Наследники

Глава XV. Дороги, которые мы выбираем.

Речные волны тихо постукивали о борта маленькой лодки. Два тяжёлых деревянных висла почти бесшумно разрезали водную гладь, отражавшую зарево пожара, окинувшего старинный город на пересечении дорог. Тихие всплески воды, словно удары молотка, отстукивали в голове Евы. В этот момент в её груди будто бы зияла пустота, Ева чувствовала острую необходимость чем-то её заполнить, но это было невозможно. Она сидела в носу лодки, брештук неприятно давил в спину, но Ева так и не нашла в себе сил отстраниться. Вместо этого, она ещё сильнее вжалась в дерево, ощущая холод ночной реки сквозь доски лодочного дна.

Ветки плакучей ивы коснулись плеча Евы. Они подплыли совсем близко к берегу. Девушка подняла глаза и осмотрелась. Берега реки были полны ивы: некоторые деревья были старыми и с тяжестью клонились к воде, другие, помоложе, казалось больше стремились ввысь, несмотря на то, что судьба для них определила совсем иной путь. Кое-где виднелась верба. Ева вспомнила, как каждую весну они с Айзеном шли на берег реки и рвали небольшой букет из веточек, на которых распушились мягкие душистые биточки. Мысли об Айзене сделали дыру в её груди ещё больше и необъятней, по щеке Евы покатилась слеза. Она изо всех сил старалась не расплакаться. Меньше всего ей хотелось, что бы её спутники видели слёзы.

Они плыли в тишине. Диметриус плавно вращал вёсла, заставляя лодку двигаться против течения реки. Он хмурился. Небольшая складка между бровей делала его без того серьёзное лицо ещё более суровым. За его спиной в противоположной части лодки, прикрыв глаза, расположился Андраш. После того, как Лили совершила ритуал, его раны затянулись, но чувствовал он себя, видимо, ещё не совсем здоровым. Еве показалось, что мыслями Андраш был где-то очень далеко. Кегелем сидел к ней спиной. Ева не видела его лица, но ей почему-то показалось, что он тоже хмурится.

Прошли ровно сутки с того момента, как она встретила их впервые. Она не знала о них практически ничего. Хотя, в свете последних событий, оказалось, что Ева не знала ничего и о себе самой. Её мысли плавно перетекали от Айзена, горящего Штрабенштадта, к пророчеству Огмы и обратно. Ева пыталась вспомнить слова, сказанные провидицей, но тщетно. Лишь отдельные фразы, как казалось Еве, совсем несвязанные, появлялись в её сознании. Незаметно для себя Ева уснула, под давящим грузом событий последних суток.

***

Ева проснулась от собственного крика. Когда она открыла глаза, рука Лема уже зажимала ей рот. Он смотрел на неё с некоторой долей тревоги, эта же эмоция застыла на лицах Диметриуса и Андраша.