- Наконец-то мы дома! - преувеличенно бодро воскликнула мама. Я вышла из такси и огляделась. Ничего не дрогнуло внутри. А ведь я так рвалась сюда первое время жизни в доме Криса. А теперь... Маленький дом, покатая крыша, небольшие окна, два этажа, внизу гостиная с кухней, вверху три комнаты. Белый заборчик, площадка для барбекю, куда ж без нее, пара чахлых кустов, посаженных мамой в приступе ландшафтно-дизайнерского рвения и брошенных на произвол судьбы сразу, как только приступ закончился. В общем, дом как дом, ничего особенного, один среди кучи точно таких же по обе стороны улицы. Мама всё порывалась выставить его на продажу, но до этого не доходили руки. Вечеринки, шопинг, приёмы, светская жизнь - разумеется, всё это занимало массу времени. А дом, ну куда он денется?
- Боже, вот всё-таки есть у меня интуиция! Как подумаю, что было бы сейчас, если бы дом продали? Куда бы мы вернулись? - пропыхтела мама, вкатывая по ступенькам крыльца свой чемодан. Я усмехнулась про себя. Мама никогда не была практичной, но всегда хотела казаться такой. К примеру, купив совершенно невероятное количество рыбы по акции, «практичная» мама ужасно гордилась собой - ровно до того момента, когда поняла, что столько рыбы просто не войдёт в наш маленький морозильник. Я помню, как мы неделю питались рыбным супом, рыбным филе и даже на гарнир было тоже что-то из рыбы. Часть удалось раздать соседям, а часть просто испортилась. Так и с этим домом: уверена, она просто забыла о нём. А теперь оказалось, что это так кстати и у нее «интуиция». На самом деле, конечно же, некстати. Если бы дом успели продать, мама осталась бы у Криса ещё на несколько дней «пока что-нибудь не решится», а там, возможно, они и помирились бы. Я, хоть убей, никак не могла поверить в историю про Криса и официантку. Я перешагнула через порог и застыла. Зависла на пару секунд. Я не узнавала наш дом. Внутри было тихо, чуть сыро и чисто: за небольшие деньги соседка присматривала за порядком. Вот только гостиная словно сжалась, усохла. Она казалась ужасно маленькой. И лестница наверх. И кухня... Да все казалось ужасно маленьким и тесным после огромного особняка, в котором мы провели последние месяцы. Маленьким, тесным, сиротливым и странно чужим. А все потому, что дом - это там где тебе хорошо. А все остальное - просто стены и точка на карте.
- Я схожу в супермаркет, - весело объявила мама, - и куплю нам что-нибудь на ужин. А ты пока разложи вещи.
- Может, тебе помочь? - спросила я. Она явно была не в себе, и отпускать её одну не хотелось.
- Ты считаешь, что я даже с этим не справлюсь? - взвилась вдруг мама на пустом месте.
- Конечно, справишься, - примирительно заговорила я. - Просто предложила помочь. - Займись своими делами, - огрызнулась она и, хлопнув дверью, ушла за покупками. Ну и кто из нас тут неуравновешенный подросток? Впрочем, я была даже рада, что осталась одна. Бросила баул с вещами на скрипнувший диван, плюхнулась рядом, достала телефон из сумочки и быстро написала Пэйтону:
«Как там у вас дела? Что вообще случилось? Ты хоть что-нибудь понимаешь? Я - нет».
Тут же пришёл ответ:
«Никто ничего не понимает. Отец клянётся, что даже не заметил никакой официантки».
«И что теперь будет?»
«Я что-нибудь придумаю, не волнуйся. В конце концов, не может же она злиться вечно».
Мне это не понравилось. Значит, всё, что он придумает, - это просто сидеть и ждать, пока мама перестанет злиться? Так себе план. Я сначала не хотела отвечать, а потом всё-таки ответила:
«Рада, что для тебя не проблема жить без меня какую-то там вечность». Отправила - и тут же пожалела. Это было нечестно. Ехидно, саркастично и нечестно. Пэйтон так же растерян, как и я. Да никто сейчас не знает, что делать. С каких это пор я начала предъявлять к нему требования, как к супергерою? Он расправит плащ супермена, прилетит сюда по воздуху и выкрадет меня? Чушь. Я уже собиралась извиняться, когда пришло сообщение:
«Ни о чём не волнуйся. Я люблю тебя».
Дыхание перехватило, сердце пропустило удар, потом забилось часто-часто, а потом снова замерло. «Я люблю тебя». Вот так просто... Люблю. Я повторяла это слово про себя, и оно звучало, как музыка. Пэйтон меня любит! Не то, чтобы я раньше не догадывалась, но написанное обычными буквами обычного сообщения признание буквально затопило меня сумасшедшим, шальным, восторженным счастьем. И всё, что случилось за этот сумасшедший день, стало вдруг мелким и неважным. Всё, кроме одного. Не знаю, сколько времени я просидела над телефоном, идиотски улыбаясь и перечитывая чудесные три слова. Мама вернулась из супермаркета, хлопнула дверь, а я всё ещё не могла выйти из своего сладкого оцепенения. А дальше произошло то, чего я совсем не ожидала. Мама бросила пакеты на пол, в несколько шагов пересекла гостиную, оказалась рядом и вырвала телефон из моих рук.
- Чему ты тут улыбаешься? - в её голосе звенел гнев. Я попыталась вернуть телефон, но она оттолкнула меня, не отрывая глаз от экрана. И, чёрт возьми, я знала, что она там прочитала: «Не может же она злиться вечно... я люблю тебя». Она размахнулась и... И мой телефон с треском разбился о стенку. Я в ужасе подлетела, пытаясь собрать, выяснить, работает ли. Да где там. Она швырнула его с такой силой, что не спасёт уже никакой ремонт.
- Ты... Как ты могла?! - закричала я. - Прочитала мою переписку, разбила мой телефон! Ты совсем с ума сошла? - Нет, это ты сошла с ума! - закричала она в ответ. - Если решила променять мать на первого встречного кобеля!
Я рванула к двери. Не могла здесь оставаться. Не думала: где буду ночевать, что буду делать. Но мне нужно было срочно уйти из этого дома. Дёрнула дверь раз, другой, но та оказалась заперта. Когда она успела её запереть?
- Ступай в свою комнату, Кэтрин! - каким-то подчёркнуто торжественным голосом проговорила мама.
- Выпусти меня отсюда! Сейчас же дай ключи!
- Вот ещё! Я - твоя мать, я знаю, что для тебя лучше.
- Ты мать? - я рассмеялась, и этот смех даже мне самой показался диким, ненормальным. Изнутри накатывала волна злости, готовая разнести всё вокруг. - Ты выдернула меня отсюда, не спрашивая, когда помчалась устраивать свою личную жизнь. Бросила в чужом городе одну, без друзей и знакомых, запихала в элитную школу, ни разу не подумав, что я там никто, изгой! А потом, когда у тебя не срослось, ты притащила меня обратно. Как вещь, как... как безмозглый чемодан. И теперь ты вдруг вспомнила, что ты мать? Только для того, чтобы испортить мне жизнь?!
Я убежала в свою комнату, захлопнула дверь и разрыдалась. Она разбила телефон, лишила меня последнего - связи с Пэйтоном. Отобрала у меня те три слова, за которые я была готова держаться. Из-за которых могла ждать и верить в то, что Пэйтон что-нибудь придумает. А теперь ничего не осталось - только отчаяние. Отчаяние и злость.
