Влюбиться в кого не следовало...

глава 37

***
POV Джефф

Улицы были окутаны мраком, царящая круг тишина казалась оглушающей, а мысли раз за разом возвращались туда, откуда я бежал. Или, вернее говоря, к той?

— Элизабет...

От одного лишь звука этого имени я чувствовал, как тело наливается жаром, а сердце до боли щемит в груди, так, что становится сложно набрать воздух в легкие. Меня словно лихорадило, но при этом я точно знал, что не болен... Но вот действительно ли я здоров? Разве та тяга, которую я испытывал к этому человеку не была мне несвойственна? Разве тепло ее рук не стало моей зависимостью? Разве мне не хотелось слышать ее голос, смех, ловить на себе ее взгляд и никогда, никогда не оставлять? И в то же время, я сбежал. У меня не было уверенности в том, что тот человек послушает меня. Он так или иначе продолжит следить за ней, ведь он уже понял... Я впервые чувствую себя настолько полноценным и разбитым одновременно. Впервые желаю чего-то настолько сильно, что не пытаюсь это получить... Да, я действительно болен. И главная моя болезнь — она. Ничем не примечательная девушка, готовая в любой момент одарить всех своей улыбкой, у которой до сих пор в кресле сидит мягкая игрушка. Сколько раз за это время я пытался понять, почему она так заворожила меня, но так и не нашел ответа на этот вопрос. Единственное, что я точно знал, так это то, что ее улыбка, ее глаза и эти нежные руки стали для меня миром. Миром, в котором я могу быть обычным парнем, лишенным маниакальных наклонностей, мире, где я волен делать то, чего хочу... Мире, в котором я могу снова быть рядом с тем, кого люблю.

"Люблю" — всплывшее в голове слово застало меня врасплох, и я замер посреди дороги, глядя прямо перед собой. Любовь... разве мог я испытывать настолько высокое чувство к кому-либо? Чувство, которое побуждает людей совершать невероятные поступки и создавать самую трогательную музыку, писать стихи и посвящать ей полотна?

Перед мысленным взором тут же всплыл детский и, как мне казалось тогда, очень красивый рисунок, на котором корявыми буквами было выведено слово "Мамака". Еще не до конца доучивший алфавит, я приготовил Маме подарок на день рождения и со всех ног побежал дарить ей свое произведение искусства, когда запнулся о порог гостинной, и упал, больно ударившись локтями. На мой плачь тут же прибежала встревоженная Мама, и, опустившись рядом со мной на корточки, принялась спрашивать, где болит, но я лишь еще пуще заливался слезами, с силой стискивая в руках помявшийся листок бумаги. Я даже не чувствовал, как ноют разодранные до крови локти. Моей трагедией стал испорченный подарок, который я так старательно готовил для самой доброй и самой красивой женщины на свете...