Пустошь

Глава 31

Глава 31. Hold me now - Обними меня сейчас .

"Am I alive or just a ghost?
Haunted by my sorrows
Hope is slipping through my hands
Gravity is taking hold
I said I'm not afraid
That I am brave enough
I will not give up
Until I see the sun
Hold me now
'Til the fear is leaving
I am barely breathing
Crying out
These tired wings are falling
I need you to catch me"
Red – Hold me now

«Я жив или просто призрак?
Печаль следует за мной,
Надежда ускользает сквозь пальцы,
Гравитация тянет меня вниз…
Я говорил, что не боюсь,
Что я полон отваги.
Я не сдамся,
Пока не увижу солнце.
Держи меня,
Пока не исчезнет страх.
Я едва дышу.
Я кричу.
Уставшие крылья сломаны,
Мне нужно, чтобы ты поймал меня».

– Вы говорите, у пациента наблюдалась повышенная нервная возбудимость? –
задумчиво проговорила Цунаде, рассматривая небольшую статуэтку.
– Я передал вам его карту, – пожал плечами сидящий напротив неё мужчина. – Там всё указано. К чему эти вопросы?
Цунаде вскинула на него смеющийся взгляд, отметив, что её собеседник весьма холоден, если не сказать напряжён. Отчего бы его светло-чайным глазам так странно блестеть, словно застывшим льдинкам? Видит в ней конкурента или же просто не доверяет женщинам?
Отставив статуэтку обратно на журнальный столик, она поднялась, проходя к окну и останавливаясь напротив него. За ним простиралась зелёная лужайка, и мужчина в светлой униформе и кепке неспешно прохаживался по ней с газонокосилкой.
– Я предпочитаю живое общение скупому медицинскому языку. Да и вы с Саске имели… весьма странные отношения, Орочимару.
– Странные? Отношения?
Он удивлённо вздёрнул чёрные брови, едва сдерживаясь от смеха. Вся эта
история с Учихой, едва не стоила ему карьеры: за очередной отказ оперировать.
Наверняка там, наверху, некоторые люди побоялись всё же, что такой
уважаемый человек, как Фугаку, потеряет младшего сына из-за прихоти какого- то там доктора. Хотя… большую роль в этом вопросе сыграли деньги,
выложенные перед начальством всё тем же отцом семейства…
А оперировать Саске было нельзя…
Увы, Орочимару лично пришлось покопаться в голове парня, в прямом смысле этого слова. Надавить можно и на хладнокровного доктора, которому Фугаку пообещал закрыть все ходы и выходы в медицину, если он откажется.
Как показала жизнь, Орочимару недооценил старшего Учиху.
– Он провёл с вами некоторое время, если верить словам Итачи. Даже звонил
вам, и вы приезжали…
– Это моя работа.
– Ваша работа – лечить здесь, в клинике, – снисходительно улыбнулась Цунаде, поворачиваясь к нему. – А забирать больного с улицы, чтобы отвезти его к себе домой…
– Вы слишком много знаете, – нехорошо прищурился Орочимару. – Поэтому я и не люблю психологов.
Взгляд Цунаде стал донельзя ехидным и подозрительным одновременно. Она
прищурилась, разглядывая непроницаемое лицо собеседника.
– Или же потому что боитесь, что психолог увидит кое-что, что вы скрываете.
– Мне нечего скрывать.
Мужчина отвернулся от неё, возвращаясь за свой стол и усаживаясь в кресло. Он расслабленно откинулся на спинку стула, скрещивая руки на груди, и Цунаде довольно улыбнулась. Он закрывался… и это было видно. Так или иначе, не Орочимару её пациент, хотя, честно говоря, он был весьма бы любопытной личностью.
– Саске, – медленно произнёс Орочимару, будто пробуя это имя на вкус. – Он весьма странный парень. Его отношение к болезни хоть и предсказуемое, но…
– Но?
Желтоватые глаза вновь вперились в её лоб, но Цунаде нельзя было провести
такими трюками. Она сама умела прожигать взглядом.
– Вы же знаете, что у него повреждён мозг, и процесс необратим? Болезнь зашла слишком далеко, а он ей в этом помог своим упрямством.
Орочимару потянулся за дорогим портсигаром и вынул оттуда тонкую сигарету, что в женских пальцах смотрелась бы куда более привычно.
– Слепота, потеря вкуса и нюха, нарушение моторики… это всего лишь верхушка айсберга, – подкуривая, говорил он. – Это всего лишь то, что видим мы – врачи, но ты…
Такой резкий переход на «ты» заставил Цунаде удивлённо улыбнуться. Да, всё-
таки он воспринимает её как конкурента. Но вот в чём? В борьбе за жизнь Учихи Саске?
– Ты должна была заметить истинное состояние пациента.
– Не спорю, – кивнула она. – Я знаю, что мне предстоит много работы…
Орочимару высокомерно фыркнул, выпуская сизый дымок через ноздри и
отворачиваясь к окну.
– Саске сходит с ума, – тихо произнёс он. – Медленно и неотвратимо. Нам
остаётся только наблюдать за тем, во что выльется прихоть его семьи. Более
того… опухоль…
– Я работала куда с более агрессивными сумасшедшими, – перебила его
женщина. – Так что, думаю, справлюсь с его депрессией.
– Если бы это была только депрессия. Скажите, – взгляд в глаза. – Он до сих пор общается с тем парнем… Узумаки?
– Мммм, – нахмурилась женщина. – Я понятия не имею, о ком вы. Но… он
пытается кому-то дозвониться… я видела его телефон.
– Нехорошо читать чужие смс, – укоризненно качнул головой Орочимару. – Ни при каких условиях не подпускайте его к тому парню.
– Почему?
Мужчина, затушив недокуренную сигарету в пепельнице, выпустил последний ядовитый дымок из лёгких и скривил тонкие губы:
– Иначе он его убьёт.