жестокий бог

Глава 7

Саша

Я приходил в школу каждый день до конца этой недели.
И в последний школьный день я действительно облажался с Т/и. (Она не твоя гребаная подружка, тупица.) Воздух был наполнен озорством и температурой девяносто пять градусов. Уровень влажности: две сраные тысячи.
Типичная Южная Калифорния. Ад-усаженный-пальмами.
Все были одеты в бикини и плавки, в эти жалкие подобия одежды. Парни скользили по влажным полам, стреляли из водяных пистолетов и гонялись друг за другом по коридорам, так что трудно было поверить, что они были теми сперматозоидами, что добрались до конечной цели. Кто-то распылил черную краску на зеркала в ванных комнатах для девочек, в результате чего истеричные подростки не смогли подготовиться к традиционному школьному селфи. А у кого-то еще было слишком много свободного времени, потому что под потолком лениво летали гелиевые шарики, на которых маркером были написаны мерзкие слухи.
Элис Хэмлин отсосала у Саши бланта на глазах у своего парня.
Никита Эксесс (пусть его фамилией будет прошлый псевдоним) заразил близняшек Лемке лобковыми вшами.
Антон Топор- девственник.
Т/и Асталис - гадина.
Тема. Чертовы. Слухи.
Несмотря на то что я не разговаривал с т/и с тех пор, как по-рыцарски облил кровью всю ее ванную и засунул язык ей в рот, я до сих пор не примирился с мыслью, что не я испорчу ей последний день в школе. Я все еще помнил, какая она на вкус - как черные розы во дворе Карлайла. Восхитительная, сладкая и свежая, как капли дождя на лепестках.
Как капли дождя на лепестках? Убирайся на фиг из моих мыслей и забери с собой киску, которую ты вырастила.
Я вытащил свой швейцарский нож из ботинка и швырнул его в воздушный шар. Раздался громкий взрыв, от которого люди в коридоре взвизгнули и подпрыгнули. Резина упала к моим ногам. Я поднял ее и прошел через весь коридор, засовывая нож обратно за голенище ботинка и ощупывая материал.
- Кто несет ответственность за это произведение изобразительного искусства? - поинтересовался я, оглядываясь по сторонам, пока люди приклеивались спинами к шкафчикам.
Некоторые студенты направили на меня свои телефоны, записывая мою неожиданную вспышку, но никто не заговорил.
Я остановился посреди коридора и ухмыльнулся.
- Ну, тогда, если никто не говорит, думаю, пришло время оценить каждый минет, который мне делали с первого курса до сих пор. Знаете, как в старые добрые времена. Справедливое предупреждение: некоторые из вас потерпели неудачу.
Я достал из заднего кармана черный фломастер и открыл его зубами. Я положил ручку в шкафчик и начал писать на нем имя Стейси, когда позади меня раздался пронзительный голос.
- Брат! Это просто дурацкая шутка. Расслабься.
Сорен Кайден.
Если бы в словаре были картинки - а для таких людей, как Сорен, возможно, так и должно быть, - его белобородое лицо серфера-торчка изображалось бы под словом придурок, в комплекте с его тупым «Какой сегодня день?» выражением (Четверг, идиот).
Он торговал таблетками, чтобы утолить свою зависимость от азартных игр, и вообще был каким-то мутным. Однажды он попытался приласкать мою лучшую подругу Стефани, надеясь, что она никому не расскажет. Спойлер: она сделала это. Неделю спустя у него появились два импланта для зубов, потому что Антон выбил их, а остальную часть лица этого засранца я украсил синяками и шрамом на лбу в форме члена.
Я развернулся, толкнул его к противоположной стене от шкафчиков и щелкнул порванной резиной по его лицу. Сорен вздрогнул, зажмурил глаза и потер красное пятно на щеке.
- Ой! Какого хрена!
- Черт возьми, ты кусок гнилого дерьма. - Я наступил ему на пальцы ног, перенося на них весь свой вес, так разозлившись, что мог бы убить его.
Мне не следовало приходить. Урезонить мелкую засранку стояло первым пунктом в моем меню, тем более я уже был на взводе из-за переезда в Англию. И Сорен стал идеальным оправданием. Я не был спасителем т/и. Я даже не был ее долбаным другом. Я заботился о ее заднице немного меньше, чем о вросшем ногте на ноге отца Антона. Раз уж на то пошло, она была испорчена изнеженной жизнью. Немного поиздеваться над ней - это как раз то, что доктор прописал.
Мне.
Не кому-то другому.
Только. Мать вашу. Мне.
- Драка на три часа! - крикнул кто-то, прикрыв рот ладонью.
Антон и Никита появились позади меня. Друзья Сорена по серфингу тоже бросились к нам, но остановились неподалеку, слишком возбужденные, чтобы броситься на меня или моих друзей.
- Это была шутка! - воскликнул Сорен, вскидывая руки в защитном жесте.
Соня поспешила ему на помощь, примчавшись к нам на девятидюймовых каблуках и положив руку ему на плечо. Вся школа собралась вокруг нас, оглядываясь по сторонам.
- О, да ладно тебе, Блант. С каких это пор ты обижаешься из-за безобидной забавы? В любом случае все слухи о шарах - правда.
Совсем нет.
Элис никогда не отсасывала мне в присутствии своего бывшего парня Джейсона.
Близняшки Лемке заразили Никиту лобковыми вшами, а не наоборот (информацию об этом дерьме мне действительно нужно выбросить в мусорное ведро моего мозга).
Т/и Асталис можно было назвать по-всякому. Однако гадиной она не была.
Кстати говоря, Хорошая Девочка выглянула из множества лиц, уставившихся на нас. Она собрала волосы в высокий хвост, а подводка для глаз сегодня у нее была очень густой. Грубые ботинки, как у меня, и черные узкие джинсы с футболкой Stone Roses. Она выглядела так, будто лишь слегка заинтересовалась этой сценой, выдернув огромные наушники из ушей и засунув плеер за пояс джинсов.
Соня проследила за моим взглядом и изобразила ядовитую улыбку на розовых губах.
- Гадина на три часа. Как дела, Хорошая Девочка? Это плод моего воображения, или ты отсосала у Саши и получила идеальную десятку, так что теперь он твой рыцарь в доспехах?
Глаза т/и расширились и впились в мои. Она думала, что я рассказал людям о нашем поцелуе. Может быть, и хуже. Соня назвала ее Хорошей Девочкой, но это была чистая случайность. По правде говоря, я никому не рассказывал о ее прозвище и поцелуях. Двух поцелуях. Я бы стер их из своей памяти, если бы мог.
Т/и притворилась, что смеется.
- Не льсти себе. У тебя нет мозгов, не говоря уже о воображении, Сонь.
- Это не отрицание. - Соня сунула палец в рот, многозначительно посасывая.
- Хотите официальное заявление? - т/и закатила глаза, скрестив руки на груди. - Отлично. Я бы никогда не поцеловала Бланта, не говоря уже о том, чтобы заняться с ним чем-то большим. Я скорее умру, чем прикоснусь к нему. Счастлива?
Бесстрастная ухмылка заиграла на моих губах.
- Наши чувства взаимны, Асталис.
- Ой, Саш. Значит, ты зря защищал ее бледную задницу. Она даже не хочет тебя, - поддразнила Соня.
Любой, у кого осталась хоть капля разума, мог бы сказать в радиусе ста миль, что она пыталась вывести меня из себя. Это само по себе меня не беспокоило. Именно слова т/и вывели меня из себя.
Я бы никогда.
Я лучше умру.
Твою. Мать.
- Защищать? - Ухмылка изогнулась в уголке моего рта. - Я никого не защищал. Это дерьмо в стиле дрянных девчонок мне надоедает. И вгоняет в скуку.
- Я... я не девчонка, - заикаясь, возразил Сорен.
Я бросил на него незаинтересованный взгляд.
- Но ты и есть киска.
- Лжецы. Вы оба. - Соня потянулась, как котенок, пытаясь быть сексуальной.
Сорен переводил взгляд с меня на Хорошую Девочку. Они были правы. Если бы мне давали пенни за каждый раз, когда я защищал кого-то, над кем издевались в школе, я бы не смог позволить себе гребаную использованную жвачку.
Так почему же она? Т/и была единственной девчонкой в школе, которая не проявляла ко мне огромного уважения.
- О черт, чувак. Я не знал, что она твоя девушка. - Сорен прикрыл рот ладонью, его глаза заблестели.
Придурок подумал, что она моя слабость. Моя ахиллесова пята. Он думал неправильно.
- Она не моя девушка, - зевнул я.
Но т/и была невозмутима. Она была пунцово-красной и прижимала кулаки к телу. Все в ней кричало о том, что ее застали врасплох.
- Я ненавижу его, - сказала она, теряя самообладание.
Это раздражало, но было объяснимым. Я взял ее на стажировку, манипулировал ее отцом, облил кровью всю ее ванную и бросил мусор ей под дверь. Это был только вопрос времени, когда она сорвется.
- С чего бы мне хотеть быть с кем-то вроде него? - т/и встряхнула головой, не обращающая внимания на аудиторию вокруг нас. - Я презираю его во всех отношениях. Он - чудовище. Жестокий подонок. Неудачник.
Чудовище.
Жестокий подонок.
Неудачник.
Я сглотнул, но усмехнулся, склонив голову набок и глядя на Соню.
Видишь? Моя невеселая улыбка сказала: Здесь нет места для несчастной любви.
- Хм. Все еще не убедили. Докажи это. - Соня выпятила одно бедро, подталкивая свою грудь в мою сторону, хотя мы стояли в нескольких футах друг от друга.
- Ты ведешь себя так, будто мне плевать, что думают люди. Это очень неприлично для того, кто не является полным идиотом. Ты знаешь, что означает слово неприлично, верно, Сонь? И идиот? Уверен, тебе тоже оно знакомо.
Соня покраснела под пятью слоями макияжа и неуверенности в себе, но не сломалась. Она умела притворяться - в отличие от т/и, которая была слишком естественной.
- Почему бы мне не пососать твой член перед готическим близнецом Эммы Уотсон? Давайте проверим, появились ли у тебя чувства. В любом случае все к этому и шло. Ты ведь взял меня с собой в семейный отпуск, не так ли?
Долбаная Индиана.
После этого все в моей семье начали меня доставать. Никто не купился на наши отношения. Их всех интересовало, кого я пытаюсь разозлить.
Себя самого, хотелось закричать. Я заслуживаю такой телки, как Соня, вот поэтому я ее и пригласил.
Целью всей жизни Сони было сосать мой член. Она приложила больше усилий, чем большинство ученых, пытающихся вылечить рак. К сожалению, ее явное желание доставить мне удовольствие сделало ее настоящей убийцей стояков. Я бы больше возбудился от бабуина, старающегося вылизать собственную подмышку, нежели от мысли о том, чтобы засунуть свой член ей в рот.
Но Соня хотела не только отсосать у меня. Она также хотела причинить боль т/и, которая никогда не преклонялась перед ее статусом королевы Б и дала Соне пощечину на ее собственной вечеринке.
У меня тоже в этом деле были личные интересы.
Хорошая Девочка думала, что слишком хороша для меня. Возможно, она была права, но пришло время преподать ей урок. Я собирался забрать все, что она любила и о чем заботилась. Не потому, конечно, что она меня интересовала, а потому, что была средством для достижения цели. Всего лишь способом получить то, что я хотел.
Оба поцелуя были ошибками.
Первый, в комнате уборщика, состоял в том, чтобы успокоить ее, черт возьми, и доказать, что я мог бы заполучить ее, если бы захотел.
Второй произошел по вине человеческого фактора.
Я был пьян и накачан, как пиньята, а она находилась рядом и собирала меня обратно по кусочкам. Буквально. Не в переносном смысле. Я отказался отращивать вагину, как Антон, который, черт подери, влюбился в Стефани, девушку из соседней (с ним) комнаты.
Я не собирался совершать третью ошибку, и чем скорее т/и узнает об этом, тем меньше у меня будет шансов заполучить еще одну жалкую сталкершу.
К тому же меня задолбала мысль, что с Элис я не довел дело до конца в комнате уборщика. А я всегда шел до конца, и т/и не могла продолжать портить мне жизнь.
- Са-ша! Са-ша! Са-ша! Са-ша! - Люди вскидывали свои сжатые кулаки в воздух, скандируя в кругу, образовавшемся вокруг нас.
Было девять часов утра, и чертовски рано для всего, что не имело отношения к кофе. Но Соня хотела отсосать у меня, и все желали это увидеть.
Я взглянул на Хорошую Девочку. Ее глаза сверкали от ярости. Она никогда не видела, как мне делали минет. До сих пор.
Ее глаза говорили: «Не смей».
Мои ответили: «Отвали».
Студенты складывали ладони рупорами, лаяли, выли, хихикали между собой. Это было последнее «ура», прежде чем я навсегда уеду из этого города. Почему нет?
Я толкнул носком ботинка в сторону Сони.
- Сначала поцелуй его.
На этом все должно было закончиться. Я не думал, что она это сделает. Соне следовало поддерживать свою репутацию. Но я недооценил, как далеко она зайдет, чтобы причинить боль т/и. Она с важным видом направилась ко мне на своих шпильках, остановившись, когда мы оказались лицом к лицу. Она опустилась на колени, коснувшись своими блестящими губами кончика моего грязного ботинка.
Все фотографировали происходящее. Я переводил взгляд с т/и на Соню. За этим стояла какая-то история, нечто большее, чем просто этот минет.
Дело было не в том, чтобы забраться на чей-то член. Нет, это было личное.
Месть.
Что т/и сделала с Соней?
Я с ухмылкой взглянул на Асталис. От выражения ее лица меня чуть не стошнило, но она ничего не сказала.
Шагни вперед и покончи с этим, мои глаза бросали ей вызов. Она была похожа на огонь, излучая тепло с другого конца комнаты одним только взглядом.
Но она не сдвинулась ни на дюйм. Она просто смотрела и позволяла этому случиться.
Соня подняла глаза и торжествующе улыбнулась мне.
- Расстегни молнию, Блант. - Она положила руку мне на промежность. Я отмахнулся от нее.
- Если я не кончу, ты больше не сможешь показаться в этом городе, - предупредил я.
Какого хрена т/и притворялась, что ей не пофиг? Она сказала, что никогда не будет со мной. Но теперь она выглядела так, словно убила бы меня, если бы я пошел дальше. Что, естественно, заставило меня захотеть сделать это еще больше.
- Папочка уже купил мне дорогу в крутую школу. После этого я, вероятно, отправлюсь в Майами. В последнее время Калифорния - это так примитивно.
Все засмеялись. Все, кроме одной девушки.
- Сорен, Никита, постойте на стреме. - Антон вздохнул, устало потирая глаза. Он всегда прикрывал мне спину. Бросив на меня быстрый взгляд, он неодобрительно покачал головой. - Ты такой засранец, Саш. Я просто жду, когда какая-нибудь телка тебя сломает. И надеюсь, в процессе она надерет тебе задницу.
- Не мешай мне хорошо проводить время, Топор, - ухмыльнулся я.
Когда губы Сони коснулись меня, я понял, что это было по-настоящему, это происходило. К счастью, мой член затвердел от мысли о перспективы двигаться внутри маленькой английской розы. Неповиновение т/и привело меня в ярость. Ее отказ разозлил меня. И я все еще хотел немного поиграть с ней, прежде чем мы переедем в Англию, убедиться, что она достаточно унижена.
Я посмотрел на т/и с самым невозмутимым выражением лица, встретившись с ней взглядом, в то время как голова Сони покачивалась взад-вперед у меня на талии, чтобы все могли видеть и смеяться.
Она уставилась прямо на меня. Но на этот раз ее лицо говорило о чем-то другом. Война.
Я услышал, как Соня сосет и стонет вокруг моего члена, и затвердел еще больше, когда смотрел на т/и, представляя ее губы на мне.
Подчиняется.
Прячется.
Поднимает белый флаг.
Вокруг нас стоял шум. Так много шума. И все же каким-то образом я отчетливо слышал ее молчание. Громко. То, как она все переваривала.
«Подтолкни меня, Саш, и я буду давить сильнее. Я не та девушка, которой ты угрожал в замке Карлайл», - предупредила она после того, как наложила на меня швы. Я поверил ей.
- Сделай все, что в твоих силах, - сказал я вслух, глядя прямо на нее, игнорируя, когда Соня изо всех сил старалась заставить меня кончить. Я даже не мог ее чувствовать.
Т/и улыбнулась, но огонь в ее глазах погас.
Это была единственная война, которую Англия не собиралась выигрывать.