Близнецы от врага. Чужая тайна

25

Лалиса
— Сеструль?! – ору на всю парковку и сама пугаюсь своего голоса.
Вздрагивает и Момо, теряясь от такого «теплого» приема. Пятится назад, когда я выскакиваю из машины, захлопывая за собой дверь. Намеренно на сигнализацию не ставлю и ключи оставляю внутри. Я не собираюсь долго «любезничать» с сестрицей.
Сложив руки на груди, буквально убиваю ее взглядом.
Заодно рассматриваю: модно потертые джинсы, свитер оверсайз, спортивная куртка. Макияжа минимум, только губы подведены и реснички. Волосы убраны в высокий хвост. Сейчас нас легко различить.
Значит, не подставлять меня приехала. Зачем тогда?
— Что тебе нужно? – вскидываю подбородок.
— Тихо-тихо, - Момо выставляет руки перед собой. – Какие вы все нервные, - произносит обобщенно.
— А ты ожидала, что я брошусь тебе на шею? После всех гадостей, которые ты мне сделала? – предъявляю обвиняюще. – Как ты вообще нашла меня? Только не говори, что случайно.
— Не совсем, - тянет загадочно. – Я всегда знала, что у меня есть сестра-близнец. Точнее, была… - делает мучительную паузу. – Однако до недавнего времени я была уверена, что ты мертва…Наши цели совпадают. Я ведь тоже искала встречи с ней. Поговорить хотела. В глаза посмотреть…
— На тот момент я не знала, что подставляю тебя. Мне давали задания - и я их выполняла, - пожимает плечами. – Удивлялась еще, когда мне дресс-код диктовали. И заставили волосы перекрасить, - протягивает руку и касается моих платиновых локонов. – Я думала, ему нужно конкурентов в бизнесе устранить.
— Кому «ему»? – судорожно сглатываю, чувствуя, как внутри все сжимается в комок.
Момо медлит. Словно боится произносить имя вслух. Губы сжимает.
Психанув, я разворачиваюсь, чтобы вернуться в машину. Но слабая хватка на локте останавливает меня.
Оглядываюсь и смотрю на «сеструлю» с прищуром.
— Паку, - читаю по губам.
Застываю, пропуская сквозь себя ее страх. И верю.
— Как он вышел на тебя? Когда?
— Полгода назад. Сама виновата – подставилась, - прячет взгляд.
Полгода… Ровно столько же времени Техëн мучает меня вопросом о суррогатном материнстве. Совпадение, конечно. Но от озвученного срока меня передергивает.
— Тобой только Пак руководит? Больше никто? – вопрос сам слетает с моих уст.
— Со мной общается только он, да. Но мне и его хватает с головой. Сеструль, это страшный человек, - говорит Момо о Паке. - И очень властный. Если он говорит прыгать, у него спрашивают, как высоко. Понимаешь? – шепчет поспешно, слова проглатывая. - А ты ему дорогу перешла, видимо.
— Или Техëн перешел, - закусываю губу.
Пак затеял все, чтобы отобрать у Кима часть бизнеса? Таким ведь было его условие? Ему акции – мне оправдание.
Все логично. И, наверное, следует рассказать Техëну о том, что поведала Момо, но… Что-то меня останавливает.
Ким мне не друг. Никогда им не был. Всего лишь человек, который использовал меня в своих целях.
Правильнее будет с Чонгуком обсудить. И решить, как быть дальше.
— Я расскажу все, что знаю, - убеждает меня Момо. - Но не здесь. Не посреди улицы, - осматривается с опасением.
— Хорошо, - киваю растерянно. – Только Чонгука дождемся, - спохватываюсь, мельком глядя на театр. - Он скоро. Вместе побеседуем.
— Нет уж! – отскакивает от меня, как от прокаженной. – Я не самоубийца! Я и так мужиков ненавижу, - выплевывает с горечью. – А с Чоном у нас знакомство… кхм… не заладилось, - отводит глаза.
Я тем временем закипаю. Не заладилось? Выглядело наоборот…— Чонгуку я доверяю, а тебе нет, - отрезаю я.
— Ясно, - выдыхает огорченно. – Значит, найду тебя в другой раз. Когда ты будешь готова к беседе тет-а-тет. Будь осторожна, - предупреждает серьезно.
Не спешит оставлять меня. Мнется на месте. Подумав, подносит руки к своей шее, касаясь пальцами двух золотых цепочек. Дергает и достает из-под свитера подвески. Изучает их поочередно, выбирает одну и, сняв с себя, протягивает мне.
Вкладывает в мою ладонь теплый металл и накрывает своей. Импульсивно сжимаю руку, чувствуя, как под пальцами перекатываются звенья цепочки.
— Это принадлежит тебе, Лиса, - на выдохе.
Не дожидаясь моей реакции, Момо резко разворачивается и шагает прочь, к стоянке такси.
Пару секунд смотрю ей вслед, но потом все же перевожу внимание на странный «подарок». Взволнованно раскрываю ладонь, боясь даже дышать при этом.
Золото поблескивает в свете фонарей. Провожу пальцем по украшению.
Католическая ладанка.
Переворачиваю и замечаю на обратной стороне гравировку. «Лалиса», - выведено вычурным курсивом. Значит, на втором кулоне имя «Момо»?
Парные ладанки?Но… откуда они? Ответ сам проникает в мозг. Единственно возможный. Заполняет горячей лавой сердце, гонит жар по венам.
— Стой! – кричу Момо вслед и срываюсь с места, чтобы догнать сестру.  
Минут через пять мы с Момо сидим в ресторане через дорогу. Я намеренно выбрала для разговора многолюдное место, потому что все еще не доверяю сестре. Пошла ей навстречу лишь в том, что мы заказали отдельную вип кабинку. Все-таки она права: нашу беседу лучше провести без посторонних ушей.
Быстро делаю заказ, наугад тыкнув в меню, и нетерпеливо жду, когда уйдет официант.
— Что ты знаешь о нашей семье? – выпаливаю, едва мы с Момо остаемся одни. – Почему родители нас бросили? Или только меня? – больно от своих же слов.
— Что? – хлопает ресницами она. – Нет! Ты неправильно поняла, - отмахивается. – Родители не бросали нас. Они… - тяжело вздыхает, - погибли. В автокатастрофе. Когда нам с тобой было чуть больше года.
— Как? – постанываю я. - А наша родня?
— Родители из Тайланда. Мама – врач, отец – композитор. Были… - поправляет себя. – Когда мама была беременна, они все бросили и рванули в Корею. Так что если и есть родственники у нас, то за границей. Однако не нужны мы им. После аварии никто за нами не приехал, - сжимает губы, на миг умолкая. – И мы отправились в детдом.— Откуда ты знаешь все это? – ахаю удивленно.
— От своей приемной семьи. Точнее, от бабули. Они единственным нормальным человеком там была, - скрипит зубами.
— Подожди, не понимаю! Почему тебя отдали в семью, а меня оставили. Близнецов же нельзя разлучать!
— Ммм, об этом бабуля тоже рассказывала, - прячет взгляд, собираясь сказать мне нечто плохое. – Нам с тобой три года было, когда нас забрали в детский дом семейного типа. Знаешь, это семья, в которой супруги воспитывают сирот, не усыновляя. Всего могут взять не более десяти детей. И растить их в условиях полноценной семьи до совершеннолетия. За каждого ребенка получают пособие. Больше детей – больше денег. Ну, ты поняла, - многозначительно наклоняет голову набок. – В идеале, воспитанники должны расти в атмосфере семейного тепла, любви, заботы, - закатывает глаза.
— Но?..
— Но нам с тобой с «временными родителями» не повезло. Их интересовала лишь финансовая сторона вопроса… В общем, сначала взяли нас обеих. Спустя пару недель ты заболела сильно. Как раз шла бумажная волокита, и родители-воспитатели под шумок тебя обратно в детдом сбагрили. Чтоб никого не заразила. Да и ответственность боялись нести за тебя. В детдоме «добрые доктора» сказали им, что с этой болезнью и в таком запущенном состоянии ты долго не протянешь.
— Да, я правда переболела в детстве, - с ужасом понимаю, что Момо правду говорит.
— Через пару месяцев приемные родители увезли меня с другими воспитанниками в глубинку, далеко от столицы, а о тебе даже не интересовались. Были уверены, что умерла, - поводит плечами. – Да и плевать им было…
— Странно, в детдоме мне никто даже не сказал, что у меня близняшка есть…
— Боялись, видимо, что вскроется их прокол. Нас разлучили, ты выжила. Что-то пошло не так, - хмыкает она. – И в семью не вернуть. К тому времени там уже набрался «лимит».
— Даже за деньги я никому не нужна, - всхлипываю, не выдержав. – Мне тяжело в детдоме было. Старшие издевались, воспитатели глаза на все закрывали, еще и меня ругали.
— Сеструль, нас обеих потрепало, - цедит сквозь зубы. – Родители-воспитатели «держали» сирот только ради выплат. Использовали как прислугу. А когда я подросла, сводный брат стал домогаться. Единственный родной сын в семье, так что ему все с рук сходило. Только бабуля за меня и заступалась. Она и рассказала мне об умершей сестре-близняшке. Ладанки показала, - импульсивно касается шеи. - На нас они были, пока мы в приемную семью не попали. Родители-воспитатели сразу их сняли и себе забрали. Драгметалл все-таки, - усмехается с презрением. – Я выкрала кулоны, когда бежать решила. Вернула наше.— Момо, - протягиваю руку и накрываю ее ладонь, которую она тут же высвобождает.
— Жалеть меня не надо, сеструль, - отрезает холодно. – Не люблю я телячьих нежностей, уж прости.
— Как ты сбежала? И когда? – перевожу тему, чтобы сгладить углы.
— Когда мне семнадцать исполнилось, бабуля умерла, - вспоминает с грустью. – И для меня начался настоящий ад. Сводный прохода не давал, приемные родители издевались, наказывали за каждый проступок. Короче, собралась я, прихватив немного денег в счет морального ущерба и наши кулоны, и укатила в столицу. Первое время скрывалась, чтобы органы опеки меня не нашли и обратно не вернули, а как восемнадцать исполнилось – я обрела свободу. Правда, зарплата к ней не прилагалась…
— Да, знакомо. Я после детдома комнату в общаге получила и пособие мизерное, - жалуюсь единственному родному человеку. – Устроилась в клуб певицей. Там хоть платили хорошо.
— Клуб? Кхм, - закашливается Момо. – Что ж, мы почти коллеги. Я тоже, можно сказать, в клубе работала. Неофициально, - медлит, губы кусает.
— Момо? – хмурюсь я.
— Что «Момо»? – вспыхивает.
– Мне нужны были деньги. И я пошла туда, где их априори много. В элитный загородный клуб. Познакомилась с парнишей одним – администратором. Он мне помог внутрь попасть. И прикрывал. Хороший малый.
— Ты спала с мужиками за деньги? – выпаливаю прежде, чем остановить себя успеваю.
— Дурочка совсем? – обиженно дует губы. – Какого ты мнения о кровиночке своей! – ехидно прищуривается.
— Я серьезно, Момо!
— Не спала я за деньги, - бурчит в ответ. – Я вообще никогда ни с кем… - поражает откровением. - После урода сводного я ни одного мужика к себе не подпущу. Фу, - вздрагивает от отвращения. – Нет. Просто бизнес, ничего личного. Я опаивала и обчищала богатеньких извращенцев. Обычные лекарства в моих руках превращались в гремучий «коктейль». Наутро после него никто не мог ничего вспомнить, так что и в полицию не заявляли. Да и стыдно признавать, что баба облапошила.
В этот момент иначе смотрю на сестру. Она как ежик. Колючая, но под иголками прячется нежное, ранимое создание. Достать его не так просто.
За внешней маской безразличия и жестокости Момо скрывает свои психологические травмы. Понимаю, что не только ради денег она оказалась в клубе. Но и ради мести. Из-за одного подонка сводного Мика теперь ненавидит весь род мужской. И одновременно боится…
— Меня никак поймать не могли, - не прекращает откровенничать она. - Пока я сама не облажалась однажды…— Что случилось? – подаюсь вперед.
— Лет пять назад попался мне один тип богатенький. Я «обработала» его, как обычно, но… То ли я бокалы перепутала, то ли он меня раскусил и специально напоил моим же «коктейлем». В общем, в итоге «повело» меня, а не его. Я совсем свое тело не контролировала, даже позволила уроду себя облапать. Все бы закончилось плачевно, если бы не тот самый администратор. Он богача отвлек, а меня в такси запихнул. Правда, мужик потом на меня руководству клуба пожаловался. Скандал серьезный был. Меня разыскивали. Но в клубе видеонаблюдения не было – запрещено ввиду его «специфичности». А богач в темноте плохо приметы запомнил. Мне удалось исчезнуть. И на всякий случай я с парнишей-администратором связь оборвала…
— Момо! – вскрикиваю я.
– Я вспомнила, где это имя слышала! Кажется, меня твой администратор с тобой перепутал. Обрадовался так, говорил, что давно не видел. Предупрежал в клуб не заходить.
— Стоп! – хлопает ладонью по столу. - А ты что там забыла?
— Ну, я… - опускаю глаза. - Должна была девочку подменить в клубе напротив…
— Напротив, напротив… - сестра барабанит пальчиком по столу. – А! Это там, где эти… - изгибает бровь, а я киваю. - И зачем ты им нужна была?
— Пела я там! Точнее, приехала выступать, но оказалось, что директор меня продать решил выгодно.
— Серьезно? Ничего не понимаю, - встряхивает высоким хвостом. - Кому там тебя продавать? Для чего?
— Для «прикрытия». Я пять лет в фиктивном браке, - признаюсь я. - Так что нашелся «покупатель»…
— Ммм, Чон? – лепечет Момо недоверчиво.
— Нет, ты что! – рявкаю на нее и добавляю тише. – Ким.
— Что-то знакомое, - задумчиво тянет. - Слушай, а это удобно! Спать с мужем не надо. Живешь в богатстве. Черт, не в том клубе я тусила, - хохочет звонко.
— Да, удобно, - фыркаю я. - До тех пор, пока тебя не вынуждают суррогатной матерью стать.
— Хм, значит, близнецы твои... Они от Кима? – округляет глаза.
— Нет-нет! – спешу ее разуверить. - Они от Чонгука. Условие о суррогатном материнстве муж только полгода назад выдвинул.
— Ну, сеструль, ты даешь, - Момо откидывается на спинку стула и заходится смехом. - Я себя всегда оторвой считала. А ты, смотрю, тоже покутила знатно. Сейчас-то ты с Чонгуком своим?
— Я все еще замужем, - выпаливаю с горечью. - И у меня проблемы. Из-за тебя, - тычу в сестру пальцем.
— Я же говорю, что не специально. Не знала я! – повышает голос. – Кстати, Чон в курсе моего «приключения» в клубе пять лет назад. Он зачем-то спрашивал об этом. Безумно разозлился, когда я ему правду сказала. Пришлось электрошокером приложить парнишу, прости, сеструль.
Момо говорит что-то еще, смотрит виновато, а я словно погружаюсь под воду. Не слышу ничего.
Чонгук был в Англии, когда с Момо произошло все это. Откуда он узнал? Кто-то видео прислал? И не решил ли он тогда, что это я, а не сестра, оказалась в объятиях чужого мужика?
Прикрываю глаза. Вспоминаю, как резко Чонгук оборвал связь. И осознаю: именно так он и подумал. Легко отказался от меня, поверив глазам, но не сердцу.
— После элитного клуба я завязала с богачами и пошла работать, как простые смертные, - тарахтит дальше Момо. – В кафешках официанткой трудилась, комнату снимала. Денег мало, зато спокойнее. По крайней мере, так я думала, пока меня не приметил Пак.
В этот момент я словно от сна пробуждаюсь. И вся обращаюсь в слух.
— Богатый, надменный, весь из себя, - кривится она. - Он начал часто заходить в кафе, где я работала. Обхаживал меня. Ну, и я решила…
— Обчистить и его? – догадываюсь я.
— Угу, - кивает со вздохом. – Не удержалась. Деньги сами в руки плыли! Но Пак не поддался. Поймал меня на горячем, а потом угрожать начал. Оказалось, он на меня целое дело собрал. И пострадавших мужиков нашел, хоть столько лет прошло, и богача того, с которым скандал был, убедил написать на меня заявление, и даже моего парнишу-администратора к стенке припер.
— И все ради того, чтобы ты меня изображала?
— Видимо, да. Сначала Пак никаких поручений не давал. Просто держал меня на коротком поводке, словно выжидал удобного момента. Потом отправил обчистить поляка, «как я умею», - закатывает глаза. – Следующим стал Чон. Но там иное задание было. На камеру в подъезде поиграть и подкинуть твоему парнише кое-что, а потом вызвать наркоконтроль. Если с первым я справилась, то со вторым… Не до этого уже было. Убегать пришлось от зверюги твоего. Получила я от Пака, конечно…
— Зачем Паку Чонгука подставлять? – искренне недоумеваю. – Неужели из-за того, что контракт отказался подписывать? – спрашиваю сама себя.
— Не знаю, - Момо устало потирает пальцами виски. – Самое страшное другое. Через пару дней меня ждет Пак. И я понятия не имею, какое задание получу на этот раз.
Разговор прерывает внезапно вошедший официант. Ставит перед нами заказанные блюда и два коктейля. Словно по команде, вопросительно смотрим на парня.— Комплимент от мужчин из кабинки напротив, - растекается он в улыбке.
Мельком смотрю в проем, обрамленный невесомыми, почти прозрачными тканями, встречаюсь с горящими взглядами незнакомцев. И отворачиваюсь.
Наблюдаю, как Момо берет бокал, взбалтывает его содержимое и подносит к носу, делая вдох. Неосознанно тянусь к своему коктейлю. Но сестра буквально вырывает его из рук.
— Ты чего? – ворчу я и вытираю салфетками расплескавшийся напиток.
— Никогда ничего не пей из чужих рук, - назидательно чеканит.
— Но ведь… он даже безалкогольный, - кошусь на коктейль.
— Ты не можешь знать, что в нем намешано. Поверь профессионалу, - подмигивает и отставляет бокалы как можно дальше.
— Как скажешь, - соглашаюсь послушно.
— Так, пора сворачиваться. Пока животный интерес к нам не перерастет в мужское бешенство, - со знанием дела постановляет Момо. – Ну что, сеструль, мир? – быстрый взгляд исподлобья.
— Момо, мне суд грозит из-за твоих проделок. И я никак не могу доказать свою невиновность! – говорю обреченно. – Анализ ДНК совпал даже. Если бы следствие узнало, что у меня есть близнец…
— Мне никак нельзя в полицию, - чуть ли не хнычет она. - За мной такой шлейф тянется. Пак с легкостью меня раздавит, как мошку. Пойми. И защитить меня некому! У меня один выход – за границу свалить. Но Крестовский не выпустит…
— Тогда о каком перемирии может идти речь? – осекаю ее жестко.
Поднимаюсь из-за стола и поспешно покидаю вип-кабинку.
— Лиса, - летит мне в спину.
Игнорирую.
С одной стороны, я рада, что сестра оказалась не такой стервой, как думал Чонгук. Но с другой… Все равно она эгоистично думает о себе. Кто знает, что еще Момо вытворит по указке Пака. И посмотрит ли на то, что мы родня?
Не могу довериться ей. Пока нет.