Пять подонков сходят с ума от ревности ко мне

65

Данные Си Чжитуна немного колебались: вы уверены, что вы и раб А знали друг друга раньше?

Шань Вэйи: Я уверена, что мы были знакомы, но я просто не помню.

Для Си Чжитуна «Не помню» не существует. Си Чжитун помнит всё, но он понимает, что человеческая память ограничена.

Шань Вэйи тоже была обеспокоена этим.

Он не сомневается в своем собственном суждении, его знакомство с Рабом А было реальным, он считал, что должен был знать Раба А раньше, но не в этом времени и пространстве.

Однако, будучи быстрым переселенцем и собиравшимся уйти на пенсию, Шань Вэйи испытала слишком много времени и пространства. Он не мог вспомнить всех, кого когда-либо знал и встречал.

Но Си Чжитун может.

Си Чжитун никогда этого не забудет.

Но проблема заключалась в том, что Си Чжитун тоже не признавал Раба А.

Таким образом, Шань Вэйи может подтвердить, что Си Чжитун не был рабом А.

Шань Вэйи знает это, но Си Чжитун никогда его не видел, поэтому есть только одна возможность - в том времени и пространстве - исходном времени и пространстве, Шань Вэйи не был быстрым переселенцем, а Си Чжитун еще не родился - Шань Вэйи "первый мир".

Шань Вэйи: Верните меня к началу.

Си Чжитун: Как пожелаете.

«Дверь» открылась, и сознание Шань Вэйи оторвалось, как лист, упавший в поток, кружащийся и уносимый течением, унесенный течением в неведомую даль.

Просто опавшие листья вслед за водой обычно текли по реке, но его сознание мягко поддерживалось Си Чжитуном, поднимаясь обратно вверх против течения времени и пространства.

Ощущение возвращения во времени и пространстве было очень тонким.

Шань Вэйи чувствовал себя так, словно находился в огромном океане, но когда он открыл глаза, ему показалось, что он падает в море звезд. Безграничная тьма и безграничное одиночество, казалось, наступали и отступали. Направление потеряло свое значение. Как будто время стало координатой, которую можно изменить.

Так удивительно, но так страшно.

Он вдруг стал таким маленьким, меньше, чем упавший в ручей сухой лист. Он был всего лишь крошечным муравьем, карабкающимся по этому мертвому листу.