Чимин вышел во внутренний двор, но его сразу же обдал морозный ветер, пробирающий тело до косточек через мокрую одежду. Ему нужно срочно добраться в свои покои, иначе он заболеет и умрет. Перспектива не слишком плохая, но быть похороненным в Силле он не хочет. Да и умирать от простуды как-то не по-королевски. Впереди раздаются крики хваранов, сменяющихся после караула. Воины освобождаются на ночлег и пойдут в казарму через площадь, а это значит, что течному омеге лучше убраться с улиц дворца. Инстинкт самосохранения совершенно не работает, когда Чимин идет прямо на звук, доносящийся откуда-то из-за угла. Течка, дурманящая мозг, отключает все предохранители.
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Омега дрожит, но пытается быть сильным, поэтому поднимает голову и уверенно топает мимо построек к дому кисэн. Впереди от группы воинов отделяется высокая фигура в черном ханбоке, спешащая к нему. Паку кажется, что в глазах двоится или просто у него расстройство зрения. Или его просто изнасилуют прямо здесь. Внутренне Чимин принимает все, что будет происходить. Оказывается, смириться так легко. Нужно просто отпустить все восвояси и будь что будет. А особенно легко смиряться, когда тебя поломали. Кости, что держали тело в форме, а спину — ровной и гордой, передробили высокомерием и ненавистью, а та бесформенная масса, которую сейчас представляет Пак — он ее уже и сам ненавидит. Пусть случится то, что случится.
За пару шагов его настигают и подхватывают под колени, поддерживают под спину, прижимая к груди.
— Ваше Высочество! — по щекам Чимин слышит хлопки, голос его раздражает и не дает выпасть в прострацию, но глаза закрываются, а тело слабеет. — Что случилось? Ваше Высочество!
Чимин открывает глаза и смотрит на лицо человека, что держит его на руках. Намджун. Генерал Ким вовремя подоспел, но как же омеге стыдно... Пак прикрывает глаза, чтобы не видеть лицо военачальника. К нему, наверное, можно чувствовать лишь полное омерзение. По крайней мере, так видится самому принцу.
