Пустошь

Глава 21

Часть 4. Остановиться.
Глава 21. "Только ты"

«Когда ты умрёшь, я не стану валять дурака,
Зализывать раны. На север, потом в пески.
Мы вместе с тобой флиртовали со смертью, и вот
Тебе я дарю её, мой любимый друг».
Ночные снайперы - Только ты.

Мы все смотрим в небо, когда не можем разобраться в том, что творится у нас под ногами. Мы все начинаем верить в душу, когда не можем понять, что происходит за нашими костями.
Мы все смотрим в небо, забывая, что небо никому ничего не должно. Оно безразлично взирает на нас, неспешно перетекая из лазурной синевы в кобальтовую черноту. Этому хрустальному куполу безразлично, что будет с тобой завтра, если ты вдруг решишься лечь под поезд или прозаично вздёрнуться на люстре. Пушистые облака так же будут плыть по нему, когда тебя не станет, звёзды так же будут зажигаться каждую ночь и переправлять души к Большому Маяку, когда твоё тело будет мерно покачиваться на грубой пеньковой верёвке.
Это только в дешёвых слезливых мелодрамах с неба льёт как из ведра, в момент чьей-то смерти или похорон. Незамысловатый ум создателя фильма оживляет синий хрусталь над головами героев, заставляя его меняться под стать их настроению.
Сегодня было солнечно.
Настоящий солнечный осенний день, которые случаются так редко, но остаются в душах на всю оставшуюся осень. Даже лучи солнца становятся теплее, воздух пропитывает запах опавших листьев, пряность янтарного света кружит голову. Это словно перевалочный пункт между прошлым и тёмным, холодным будущим, где будет только хуже.
Да. Сегодня светило солнце.
В просторном доме Учих собрались, наверное, все дальние родственники. Половину из них Саске видел всего лишь пару раз в своей жизни, другая часть оставалась той безликой чёрно-серой мешаниной, которая всегда бывает на крупных семейных сборищах.
Брюнет с некоторой нервозностью внутренне был рад тому, что не нужно улыбаться каждому родственнику, не нужно строить из себя примерного сына, как это было всегда заведено в их семье.
Каждый крупный праздник, когда их дом становился чем-то вроде кланового гнезда, семья Учих надевала костюмы благополучия и маски радости. Тогда два ненавидящих друг друга брата становились самыми близкими друзьями, а давно охладевшие друг к другу муж и жена - эталоном семейной пары, образцом для подражания.
И только сейчас Саске мог честно признаться самому себе, что те дни лицемерия ему нравились. Ему нравилось видеть дома отца, который был всегда доброжелателен и чуток, ему нравилось видеть, как улыбается Микото, накладывающая мужу завтрак. Ему даже нравилось играть с Итачи, который в те дни очень много улыбался.
А потом гости уезжали...
И семья расходилась, разваливалась по своим делам.
Сегодня не нужно было масок. По крайней мере, свою Саске надевать не спешил, стоя у камина и наблюдая, как отец пожимает руку очередному соболезновавшему.
Гости смотрели на младшего Учиху с плохо скрываемой наигранной жалостью. Даже на его чёрные джинсы и тёмную водолазку упакованные в деловые костюмы Учихи взирали снисходительно, но во взгляде некоторых всё же был укор.
Мальчик лишился матери. Это большой удар, вон как исхудал, побледнел. Наверное, переживает.
Саске отвечал на эти взгляды безразличием, внутренне радуясь, что никто не пристаёт к нему со светскими беседами.
Рядом стоял Наруто, которому Итачи всё-таки выделил старый официальный костюм Саске, который последнему уже давно стал очень большим.
Признаться, растрёпанный блондин среди темноволосых Учих выглядел, как пришелец с другой планеты, и ему доставалось большинство недоумевающих взглядов. Никто его не знал, никто не ведал с кем бы он мог прийти сюда.
Узумаки слишком яркой тенью следовал за Саске, стараясь особо не выделяться, но с его-то внешностью...