Когда-то давно Антон искренне считал, что офисная работа в духе пять-два с девяти до шести — это не для него. Он, в общем-то, считает так до сих пор, просто в ненормированном рабочем дне есть и свои минусы, например, иногда он становится ненормированными рабочими сутками или даже парой недель. Таким оказывается август: возникает ощущение, что все интервью, съёмки и записи решили впихнуть в один короткий промежуток времени в надежде, что часов в сутках неожиданно станет хотя бы двадцать пять. Но чуда не происходит, поэтому Антон с боем вырывает лишнее время у сна, а иногда и у еды, завтракая по пути в машине, пока стоит в пробке.
Для него это не то чтобы норма, но уже не впервые. И даже жаловаться и возмущаться особо смысла нет — все в крю в эти проклятые пару недель впахивают до изнеможения: Оксана ходит бледная как призрак, у Стаса не остаётся сил на лекции и его коронные предупреждающие взгляды, да и все остальные напряжённо ждут, когда же этот ад закончится.
Почуяв единственный возможный выходной в конце месяца, Антон решительно и безапелляционно заявляет, что в этот день никуда из дома не выйдет, отключит телефон, и вообще о его существовании на сутки можно забыть. То ли звучит действительно авторитетно, то ли все настолько заебались, что нет сил возразить, но Антон воплощает свой план в реальность: приезжает домой, с трудом запихивает в себя ужин, ставит телефон на беззвучный режим и ложится спать, не заведя будильника. В планах проспать примерно сутки и ещё чуть-чуть, и гори оно всё огнём.
В итоге его, конечно, будят звонком. Сквозь липкий тяжёлый сон Антон с трудом нашаривает телефон на тумбочке, пытается вслепую свайпнуть, чтобы отклонить вызов, с мыслью, что перезвонит сам потом когда-нибудь через год. Но, видимо, не попадает по кнопке,потому что ввинчивающаяся прямо в мозг трель звонка не затихает.
Бормоча ругательства под нос, Шастун выбирается из-под одеяла, щурится от заливающего комнату вечернего солнечного света. Экран телефона подсказывает, что времени уже к семи, а ещё никакого входящего звонка у него нет — есть пара пропущенных и несколько сообщений, но конкретно сейчас ему никто не звонит. А звук есть. Как говорится, слышу звон — не знаю, где он.
Когда до всё ещё подёрнутого дымкой сна сознания Антона доходит, что звонят вообще-то в дверь, он с кряхтением вылезает из кровати и ползёт в коридор, не озаботившись внешним видом. Он в пижамных штанах, без футболки, с гнездом на голове, опухший и небритый, но ему глубоко поебать, потому что он точно никого не ждёт, а приходить без предупреждения могут только очень нехорошие люди.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Под песни о тебе..
Romance«Я скучаю», - думает Антон, и эта мысль такая щемяще-отчаянная, что он уже почти лезет в мессенджер. Но заходит в их чат, видит последнее своё сообщение, отправленное несколько лет назад, и у него опускаются руки. На вполне нейтральный вопрос, может...
