Если бы кто-нибудь решился спасти ее шляпку, он бы давно сделал это.
– Ну и цирк, – еле слышно проговорила Дженни, разглядывая препирающихся щеголей.
Если бы среди них нашелся тот, кто выступил вперед, послал бы ее к черту и заявил, что никакая розовая шляпка не стоит таких жертв, она бы тут же прониклась к нему уважением. Однако никто на это не осмелился. Будь здесь Мин Юнги, он бы посмеялся над ней или сделал неприличный жест, чем вызвал бы у нее приступ хохота. Да, они оба с одинаковым презрением относятся к ленивым, надушенным и расфуфыренным великосветским шалопаям.
Дженни со вздохом отвернулась к реке, грозной, свинцово-серой под тяжелым небом. Весной воды  нестерпимо холодны. Она подставила лицо ветру и зажмурилась, как кошка, которую гладят. Блестящие черные пряди выбились из прически Дженни с отсутствующим видом развязала отделанную драгоценными камнями ленту, украшавшую ее лоб. Ее взгляд был устремлен на волны, бившиеся о борт яхты.
– Мама, – услышала она детский шепот.
Дженни съежилась, но воспоминания не отступили.
Внезапно она представила, как детские ручонки обнимают ее за шею, как нежные волосики касаются ее щеки, ощутила на руках тяжесть детского тельца. Стая уток с шумом и кряканьем рассекает зеркальную гладь пруда.
– Взгляни, дорогая, – проговорила Дженни. – Это утки. Они прилетели навестить нас!
Замирая от восторга, девчушка вытянула пухлую ручку и крохотным пальчиком указала на уток, с важным видом проплывавших мимо. Затем она перевела свои темные глаза на Дженни и улыбнулась, обнажив два передних зуба.
– Утки! – последовал возглас, и Дженни тихо засмеялась.
– Утки, дорогая моя, и очень красивые. Куда мы дели хлебушек, который принесли для них? О Боже, кажется, я сижу на нем…
Следующий порыв ветра разрушил мирную картину. Дженни почувствовала на глазах слезы, грудь сдавило.
– О Соён! – прошептала она и глубоко, прерывисто вздохнула.
Однако ее усилия оказались тщетными, сердце сжалось от отчаяния. Иногда ей удавалось прогонять это состояние вином, азартными играми, сплетнями или охотой, но всегда облегчение было недолгим. Как же изболелось ее сердце! «Моя малышка… где ты?.. Я найду тебя… Мама идет к тебе, не плачь, не плачь…» Отчаяние, как нож, все глубже вонзалось ей в душу. Надо немедленно что-то предпринять, иначе она сойдет с ума.
Дженни громко и беспечно рассмеялась, тем самым испугав стоявших поблизости мужчин, и сбросила туфельки на высоких каблуках. Розовое перо, украшавшее шляпу, все еще виднелось над поверхностью воды.
– Моя бедная шляпка вот-вот утонет! – воскликнула она, готовясь к прыжку. – Я сыта вашим рыцарством. Как я вижу, мне придется спасать шляпку самой. – И прежде чем кто-либо успел остановить ее, она прыгнула вниз.
Море сомкнулось над ней, и волны возобновили свой прерванный бег. Кто-то из женщин закричал. Мужчины с тревогой вглядывались в мрачную воду.
– Господи, – пробормотал один.
Остальные молчали, потрясенные. Даже король, которому сообщили о случившемся, изволил подняться на палубу и, всей своей массой навалившись на поручень, тоже стал смотреть вниз. Леди Кон, крупная красивая женщина пятидесяти четырех лет, фаворитка короля, подошла к нему и воскликнула:
– Я не раз говорила: эта женщина помешанная! Да помогут нам небеса!
Дженни оставалась под водой чуть дольше, чем требовалось. В первое мгновение холод парализовал ее, превратив кровь в лед. Отяжелевшее платье тянуло вниз, в таинственные бездонные глубины. Пусть так и будет, оцепенело подумала она… пусть мрак поглотит ее и утащит вниз… Но внезапный страх заставил ее заработать руками и устремиться к сумеречному свету наверху.
Дженни вдруг почувствовала, как что-то мягкое коснулось ее запястья, и, увидев шляпку, схватила ее. Вынырнув, она заморгала, чтобы прогнать из глаз ледяную воду, и облизала губы. Холод тысячами иголок пронзил ее тело, зуб на зуб не попадал. Она с усмешкой обвела взглядом растерянных гостей, столпившихся на борту яхты.
– Я достала ее! – закричала она и гордо подняла шляпку.
Несколько минут спустя Дженни уже была на борту.
Мокрое платье облепило ее стройное тело, выставив на всеобщее обозрение все его соблазнительные изгибы. По толпе пронесся ропот. Женщины взирали на нее со смесью зависти и злобы. Ни одна из представительниц прекрасного пола Когурё не пользовалась таким успехом у мужчин. На тех, кто отваживался переступать грани дозволенного, смотрели с презрением, в то время как на Дженни …
– Она может совершать любые, даже самые отвратительные поступки, а мужчины только сильнее восхищаются ею! – громко возмутилась леди Кон. – Она притягивает к себе скандалы, как мед – пчел. Будь на ее месте другая, ее бы уже двадцать раз смешали с грязью. Даже мой дорогой Син не терпит никакой критики в ее адрес. Как ей это удается?
– Просто она ведет себя по-мужски, – кисло ответила другая леди.
– Играет, охотится, чертыхается и занимается политикой… Она привлекает всех своей новизной: где еще встретишь женщину с мужскими повадками?
– Однако выглядит она отнюдь не по-мужски, – проворчала леди Кон, глядя на стройную фигурку, обтянутую мокрым платьем.
Убедившись в безопасности Дженни, мужчины окружили ее и громко выражали свое восхищение. Откинув со лба мокрые пряди, Дженни улыбнулась и поклонилась.
– Ах, это была моя любимая шляпка, – проговорила она, рассматривая бесформенный комок бархата.
– Великий Боже! – восторженно воскликнул один из мужчин. – Неужели вам чуждо ощущение страха?
– Абсолютно, – убежденно ответила Дженни, чем вызвала у мужчин смех. Она смахнула капли воды с лица и задорно тряхнула головой.
– Кто из вас, мои дорогие, будет столь любезен принести мне полотенце и что-нибудь выпить, иначе мне грозит… – Она замолчала на полуслове, сквозь свисавшие на лицо мокрые пряди увидев незнакомца.
Поднялась страшная суета: мужчины бросились за полотенцами и горячительными напитками, стремясь хоть чем-то ублажить Дженни. Незнакомец же не двинулся с места. Дженни откинула волосы со лба и дерзко взглянула на него. Странно, почему этот незнакомец так смотрит на нее? Взгляд его холоден и бесстрастен… Она же привыкла к восхищенным взорам. Да и губы его кривятся в презрительной усмешке.
Дженни стояла неподвижно, хотя внутри у нее все дрожало от холода. Она впервые видела, чтобы блондин так сильно напоминал сатира. Порыв ветра откинул золотистые пряди со лба незнакомца, открыв чрезвычайно интригующую черту его породистого лица . В его глазах, на удивление карих, отражалась безграничная печаль. Дженни поняла, что этот взгляд будет еще долго преследовать ее. Только тот, кто познал горечь и глубочайшее отчаяние, способен распознать эти чувства во взгляде другого человека.
Взволнованная пристальным вниманием незнакомца, Дженни отвернулась и одарила ослепительной улыбкой своих поклонников, которые наперебой предлагали ей полотенца, плащи и горячительные напитки. Она приказала себе не думать о странном незнакомце. Кто, черт побери, дал право этому скучному лицемерному аристократишке судить ее?
– Мисс Ким, – с тревогой проговорил господин Тун, – боюсь, вы простудитесь. Если пожелаете, я почту за честь доставить вас на берег.
Обнаружив, что ее зубы выбивают дробь о край стакана, Дженни с благодарностью кивнула. Озябшей рукой она потянула господина Туна за рукав и, когда тот склонился к ней, прошептала:
– Поторопитесь, пожалуйста. Кажется, я поступила опрометчиво. Только никому не рассказывайте об этом.